Привет, Лев,
раз уж тебе угораздило приписать мне эту цитату, то придется
мне за нее и отдуваться. Хотя цитата не из меня, кажется, скорее
из Юли Фридман. У гуманитариев все-таки нет никакой культуры
научной, можно ж было ссылку поставить, да? Впрочем, 
анти-профессиональный дискурс у нас с ней общий.

Кузьмин требует как-то эти рассуждения оправдать. Ну, проще
всего их оправдать, наверное, примером "таможенника"
Анри Руссо, и воспоследовавшего ему движения арс брют,
организованного людьми, причастными к 
дада. Брютисты занимались пропагандой шизоискусства
и шизофренического дискурса как наиболее адекватного 
нашей реальности, для чего разыскивали по подвалам 
картины разных сумасшедших и их выставляли на выставках.

Действительно,  если посмотреть их продукты -- как и
картины таможенника, так и художники брют куда интереснее
всевозможных Пикасс, Миро и прочих Сезаннов.

Впрочем, я, когда писал об этом, исходил скорее из 
музыки, где наиболее адекватные музыканты как правило не знают
нот и не могут самостоятельно настроить гитару, а те, кто
могут -- бездарные имитаторы творчества тех, кто не может. 
Еще полезно пронаблюдать над историей творчества
как любого почти поэта, так и рок-группы: после
первых двух-трех удачных сборников почти всегда 
идет медленное угасание. Ну как, например,
понимать либретто- и стихописание очень способного
когда-то и чуть ли не гениального Городецкого?
Очень просто понимать: человек набивает руку,
становится профессионалом и занимается гладкопописью.
Исключения (Клюев, Мандельштам) только подтверждают
правило: Мандельштаму потребовалось где-то 6 лет, 1925-1930,
чтобы разучиться писать (и зарядиться яростной ненавистью
к "профессионалам" -- наш с Юлей анти-профессиональный
дискурс восходит непосредственно к  Четвертой Прозе).
Клюев же начинал с бесконечных и совершенно 
несодержательных сборников народнической поэзии, 
написанных как раз идиотской гладкописью, а кончил
блаженным косноязычием, полностью от "литературного
мастерства" отказавшись.

Другой аргумент предоставил Хольгер Щукай (Czukay), гениальный
немецкий музыкант, который ни на каком инструменте хорошо
играть так и не выучился до 60 с лишним лет (и за счет
чего его новые альбомы до сих пор можно слушать -- в отличие
от продуктов любого почти автора того поколения, 
превратившихся к настоящему моменту в творческих 
и интеллектуальных банкротов). Щукая много 
раз выгоняли из всевозможных консерваторий за
полную неспособность к музыке. Он сам очень внятно
объяснил, что невладение инструментом есть его сильнейшая
сторона, ибо сопротивление материала есть главный
его творчества стимул. Ситуация типичная.

Но на самом деле, такого оправдания, конечно, не нужно вовсе,
ибо само понятие "профессионализма" есть некий артефакт культуры
(пост-)модерна. Вот я составлю список любимых писателей нерусских:
Гофман, Марк Твен, Эдгар По. Применить к ним рассуждения
о традициях и литературном искусстве попросту невозможно,
поскольку в их творчестве нелитературные элементы превалируют. 
Гофман считал себя в первую очередь музыкантом и 
вдохновлялся музыкой, о ней же и писал; немецкая
литература ж тогда была в состоянии зачаточном,
и ни о каких традициях говорить не приходилось
(ну не говорить же о влиянии Виланда на Гофмана, 
право слово). Издевательское отношение к
литераторам со стороны простого деревенского 
парня Марк Твена и эстета Эдгара По вообще
ни для кого не секрет; они платили им тем же.
Если Марк Твен и видел в своей деятельности какую-то
цель, это было -- заработать денег. Но последнее
вряд ли является критерием профессионализма.

Интересная литература делается только изгоями
и одиночками вне литературного процесса. 
Спонтанно, причем.

Впрочем, это и неважно: 
возможности для применения понятия
профессионализма тогда просто не было, 
поскольку  не было речевых условий для того, 
чтобы его сформулировать и применить.
То есть позиционировать себя как профессионального
писателя человек мог только в одном смысле: 
в финансовом.

В России ж ситуация была еще радикальнее;
я не буду говорить про народнических авторов,
вплоть до гениального Некрасова, которые имели
своей единственной целью пропаганду, но даже
и не менее гениальные Лесков, Гоголь и Достоевский
(про Киреевских и Хомякова я и не говорю) 
ну никак не интересовались традициями и литературным 
мастерством. И у тех, и у тех основным критерием
были внешние по отношению к литературе элементы:
нравственные, религиозные или политические.
Авторы Серебряного Века были миленниаристы
по натуре и по убеждениям, и видели литературу
формой воплощения метафизического
поиска (это относится и к Гумилеву;
Гумилева протесты против метафизики символистов
были протестами против недостаточно конкретных 
форм поиска; его ж поэзия куда метафизичнее
символистической).

По сути, первым в России профессиональным
(в смысле Кузьмина) писателем был Набоков,
со страстью ненавидевший обе ветви русской литературы
(и достоевско-лесковскую, и чернышевско-некрасовскую)
и сама идея "профессионализма" глубоко России 
не органична.

Как, впрочем, не органична она и Западу;
вообще, выделение литературы в отдельную
практику -- нечто, относящееся на Западе 
к середине 19-го века. До того "профессиональных
писателей" как таковых просто не было.

То есть "профессионализм" в литературе -- 
понятие несостоятельное, не имеющее никакого
обоснования ни в литературной традиции,
ни тем более в эпистемологии. В том виде, в каком 
он бытует в России -- это ширма, под которой
штук 10-20 третьеразрядных российских литераторов 
пытаются прикрыть свою никомуненужность, отсутствие 
европейского образования и незнакомство с 
метафизическими категориями.

Такие дела
Миша.