| |
Александр!
Меня необычайно заинтересовала предоставленная Вами информация о том, что г-н Вербицкий, давеча поделившийся с читателями Part.org.ua своими воззрениями относительно сущности национал-большевистской идеологии, является питомцем Гарвардского университета. Информация эта замечательна тем, что представляет собой еще один аргумент в пользу недавно зародившейся у меня гипотезы: "Гарвард - фабрика интеллектуального экстремизма". Как дошел я до мысли такой? Все началось со статьи в июньском выпуске журнала Atlantic Monthly - "Гарвард и рождение Унабомбера", в которой показывалось, что террористическая философия Теда Казинского (славшего бандероли с бомбами к видным деятелям современной науки и техники, мотивируя это тем, что технологический прогресс и его вожди представляют собой угрозу для человечества) сформировалась в годы, проведенные им в Гарварде. Казинский, кстати, как и Вербицкий, обучался в этом университете математике, но, кроме того, испытал сильнейшее влияние со стороны последователя Карла Густава Юнга - профессора психологии Генри Мюррея, именем которого назван один из исследовательских центров в нынешнем Гарварде.
Потом я стал припоминать, сколь сокрушительным для самого юнгианского движения оказался удар, нанесенный книгами гарвардского исследователя Ричарда Нолла "Юнговский культ" и "Арийский Христос". Припомнился мне и тот факт, что для многотысячной армии фрейдистов совершенно убийственными оказались материалы, обнародованные выпускником Гарварда Джеффри Муссаефф Массоном (в его скандально правдивых книгах "Окончательный анализ" и "Покушение на правду"). Гарвард отличился также по части создания экстремальных условий и для казавшихся дотоле незыблемыми твердынь исконно украинской мифо-идеологии: в 1981 г. гарвардский профессор-украинист Григорий Грабович опубликовал самую крамольную книгу о "нашем национальном пророке" Тарасе Шевченко ("Поэт как мифотворец"), за которую получил массу болезненных тумаков от украинских националистов, что, в свою очередь, заставило его в послесловии к украинскому переводу этой во многих отношениях новаторской книги пойти на попятную.
Именно гарвардским интеллектуалам в современном массовом сознании Америки принято отводить роль дерзких и зачастую удачливых нарушителей устоявшихся конвенций. Так, например, в популярном романе Калеба Карра "The Alienist" ("Психиатр") все три главных героя, решившихся на совершенно экстремальный криминалистический эксперимент, вышли из Гарварда. Одним из членов этой троицы был Теодор Рузвельт, являвшийся на момент, описываемый в книге, начальником нью-йоркской полиции, а впоследствии ставший едва ли не самым могучим и новаторским американским президентом ХХ века, положившим, как известно, начало традиции американского решительного участия в мировых делах. Между прочим, родоначальник другого влиятельного политического клана - мультимиллионер (как поговаривают, наживший свое состояние не самым честным путем, да еще и подозреваемый в симпатиях к гитлеровскому режиму) Джозеф Кеннеди был первым католиком, поступившим в Гарвард, а о далеко не самых конвенциональных привычках его сыновей, учившихся там же, знают все от мала до велика. (Всем известно и то, что, в отличие от нынешнего президента США, любовные похождения Джона Ф. Кеннеди были и остаются для большинства американцев лишь шалостями гения, стоящего выше ханжеской морали). Герой нашумевшего романа "Фирма", перед тем как вступить в героическую схватку с гигантским мафиозным картелем с блеском отучился в Harvard Law School. Но все это (за исключением случаев Теда Казинского и, пожалуй, Джозефа Кеннеди) примеры, так сказать, "экстремизма в хорошем смысле слова", экстремизма, суть которого в преодолении лживых конвенций и в бесстрашном созидании новых форм (на той или иной ниве и с большим или меньшим успехом, разумеется).
