:ЛЕНИН:
Во сне душа втягивается в саму себя и вращается ближе к своему центру. Индуисты сравнивают сон с втягиванием черепахой конечностей в панцирь, бодрствование - с выпусканием лап и кожаного черепа.
Сон - это стихия потенциального, возможного. Здесь все обратимо, все растворено. Бифуркации здесь таковы, что можно после точки раздвоения траектории пойти сразу по двум альтернативным дорогам.
Онейрическое время не измеряется бодрственным временем. Минута сна, фиксируемая извне, может длиться сколько угодно во внутреннем измерении. Из снов мы запонимаем только наиболее актуалистические моменты, и трактуем их из бодрственного опыта. Все существенное стирается бесследно, так как прямая коммуникация потенциального в актуальное разрушает защитные механизмы актуального. Итог - помешательство.
Онейрическое пространство не менее реально в смысле его знаковости и качественной нагрузки. Путешествия во сне - это исследование параллельной топологии, которая является промежуточной реальностью между кристаллической решеткой духовной географии и эмпирической реальностью актуалистского мира.
Сон не субъективное, не объективное. Это промежуточное. Сон важен и интересен сам по себе, а не применительно к миру бодрствования. У него есть собственные ингерентные законы и интрепретационные коды.
Но: реальность сна боле реальна, чем реальность бодрствования.
Бодрствование - это просто сгущенный сон, тело - это сгущенная душа.
Правильным было бы интерпретировать события бодрствования через реалии сна, а не наоборот.
Эротизм не является разгадкой онейрических сюжетов во фрейдистском смысле, но он является особой внутренней шкалой онейро-опыта, так как эротическое пространство, с точки зрения традиционной космогонии, и является промежуточной сферой между телесным миром и миром Принципов. По этой причине душу (тонкое тело) индусы называют "телом наслаждений" или "эротическим телом". Погружение в наше внутреннее и есть погружение в сферу эротического, брачное соединение периферийного с центральным.
Погружение в сон это брак, и плотский брак лишь символизирует истинный брак тела со своей собственной душой.
В различных традициях существовали многочисленные практики коллективных сновидений, групповых онейро-путешествий. Люди определенного братства в соответствии с инициатической практикой и для ясной познавательной цели отправлялись в коллективный сон. Это - возвращение в Хуркалью (исламского эзотеризма), в столицу Востока, на родину Пурпурного Архангела.
Россия - родина сновидений, в сакральной географии она выполняет функцию Хуркальи (см. мою статью "Россия - Родина Архангела"). На территории Российской Федерации расположеные тайные каналы соприкосновения потенциального с актуальным.
Во снах без сновидений нет длительности, но есть логос-боддхи. Или проявленный свет.
От телесного мира, выступающего в бодрственном состоянии, ведут ступени ВНУТРЬ.
Сон - первый шаг внутрь себя. Здесь снимается дуализм воспринимающего и воспринимаемого. Источник звука, света, тактильного ощущения - сливаются с их перцепцией. Заканчивается раздвоенность 5-и индуистских элементов на активное-пассивное, пары всасываются в 5-ричную модель танматр. Теперь танматры генерируют импульс-перцепцию автономно. Так по Веданте и Санкхье.
Теперь по нашему.
Что это - длительность без пространства? Это и есть Качественное Пространство.
При этом регионы сна со сновидениями сами иерархичны. Нижние сны - ближайшее зарубежье - отличается тем, что там длительность более напоминает время, и соответственно, качественное пространство раздваивается, тяготея к обычному. На этом уровне сновидения - последовательны. И протекают где-то.
Любопытно где именно?
Чаще всего место протекания сновидения является "мандалой". Т.е. структурированной моделью, с четким делением на центр и периферию. Также градуируются и персонажи снов и ситуации. Каждое пространственное окружение воспроизводит символические структуры реальности, которые некогда воплощались в реальные культовые пейзажи - структуру жилища, огорода, села и т .д. В детстве, когда наше воспоминание о Родине еще ярко, мы наделяем окружающие пейзажи рудиментами сакрального значения, прикрепляя к ним архетипы. Позже эта детское восприятие пространства становится субститутом сакрального топоса во взрослых снах.
Здесь фундаментальный момент. Душа ребенка легко закрепляет пренатальные архетипы качественного пространства (т.е. чистой длительности), если семья седентарна. А еще лучше негородского проживания. (Так как современный город - продукт искусственной и десакрализированной организации - там, где есть сакрализированность - она часто снится). Росток души ребенка, даже без специальной практики Традиции, окачествляет пространство, где он появился на свет, сделал первые шаги изнутри вовне. Сад, двери, окна, крыши, деревья - все принимает в себя архетипические токи, изливая онейро-Родину на "малую Родину" тела.
Кочевничество, номадизм брутально обрубают это свойство. С этим связан ритуал детского травматизма и обряд обрезания. Крайняя плоть (и клитор в женском обрезании, которое до сих пор практикуется во всей Африке и часто у арабов) осознаются как магическая пуповина, связующая телесный организм с эротическим телом души внутри и внешним миром снаружи.
