:ЛЕНИН:
Дырантан вздохнул, поднял с мостовой ядреный влажноватый булыжник и ударил себя по черепу --- раз, другой, третий. Стена напротив расцветилась звездами наподобие американского флага. Некто заколыхался и чуть было не треснул от шума, но устоял.
Мусорная машина медленно ползла по проезжей части, а навстречу ей сигналила милицейская. Дырантан болел за Спартак. "Ну как столкнутся," --- привычкою, в безобразно грубых выражениях, захихикал он про себя. Навстречу шла дюжина ребят в красно-белых шарфах, и Дырантан понял, что мысль у них в голове такая же. И вдруг его осенило со стороны. Прозрение было трудное, похожее на предательство, но иначе было нельзя. Где-то под лобной костью шумели осы, злые и огромные, как булыжники, и совсем не оставалось места сомнению.
Спартак --- чемпион
По хоккею с кирпичом!
--- маленьким голосом, зверея и сам себе ужасаясь, как можно отчетливее произнес Дырантан.
Вокруг загремело, заскрежетало. Ребята остановились, как по команде; неуверенно-агрессивно ткнули взглядами Дырантана, сделали выбор и строем, в две развернутые шеренги, двинулись в сторону некто. Глупо повизгивая ложной гортанью, некто застыл в потусторонней нерешительности. Потом заговорил глухо и совершенно самостоятельно: "Пардон. Караул. На помощь. Мусора! Мусора!" (с ударением на последний слог)
"Отслоился," --- с облегчением подумал Дырантан и на всякий случай, прихрамывая, побежал прочь.
Любовь, следившая за ним со стороны фабрики, улыбнулась сдобно, с кислинкой, зевнула и провела язычком по зубам. Мол, рано радуешься, Дырантан.
* * *
Лалочка бежала, размахивая серебряной сумочкой. Она торопилась, как ей казалось, на службу, хотя служба вполне могла подождать. У Лалочки были длинные прекрасные ноги в сетчатых колготках и крошечных туфельках. Они быстро сменяли одна другую в душном осеннем воздухе: на службу не на службу, а в общем, для красоты.
У пенсионера, глядевшего на них со скамейки, защемило и, прозвенев лебединой трелью, незаметно лопнуло сердце. На землю, щелкнув искрой небесного замыкания, пролился маленький дождик. У троллейбуса с рекламой гигиенических пакостей застопорился мотор.
Пожилая цыганка, антисанитарно встряхивая подолами, не хотела отвязаться от Лалочки, и та в конце концов вынуждена была уступить. Протянула ручку с длинными, гладкими ногтями --- а как сверкали эти ногти в недостаточном свете служебно-настольных, электрических ламп! --- и беззащитно вывернула ее ладонью наружу. "Казенный дом какой-нибудь, и этот... сероглазый король," --- проклиная безысходность, болезненно морщилась она про себя.
--- У меня дешево, --- вдруг, словно поймав Лалочкины мысли, предупредила цыганка. И тут же загнусила совсем другим голосом, таинственно-плотоядно, как будто из-под подола:
--- ...и нигде за пределами этой веры, в сущности, ее не было. Для того чтобы искренне верить в вечность, надо было, чтобы эту веру разделяли другие, --- потому что вера, которую не разделяет никто, называется шизофренией. А с другими --- в том числе и теми, кто учил Татарского держать равнение на вечность, --- начало твориться что-то странное. ...Не то, чтобы они сами изменили свои прежние взгляды, нет. Само пространство, куда были направлены эти взгляды (взгляд ведь всегда куда-то направлен), стало сворачиваться и исчезать, пока от него не осталось только микроскопическое пятнышко на ветровом стекле ума. Вокруг замелькали совсем другие ландшафты.
--- Татарского? --- заинтересованно переспросила Лалочка. У нее был начальник, очень строгий и непонятный татарин. Лалочка не знала, хочет он ее или делает вид, что нет.
Цыганка пожала плечами, неловко дернулась за монетой; из-под подола у нее выпала блестящая красно-белая книжица полузападного образца.
--- Кто это? --- удивилась Лалочка, нагнувшись и в этот миг позабыв о службе: на обложке был изображен совершенно неизвестный мужчина в темных тонах.
