создатели "Сибирского
Гербария" Виктор
Шабанович и Евгений
Герасимов
Разговор состоялся 14 сентября 1999 года на кухне у Елены Докиной и Евгения Рудмана. На столе - еда, водка и мой пишущий плэйер.
|
создатели "Сибирского Гербария" Виктор Шабанович и Евгений Герасимов |
ЕГ - Евгений Герасимов
ВШ - Виктор Шабанович
ЕР - Евгений Рудман
ЕД - Елена Докина
СА - Сергей Ахметов
ЕР: (изучая содержимое тарелки): Ну, тут одни шкурки...
ЕД: Как это одни шкурки?
СА: Про что говорить-то я вообще не знаю, вопросы как всегда не приготовил...
ВШ:(пренебрежительно): А-а-а...
ЕГ:(поучительно): Надо было список составить, на бумажке напечатать.
СА: Тяжкое дело... Давайте тогда с самого начала начнём...
ВШ: Да ты про себя сначала расскажи.
СА: Я вопросы задаю, на самом-то деле.
ВШ: А кто интер... интервьюент-то?
СА: Интервьюер?
ВШ: Интервьюер.
СА: Да что про меня рассказывать? Сергей Ахметов, занимаюсь журналистикой в самиздате -- в газете ``Тёмная Лошадка'', потом в Интернете ещё.
ВШ: ТЛ мы знаем...
ЕГ: Врёт. На самом деле он в НЭТИ учится.
СА: Да, ещё я в НЭТИ учусь...
ВШ: Во-от, с этого начинать надо!
СА: ... который кто-то говорил, что заминировали, а на самом деле не заминировали, сегодня все уроки по распорядку были, к сожалению.
ЕД: Да?
СА: Ага!
ЕД: А что ж ты раньше-то молчал? Женька меня отругал, что я гадости всякие рассказываю.
А: Какую-то школу заминировали, это точно. Так... Ну с самого начала тогда начнём...
Ш (не даёт никак начать): А ТЛ? Это же... Как же она называлась то? Танька-то?
СА: Татьяна Ильина, Босоножка.
ЕГ: Босоножка.
ВШ: Татьяна Ильина -- это вообще, мы друзья с ней очень крепкие.
СА: Да я знаю, рассказывала она, как вы с кем-то ей телевизор привезли ночью, а старый чего-то разбили об машину чью-то, потом хозяин выбежал, матерился...
ВШ: Да нет, мы выкинули просто с балкона.
СА: А потом на машину положили?
ВШ: Нет, там какие-то бомжи подошли, растаскивать начали...
СА: Мы однажды дома ремонт делали, а на лоджиях есть лестницы железные -- на другой этаж, так я её на улицу вынес, бросил, потом домой поднимаюсь и выхожу на лоджию покурить -- минуты 3 всего прошло - посмотрел вниз, как там лестница лежит, а её уже какой-то мужичонка к себе в погреб поволок. Ну ладно, с самого начала тогда начнём...
ЕГ: В очередной раз.
СА: Чем занимались в юности и как пришли к тому, что был создан ``Сибирский Гербарий''? Как он был создан, при каких обстоятельствах, как вы друг с другом познакомились и так далее, всю предысторию, пожалуйста?
 |
Евгений Рудман, Женя Герасимов, Виктор Шабанович, Светлана Шабанович. |
ЕГ: Это было давно и я уже не помню.
СА: Витя, а ты?
ВШ: Нет. Как я с Герасимовым?.. Хоть убей, не помню.
ЕГ: Гербарий был создан гораздо позже.
СА: В каком году это было?
ЕГ: На Манагеровской книжке какой год стоит?
СА: 96-й?
ЕГ: Если 96-й, значит, 96-й.
СА: Я эту книжку не видел даже.
ВШ: Надо было сказать, у меня их дома лежит штук десять.
ЕГ: Жека, а у тебя есть манагеровская книжка маленькая?
ЕР: Нет.
