DMT: пока не начался TRASH
КРОВЬ - ЛЮБОВЬ
А роза упала на лапу Азора. Азору больно. Он плачет, хвостом
виляет. Мама мыла раму. Упала. Стекло разбилось. Щека примерзла к
подушке. Ячмень. Вроде пустяк, а утром глаза открыть нельзя - на лице
гной. Папа взял ремень и высек. По эскалатору толстые бабы идут, мешки
тащат. Снаряд взорвался - звезда полынь. А помнишь в футбол играли?
Хотя я особенно не любил никогда... Любил ли я особенно когда-нибудь?
Клара украла у Карла кораллы, а ты такая смешная в своем белом платье.
О, бедный Йорик. Спать до 16 часов - это классно, не отвечать на
телефонные звонки - это классно. Когда ты приходишь ко мне, я молчу и
смотрю в пол. Я так жду тебя. О чем нам говорить с тобой? Лучше уходи,
пока не начался джаз. Крыши едут от обреченности (от злой обиды?). Ты
любишь делать миньет? Мама, я не буду есть борщ, даже если ты не
пустишь меня играть в футбол. Я - нонконформист! Лучшая поза - с
разбегу на пол, вывернуть тело, застонать и представить, как
трагически ты лежишь. Наклонись над ванной, упрись руками в стенку - я
задеру твою юбку, прижмусь сзади и проведу бритвой по горлу. Кровь -
любовь. Есть ли жизнь на Марсе? Ну говори же, говори, есть ли жизнь на
Марсе? Кричи! Стони! Громче! Рассказывай, как ты это чуствуешь. Я от
этого возбуждаюсь. Хватит ли сто миллионов голов для общего счастья?
Ты не возражаешь, если я подстригу ногти, пока ты собираешься с
мыслями? Нет, нет, не обращай внимание, на то, что я отвлекаюсь.
Прдолжай - я все равно не слушаю. Идти было некуда и мы целовались в
подъезде. Тебе было горячо от батареи, а я старался не дышать, чтобы
не чуствовать запах твоего рта. Сколько нам было? А да, 16. Шел по
улице, а там люк открытый, вот, думаю, щас мужик провалится, дернется
и ногу сломает. И Киндзабуро Оэ с металлической пластинкой в голове.
Солнечному миру - да, да, да; ядерному взрыву - нет, нет, нет.
Маленькие плюшевые зверьки суетливо убегали вдоль насыпи, бородатый
часовой поднял винтовку и весело нажал на курок. На кафельном полу,
залитом хлоркой, корчился избитый казах в полосатой пижаме. Давай
ляжем рядом. Сейчас я сожму губами твой сосок - тебе ведь нравится,
когда я так делаю. Расстегни мои джинсы. Кровь - любовь. Со второго
этажа - в снег. Бутылкой об угол - розочка. С моста - головой об лед.
А мы пойдем сегодня в кино? А ты посадил в своей жизни хоть одно
дерево? Иначе я был бы бит. А роза на лапу Азора упала. Стекло
разбилось.
СПОРАДИЧЕСКОЕ ЭСЦЕ
Вбивая крючья рыхлых рук в воздушную прослойку пустых карманов,
шныряя белками и зрачками, полных ими глазниц, по разным сторанам
Света, осторожно крадусь по мостовым заплеванных тротуаров.
Полуизъеденные ржавью консервные банки шарахаются из-под моих ног, не
дожидаясь столкновения себя с измятой поверхностью носков моих черных
ботинок, с трудом продвигающихся вперед-вперед. Густые слезы заполняют
пространство вокруг. Пустые грезы заполняют пространство внутри.
Чугунно-керамическая утварь безбожно висящих балконов неумолимо-жестко
давит на Малую Сферу еще оставшегося воздуха над моей еще головой.
Призрачная паутина домов распадается черно-блестящей кошкой: "Fuck
Yourself!", - говорит она. "Yes, I'm fuckin, sir", - отвечают они,
стыдливо отварачиваясь...
Но путь... Путь-дорожка frontovaya печально-печально дымится
остатками некогда вечного гравия и гудрона, безвозвратно выщербленного
эллипсами протекторов спасательных караванов. Впереди граница...
Озлобленным бодхисаттвой восседаю я, скрестив костяшки ног на
стеклянных подмостках караульной башни. Сотни и сотни лиц проходят
внутри меня навстречу Свету, зажегшемуся там. Еще не успеет отцвести
последняя клубника, как зажгутся Фонтаны Рая, распустят свои
нежно-розовые струящиеся лепестки, и выйдут из них близнецы: Бог Кулл
и Бог Гинн, воссядут они на зеркально-чистый, призрачно-туманный,
конвергентно-континуальный трон Вселенной и разведут пестрые ленты
Млечных Путей на ширину световых лет-плеч... и замрут. Она взойдет...
Расколовшись пополам, я стану червивым огрызком фиолетового
яблока и медленно исчезну, растаяв за ненужностью необходимости меня.
Меня в Гармонии. Атомы перестроят свое течение. Кристаллические
решетки обреченно распадутся на основы оков.
Держи меня, будь со мной, пока не начался TRASH.
ЗИМА
Зима тянется так мучительно-бесконечно, бескрайне,
безбрежно, без... Навстречу прошла старуха с ведрами (быть беде).
Зачем она? Куда она? Поскользнулась. Медленно осела, рухнула
гремя ведрами и взметая клубы снега. Красоты русской природы.
Welcome to Russia, blya. Туда не ходи, сюда не ходи. Ходи. Какой
такой павлин-мавлин, ты, что не видишь - зима? Метро замерзло и,
покрывшиеся инеем, менты спешат прильнуть к одинокому в этой
вселенной рельсу и погреться в лучах электрификации. А ты не
останавливайся, не стой, не жди, ты пройди ногами-ногами сквозь
пустой люминисцентный зал и - в снег и погремывание пустых ведер.
Злодейка русская зима, зачем пришла, зачем морозит, рисуя в
стеклах кружева, рискуя стать совсем одна... опять мороз и
солнце, день чудесный, еще ты дремлешь, друг прелестный, вставай,
вставай, вста-вай, вста-вай... Проклятый будильник! Хорошо его не
иметь, хотя иногда он и нужен. Иногда. Но, вот странная вещь - в
эту зиму меня и так что-нибудь будит: или под окнами старуха с
ведрами упадет, или трактор проедет, или... Да мало ли.
Интересно, почему негры так любят русскую зиму? А любят-ли? У
них, бедных, в Африке совсем не бывает снега. Снега и старух с
ведрами. Проклятая старуха - какое отношение она имеет к снегу?
Почему-бы не выйти ей на берег, скажем, великой африканской реки
Конго, не зачерпнуть до краев конголезской (конгской, конгийской,
конгойской?) воды, не втянуть воздуха своим сморщенным тельцем и
не подохнуть от радости и истощения? Скорей бы. Я из лесу вышел,
был сильный мороз, гляжу - опять она идет. У! Ей-богу, куплю
берданку, сяду у окна и буду в предвкушении стрелять крупной
дробью по веточкам льда, свисающим с крыш домов и других
сооружений.
Дмитрий Толмацкий
End of the World News.