Однако не всем суждено стать Тедами Рузвельтами или Джонами Кеннеди. У менее одаренных и не столь обласканных судьбой питомцев этого же Храма Науки их чувство принадлежности к высшей касте трансформируется в банальную демонстрацию собственной исключительности и недостаточной чуткости к окружающим. Конечно, чаще всего эта надменность выглядит именно как банальность или нелепый реликт старины. Но нередко это характерное для гарвардских чад "стояние поверх обыденности" порождает глубокое общественное недовольство, которое время от времени принимает достаточно выразительную форму. Весной этого года в кинотеатрах США шел фильм "American Psycho" (по мотивам одноименного романа), в котором главный герой (выпускник Harvard Business School и удачливый уолл-стритовский финансист) в свободное от работы время сладострастно "мочил" разных жалких мира сего. Потом был фильм "What lies beneath", герой которого (респектабельный ученый-биолог, его роль исполняет Харрисон Форд) долгое время по ходу фильма представлялся как профессор какого-то колледжа в штате Вермонт, работавший также в Принстонском университете, однако в самом конце, перед тем как раскрыть свое подлинное нутро в качестве жестокого убийцы, он появился на экране в майке с надписью "Harvard".
А теперь вот к этой моей коллекции "нарушителей конвенций, что родом из Гарварда" добавился и г-н Вербицкий, который всех либеральных экономистов собирается расстреливать за то, что они ничего не понимают в экономике. Да уж, помимо неоспоримых заслуг перед наукой и культурой, Гарвард - это еще и лоно, в котором дается мощнейшая подпитка человеческому высокомерию, амбициозности, чувству собственного превосходства над всеми остальными. Иногда предоставляемая Гарвардом рафинированная интеллектуальная база выливается в блистательные научные манифесты, развенчивающие закоренелые предрассудки (как это было в случае с Массоном, Ноллом или, например, Грабовичем), а иногда - в рождение Тедов Казинских или Миш Вербицких. Экстремизм, так сказать, экстремизму рознь. Или иначе: гениальность и безумие так близки…
Все, о ком я говорил, это, конечно, очень разные люди, но есть у них и одна общая черта - готовность к экстремальному мышлению, а зачастую - и поведению. Я убежден, что нет в мире лучше почвы для такого снобистского и интеллектуально изощренного нонконформизма, нежели Гарвард. Как это объяснить? Очень просто: человек, находящийся в Гарварде, привыкает к мысли о том, что это САМЫЙ дорогой университет, что его выпускники получают САМУЮ большую зарплату, что в его библиотеках есть ЛЮБЫЕ книги, что ЛЮБАЯ интеллектуальная знаменитость почтет для себя за честь оказаться в этом университете и т.д. Университет - модель универсума. Гарвардский университет - модель такого универсума, который возвышается над всеми остальными. Отсюда и чувство собственного превосходства у некоторых его питомцев. Раз в моем распоряжении лучшие интеллектуальные ресурсы, - думает какой-нибудь будущий Казинский, - значит только я знаю, каким миру быть, а каким не быть, что есть истина, а что есть ложь. Иногда это доводит и до заявлений типа тех, что сделал Михаил Вербицкий (даже его единомышленник Эдуард Лимонов, насколько можно судить из его интервью для того же Part.org.ua, расстреливать либералов открыто не призывает). И так всегда: чем выше экстремум интеллектуальных задатков, тем опаснее заблуждения. Особенно трагична эта дилемма в тех случаях, когда людям на роду написано парить в стратосферах формул и теорем (как это было в случае с Казинским и - решусь предположить - с Вербицким тоже, ибо среди гарвардских студентов-математиков с IQ особых проблем, как правило, не наблюдается), а они вместо этого спускаются с умозрительных высот Царицы Наук до наших скромных мирских забот и второпях переучиваются на политологов, геополитиков, философов, историософов, а то еще - чего доброго! - и на практикующих революционеров разного толка.
Энциклопедическая справка от Part.org.ua
Вадим Менжулин - родился в 1968 году в г. Донецке. В 1992 окончил Киевский университет по специальности "история философии". В аспирантуре того учебного заведения специализировался по Карлу Густаву Юнгу, что нашло свое воплощение в кандидатской диссертации "Мифологическая революция в психоанализе" (издана отдельной книгой под тем же названием).
С 1994 года преподает в Киево-Могилянской Академии. Переводчик на русский язык текстов К.Г. Юнга, а также книги американца Ричарда Нолла "Арийский Христос", посвященной первооткрывателю "коллективного бессознательного".
В настоящее время работает над книгой о Юнге в Гарвардском университете. |