СА: Ну а как он был вообще создан-то, Гербарий?
ЕГ: Сижу я на работе, в подвале, работал очень хорошо -- где-то с обеда и до утра. Приходит Витька и говорит: ``Давай стихи манагеровские напечатаем'', я сразу: ``Да это сложно, да то, да сё'', ``Да я уже, -- говорит, -- почти всё сделал'', я уж не помню, то ли набрал, ну, в общем, всё сделал...
ВШ: Я даже книжечку тебе принёс, чёрно-белую...
ЕГ: Да, на принтере. Я говорю: ``А проблемы-то какие, у Манагера разрешение спросить, или что?'' Потом Витька сделал обложку, потом Витька достал бумаги, потом договорился, где её напечатать, и потом ещё договорился, где её переплести, а я поставил свою фамилию на обложке, вот и всё.
СА: Витя, а у тебя какая версия создания Гербария?
ВШ: Ну такая и есть, а что. Нет, когда мы начали эту книжку издавать, надо же писать -- кто издавал, фамилии не хочется писать.
СА: Вообще, Гербарий -- это собрание трав засохших, почему назвали Сибирский Гербарий объединение ваше?
ЕГ: Хотелось, чтобы было слово ``сибирский'', и хотелось, чтобы слово было аполитичное...
СА: На ``Гербалайф'' похоже.
ВШ: Да нет, Манагер сказал, чтоб на обложке была бабочка, приколотая булавкой, мы посмотрели...
ЕГ: Может, ещё одну бабочку приколем...
ЕР: Ну, за приколистов! Со свиданьицем!
ЕГ: Со свиданьицем!
ВШ: Со свиданьицем!
СА: То есть, первым деянием в рамках Сибирского Гербария был выпуск Олеговской книжки?
ЕГ: Экземпляров двести или сколько?
СА: А что там было -- стихи или тексты песен?
ЕГ: Только стихи. А всё это начиналось с того, что как-то встречаемся с Манагером, встречались достаточно редко, поскольку он в Омске жил, ну и в основном так вот, на кухне... А я его всё время провожал, поскольку живу возле вокзала, и всегда всех провожаю. Как-то провожаю его и говорю: ``Олег, вот ты там что-то пишешь у себя'', -- перед этим он что-то рассказывал, что он какую-то прозу писал, -- ``Ты бы дал бы хоть почитать-то, а то слухи ходят'', ``Ой, а ты знаешь, я тут засел, старые бумажки повытаскивал, надо в порядок привести'', я говорю: ``Во, очень удачно, вот отксеришь и пришли'', ну и потом...
ВШ: А он тянул-тянул, тянул-тянул...
ЕГ: Годика полтора слал.
ВШ: ... и в итоге привёз рукописи просто.
ЕГ: Нет, это было уже потом, это было уже после этой книжки, первый запрос был ещё до, а потом - со второй книгой. Со второй книгой он просто рукописи принёс -- бухгалтерская тетрадка такой толщины, вся исписанная красивым манагеровским почерком...
ВШ: Две тетрадки.
ЕГ: Две тетрадки.
СА: А что было там - проза или стихи?
ЕГ: Только стихи. Ни песни, ни проза - только стихи. Прозу я так и не увидел манагеровскую.
СА: Ну и после того, как вышла книга - чем думали заняться?
ЕГ: Ты думаешь, мы думаем чем-нибудь?
СА: Ну, может быть... Вот вышла книга -- вышла, и всё, а название-то осталось -- Сибирский Гербарий!
ЕГ: Вышла, Манагер обрадовался, отослал в Москву какое-то количество. Оттуда пришло два запроса: один запрос -- почём продавать, а второй запрос -- когда будет следующее поступление.
 |
Евгений Каргополов (спиной), Дима "Чёрный Лукич" Кузьмин, Женя Рудман, Елена Докина, Олег "Манагер" Судаков |
СА: А кроме вас кто ещё в Сибирском Гербарии участвует?