Отступление о женском обрезании. Современный врач -- психолог , Тоби Натан (ж-л "Afrique magazine", май 1999) пишет: "Женское обрезание проистекает из обширной теории происхождения существ, свойственной для большинства жителей Африки. Новорожденный считается продуктом конструирования некого потустороннего, несколько невнимательно существа. Окончательный монтаж всегда оказывается с погрешностью, всегда чего-то не хватает. Обучение и инициация стремятся как раз восполнить халтуру божества, завершить начатое. Поэтому женское обрезание, как впрочем и мужское, является важнейшима инициатическим обрядом. Без прохождения этого ритуала женщина не завершена, она становится "бикоро", существом с "неуправляемой" сексуальностью, в постоянном поиске, перемещении, странствии. Она ищет субститутов инициации. Чаще всего ими становятся наркотики. Психиатры и этнопсихологи всего мира прекрасно знают, что девушки, прошедшие обрезание, никогда не испытвают пубертатных психологических кризисов, никогда не становятся наркоманками."
Оставим Тоби Натану и африканским культам симпатичный миф о "халтурном креаторе". Важнее связь женского обрезания с отрывом от магической инстанции души, от "тела наслаждений".
Обрезание втискивает андрогинную душу - следом которой в анатомии являются как раз clitoris и крайняя плоть - в поляризированное гендерное тело, делая возврат невозможным. Обрезанные мужчины и женщины становятся мужчинами и женщинами повторно, окончательно, бесповоротно.
Разрушается мост непосредственного - "манифестационистского" - процесса.
Кочевничество сопряжено с травматизмом и разновидностями "креационизма". Его отличительным признаком является обряд "обрезания".
В США сегодня практикуется тотальное обрезание младенцев мужского пола (по гигиеническим соображениям) и американцы постоянно перемещаются по США - из штата в штат. Tout se tient.
Так формируется фундаментальный онейро-дуализм: атлантистские сновидения и континентальные, евразийские сны.
Атлантизм сновидений заключается в их разлученности с явью, в их "отрезанности" от яви. Это делает их более грубыми - раз, и более яркими - два.
Грубыми в смысле телесности и необратимости, яркими в смысле их насыщенности, не способной вылиться во вне, повлиять на внешний мир.
Наличие непреодолимой черты между этими состояниями является источником базового психического и невропатического травматизма Запада. Эта черта становится главным фактором ужаса.
Евразийские сновидения более плавные, они не локализуются только во сне. Евразийцы видят сны постоянно. С большей или меньшей интенсивностью.
Сюжет евразийского сна более абстрактен и абсурден, его невероятно сложно схватить. Если кто-то способен описать в деталях свой сон - это человек с ненашим происхождением. Настоящий евразийский сон неописуем, он сам описывает бодрствование.
Евразийские онейро-процессы леджат в основе нашей эпистемологии. Познание начинается у нас через постулируемость прозрачности границ. Так как Евразия - это свобода и плюральность, ее тоталитарность онейрична и анагогична. Это континент освобожденного воображения.
Великий Генон, оставясь всегда истинным, порождает дуралеев-схоластов, которые избегают содержащегося в Геноне вызова путем его идиотического буквалистского повторения. Большинство генонистов - уроды. Странно, но приличных людей среди них так же мало, как и среди всех остальных групп населения... От этого Генон не меркнет, меркнет человеческий фактор.
Поэтому абстрактно рассуждать о снах со сновидениях и снах без сновидений не стоит. Надо быть верными земле, любить свою Родину. Наша земля - внутри нас. Наша Родина - сон. По мере реализации великого возврата все прояснится само собой.
В каком-то смысле, длительность становится пространством, замыкаясь сама на себя. Циклическое время и есть длительность (по Генону). А в центре его лежит алтарное пространство сна без сновидений. Сон без сновидений - это ВОСТОК ВЕЩЕЙ. Вокруг этого СНА вращается пространственно-временной календарь - сферический кельтский крест.
Но каков промежуток между периферией сновидения - ближайшим зарубежьем - и алтарным пространством? В этом пространстве содержание всех циклов мира. Как бы оглавление великого словаря бесчисленных миров - иных и этих. Сравнивая и сопоставляя строки, можно понять, как устроена онейрическая Родина, и что у нее самой в центре - внутри.
Если у вас не хватает любознательности выучить десяток земных языков, освоить десяток научных дисциплин для того, чтобы как-то разобраться в уголке, куда вас закинуло, как собираетесь вы осваивать миры внутри? Любознательность к внешним наукам и языкам - не обязательное условие, просто показатель, что человеку не все безразлично. Само по себе совершенно не ценное качество. Если нет главного. Но главного в вас точно нет, если глаза не горят и скулы тянет вниз.
И сон для вас закрыт. Сон - дело предельных пассионариев и нонконформистов. Как и любовь. Двигаемся внутрь, практически, упорно, остервенело ... и там выясним о времени и пространстве.
Время и пространство это прото-парадигмы, за толкование которых ведется геополитическая война. Евразийское время и пространство глубже укоренено в онейро-мирах, бьется оттуда.
И главное: евразийское время и пространство не разделены четко между собой. Наличие общей бахромы - крайней плоти - оперативно соединяет явь и сон. Евразия андрогинна.
Атлантист всегда четко знает - вот время, вот пространство, вот - явь, вот - сон. Евразиец не уверен.
А.Дугин