--- Это Че Гевара, --- услышала она голос у себя за спиной, --- Команданте Че Гевара, слуга Антихриста.
Лалочка спешно обернулась --- с испуганной, и все-таки прекрасно осознанной грацией. Совершенно неизвестный мужчина, но другой, а не тот, что на обложке, обосновался на расстоянии полушага и смотрел на нее в упор, черт знает откуда взявшись. Правда, глаз не было видно, но сквозь темные стекла очков струилась какая-то инфернальная, завораживающая волна --- наверное, волна страсти --- и в шатком, ненадежно-густом эфире стояла, как мертвая.
--- Что же до вечности, --- продолжал незнакомец в темных очках, величественным жестом отпуская цыганку, --- то разрушить ее как концепт и есть главная задача Антихриста. Разрушить и подменить. Возьмите хоть бы и современное искусство, --- он явно пожирал Лалочку взглядом, это можно было утверждать и без глаз, --- возьмите рекламу. Реклама, мастерские кунштюки продюсеров, --- все это волевая ставка на преходящее. Победа без страдания, не требующая даже смерти, счастье здесь и сейчас!
--- Я вам верю, --- немного смущенно улыбнулась Лалочка.
--- Вечность, она тоже, в сознании живущих людей, приходит фазами. Каждой фазе соответствует жестко определенный набор архетипов. Наподобие карточных колод, ведь вы меня понимаете? Они разные, но обозначают одно.
--- Я прекрасно вас понимаю, --- сказала Лалочка.
--- Ну, так поверьте мне, --- улыбнулся и незнакомец, --- да возьмемте, наконец, самую простую карточную игру. В колоде есть козыри --- видите, и они меняются; условно говоря, это жрецы или священники, а может быть, любая другая мафия.
--- А мне больше нравится мафия, --- храбро похвасталась Лалочка.
--- А как хотите, --- в тон ей возразил незнакомец в темных очках. --- Есть тузы, возглавляющие престижные группировки той или иной масти. Заметьте себе, есть джокеры. Нуте-ка, что такое будет у нас джокер? Приведите пример.
--- Например, Пушкин, --- развеселилась Лалочка.
--- Да, поэт Пушкин, --- незнакомец одобрительно потеребил Лалочке ножку, --- да, вот любой поэт, например. "И царский венец, и суму, суму нищеты и позора --- я все беспечально возьму..." Типичное джокерство. Джокер хорош для теневой стороны вещей, но в положении безусловно царствующего архетипа он все, начиная с собственной роли, опошляет до безобразия. Его смутное родство с Князем Иллюзий актуализируется; когда он начинает не шутя, или же безответственно гримасничая, взывать к высшим силам, Антихрист первым приходит на этот зов.
И Лалочка, соглашаясь, окинула незнакомца с головы до ног томным, тревожащим, зеленооким с поволокою взглядом. Сумерки, собственно говоря, только сейчас слегка коснулись спокойного, как матовая сторона зеркала, серокаменного асфальта, ровно настеленного поверх неизвестной земли. Но скажите на милость --- кто же ходит на службу по вечерам?
* * *
Дырантан долго не мог (и не хотел) выйти из лифта. В лифте к тому же какая-то контра опять нагадила. Дырантан коптил пластмассу и чертил копотью на стенах фанатские знаки. Он немного испортил кнопки, потому что цифры на них все равно стояли неправильные, и с точки зрения выхода все до одной вели не туда. Дырантан не мог понять, почему мослифтстрой не догадается изложить те же самые мысли словами, раз с цифрами у них путаница. Иной раз не знаешь, то ли это этаж для людей, то ли вообще бог весть что, хренова голубятня. Но в конце концов добрая королева мослифтстроя, по чьим кишкам он бесцельно шатался туда-сюда (и коптил стены), сжалилась и выкинула Дырантана к его собственной двери.
Дырантан вскрыл замок, пошел в кухню, поискал там что-то, наступая на тараканов. Нашел себе еду и забыл ее на столе. Недовольно гримасничая --- стало одиноко --- пошел в комнату, включил радио и пылесос. У пылесоса не было головы. Дырантан осторожно подергал его за шнур.
Электрические приборы передавали новости спорта. Дырантан обрадовался, глядел и внимал в ритуальном экстазе. Голод ему не мешал: строго говоря, сторонники Спартака не нуждаются в пище. Не все это знают, но это факт.
Еще передавали, что футбол --- это лицо нации. А Ленин писал, что интеллигенция --- это говно нации. Остальное ясно и так. Дырантан нашел гитару, настроил, взял несколько аккордов и под пронзительно гробоносную, немного металлофонную музыку стал сочинять стихи.
Ни закона, ни веры; гуляешь себе по помойкам
Испытать еще раз до костей этот сумрак земной.
Инструменты из плоти не требуют новой настройки,
Но фальшивит в ветвях соловьиная трель под луной.
Нас селекция дразнит надеждой собачьей породы,
Телевизор с утра демонстрирует водобоязнь.
Но кровавым дождем --- это только капризы природы ---
Наливается сердце, когда его гонят на казнь.
Посмотри, дорогая, какое там небо над нами
Обожравшись глазами, полопались стекла витрин,
И зачем это звезды так гадко хрустят под ногами,
И о чем ты грустишь в мягких креслах богатых кабин.
Я листаю здесь книгу случайных дорожных событий
И, себя не жалея, внаклад номера вывожу.
"Гражданин, --- бьет тревогу кондуктор, --- немедля сойдите!
Здесь последняя улица," --- я на бульвар выхожу.
И к стеклу прижимается голубь в мичуринской страсти,
И прекрасная женщина смотрит с другой стороны,
Где по всей мостовой вперемежку разбросаны части
Неопознанных жертв одноглазой, как боги, луны.
Так верните нам душу, --- охранники смотрят недобро,
Точно знают, что завтра на складах рванет до небес.
Из-за противогаза вылазит звериная морда,
И звенят кандалами деревья на поле чудес.
И весна в календарных страданиях мечется в круге,
У нее из ушей проливается трель соловья:
Пролетарии духа, содвинем стаканы, как други,
Просыпайся, война, красногубая девка моя.
Сочинять дальше Дырантану помешал телефон, зазвонивший из-за угла. Барабанщик из группы "Семеро повешенных", который барабанил на концертах и Дырантану, был опять не в себе, а главное, его одолевала нечистая сила. Он настаивал на том, чтобы Дырантан сейчас же позвонил по телефону, а номер, мол, у него записан, и потребовал, чтобы там оставили в покое его честного барабанщика. Дырантан согласился, а то не отвяжется. Барабанщик заплакал от счастья и принялся диктовать номер, потом благодарить, потом говорить жалобные слова, потом вспоминать, кому и зачем он звонит, потом снова диктовать номер нечистой силы (уже совершенно другой), потом окончательно сбился с мысли и заявил, что ему "надо поссать, а то будет, как в прошлый раз". Дырантан, дождавшись гудка, посмотрел на цифры, записанные грязным карандашом по обоям, что-то такое набрал и минут двадцать пять упоенно беседовал с Фредди Крюгером.
Фредди пообещал посмотреть и что-нибудь предпринять, и добавил, что давно бы всех замочил, но в последнее время Любовь побеждает смерть. "Сто очков дает в перед," --- задумчиво подтвердил Дырантан. Светило Луна в ночных небесах немного затмилось и скошенным, как во хмелю, багровым глазом уже заглядывало в окно.
* * *
Два человека сидели друг напротив друга в кафе "Чебурашка", потребляли апельсиновую настойку и вели беседу о происхождении видов. Точнее, как водится, говорил-то один, а второй в основном помалкивал, послушно глядя в стакан.
--- Цыгане --- дрянь, --- говорил тот первый, --- и цыганки тоже дрянь. Старые цыганки отвратительны, как грехи наши, а если она молодая и красивая, значит, надута воздухом изнутри.
--- Это как? --- не выдержал второй.
--- А вот как. Цыганку вызывают в главный шатер, поднимают ей подол и вставляют камышину в зад. Вот в эту самую камышину и дуют всем табором. Потом вынимают камышину и быстро закрывают дыру герметичной затычкой, чтобы воздух не вышел. Тогда она делается вся налитая, резвая, как кобылка, и может спокойно торговать телом за деньги. А знаете, откуда взялись цыгане и почему они врут? По глазам вижу, что знаете.
Второй быстро опустил глаза обратно в стакан.
--- Цыгане возникли от Проклятия Божия, --- внушительно произнес тот первый, и с размаху перекрестился. --- Он сказал израилям: Я, мол, рассею вас по лицу земли. Это Слово, во-первых, подействовало как судьбоносное, а во-вторых, отразившись от самых низших уровней и волей-неволей захватив формообразующие материалы с самого дна, создало цыганское племя. Цыгане --- это воплощенное Проклятие Божие в чистом виде: не как взаимодействие Слова с уже одушевленными структурами, а больше как само по себе.
Сбоку над собеседниками, освещенный электрическим светильником, помещался рекламный плакат. Плакат изображал Чебурашку, обсыпанного желтыми апельсинами. Один из апельсинов Чебурашка держал в руке, и вокруг этого плода вращалась система планет. Зверек, похожий на мутировавшего теленка, плотоядно улыбался, показывая сомнительно-вегетарианские зубы, а надпись внизу плаката утверждала странное: "Чебурашка --- внутри нас!"
Посетитель в сером пиджаке, похожий на крокодила, но уже заметно пьяный, внимательно посмотрел на Чебурашку и сказал, ни к кому не обращаясь:
--- Я бы его сожрал.
Кафе "Чебурашка", из редких в округе, работало круглосуточно; однако ж, в нем подавали только апельсиновые продукты. Клиенты в нем поэтому сильно зверели от голода, но охрана тоже ушами не хлопала. Все было тихо, сдерживаемые инциденты не мешали течению разговора, так что он плавно перекинулся на биологические вопросы.
--- Животные ведь тоже, кто как, --- рассуждал первый. Некоторые отражают аспекты божественного присутствия, именно в смысле, я хочу сказать, отражения. Бывают загадочные случайности, чебурашки, и это как ошибка у переписчика. Энцефалитного клеща вывели японцы. А вот насекомые, те произошли из китайских иероглифов. Задергали ножками, побежали --- и на тебе, пожалуйста... только птицы их жрут. Птицы ведь, как отражения ангелов, завидуют человеческой мудрости. А может, просто привыкли все это жрать.
--- Может, и так, --- угрюмо откликнулся его собеседник, глядя в стакан.
Штатные музыканты тем временем выползли понемногу на сцену, зарядили струны электричеством, пощелкали регуляторами, включили клавиши и принялись играть городской фольклор. Что-то умышленно нарочитое зияло сквозь пустоту их проплаченных душ. Лысоватый парень лет сорока брякнул тыльной стороной ладони по голому грифу гитары и запел вот так:
Такси везет тебя, такое быстрое,
Везет по родине тебя такси!
А к стеклам ластятся туманы мглистые,
Шофер мой пьяненький, вези, вези.
А ты одна меж них, им незнакомая,
Ни с кем делить не хочешь суету,
Но каждый вечер выхожу из дома я,
Чтобы поверить в девочку-мечту!
Клиент, похожий на крокодила, на этом встал и попытался что-то сказать --- вероятно, придумал заказ. Но стоило ему раскрыть рот, как он с грохотом повалился на стул и, увлекая стул, на пол, заслеженный человеческими ботинками, мокрый и скользкий. Официант, щелкая каблучками, прибежал помочь ему встать. Но едва он поставил клиента на ноги, как тот снова грохнулся, уже не скрывая тихого повизгивания и приглушенного плача. Официант помог ему встать в третий раз, с тем же результатом; подошли охранники, стали спрашивать документы.
--- У меня нет паспорта, --- глупо улыбаясь, все еще лежа на полу, отвечал им клиент, --- я прилетел к вам с другой планеты.
В это время Дырантан, отложив гитару, подошел к окну, чтобы узнать, куда делась Луна и все остальное. Лалочка, в новой для нее форме летучей мыши, как раз пролетала мимо, с интересом разглядывая человеческие фигуры --- словно кровавые цветы плоти за неживым стеклом. Сама она считала свой интерес чисто гастрономическим, но Дырантан сразу увидел, что это не так. Взгляды их встретились.
Любовь, тряся пухленьким животом, росла и жирнела где-то на фабричной окраине, готовая навалиться на город и, опережая смерть, поглотить его целиком. Луна и звезды затворяли свои пристрастные очи, приближаясь к восточному горизонту.
Отражения избегают воды, небес и излишков света; по старой памяти они обходят хорошие зеркала стороной.
Юля Фридман