ЕГ: Никто. Остальные добровольцы.
А (Рудману): Женя, а ты какое-нибудь участие принимал в Сибирском Гербарии?
ЕР: Нет.
ЕГ: Советом...
ВШ: Да было: совет и деньги там, что ты, ни фига себе...
ЕР: Да я не помню просто...
ВШ: На кассеты мне деньги привозил.
ЕР: ...я просто забыл, я не из скромности... Так на кассеты -- это не про книжку же, деньги на кассеты помню, это когда братьев делали, а книжку я вообще ничего.
СА: А после манагеровской книги какая была следующая акция в рамках Гербария?
ВШ: Почти сразу решили делать концерт памяти Евгения Лищенко.
ЕР: Или кассеты сначала? По-моему, сначала кассеты.
ВШ: Вот, правильно!
ЕД: Кассеты делали как раз к концерту.
ЕГ: Когда начали делать кассеты, до концерта было ещё очень далеко.
ВШ: А кассеты хотели приурочить к концерту.
ЕГ: Кто принимал участие? На одной только книжке, спасибо, наверное, человекам пятнадцати...
ВШ: Да ну, их там человек пять...
ЕГ: Ну пять, допустим, то есть, все люди, которые как-то помогали, причём помогали не конкретно Сибирскому Гербарию, а в данном случае Манагеру, с кассетами -- именно Эжену Лищенко.
СА: Расскажите, как делали эти кассеты, что это вообще за кассеты?
ЕР: Ты видал сам эти кассеты?
СА: Сами кассеты я не видел, я только про них слышал и обложки их видел.
 ПИК КЛАКСОН |
ЕР: У меня ещё есть, я принесу, чтобы на столе лежали...
СА: Да я-то спрашиваю не для себя, а для тех, кто это всё читать будет.
ВШ: Нет, но тебе-то надо их иметь.
СА: А как вы их делали, кассеты эти?
ЕГ: Просто мы очень сильно любим творчество ПИК КЛАКСОН, а нигде ничего не выходит, ни в Москве, ни в Омске, никак. Нам это было очень неприятно, и чтобы как бы немножко просветить, ну и может, некоторый долг, не знаю... А дальше всё было плохо. Манагера опять же заставили фонограмму прислать, обязали Манагера, чтобы он нашёл в Омске более-менее качественную фонограмму. Сколько это тянулось, не помню, потом пришла кассета, потом, естественно, пошли к Лёнчику, то есть к Андрею Левичеву, попросили его привести в божеский вид, чем он занимался, наверное, тоже больше месяца. Мы к нему приходили в студию несколько раз -- работа очень тяжёлая, и он сделал очень хорошо её. На той аппаратуре, которая у него была -- лучше сделать уже нельзя было. Следующий шаг -- это был художник. В Новосибирске есть очень известный молодой человек Владимир Распутин...
ВШ: Относительно молодой...
ЕГ: Относительно молодой. Моложе нас -- значит, молодой. Мы с ним в тот момент работали в одной полиграфической фирме, кстати, он делал обложки КАЛИНОВУ МОСТУ.
СА: А следующая акция, я так понимаю...
ВШ: Лена, дай, пожалуйста, тарелочку маленькую.
СА: ... это концерт памяти ушедших друзей, в КиСе был 9 июля 97-го года.
ЕГ: Где? В каком КиСе?
СА: А, это же другой год уже был. Концерт памяти Лищенко! Это вообще в НЭТИ было.
ЕГ: Да, в НЭТИ, в кинозале.
ВШ: Набралось столько народу, очень много, не ожидали, была страшная жара...
СА: Даже видеокассета вышла?
ЕГ: Ну вот эти кассеты мы подготовили к этому дню...
ВШ: Ну там они продавались, раздавались.
ЕГ: Привезли Бэба с Нейном, Манагер с Лукичом просто это, без разговоров...
СА: А я говорю про видеокассету того концерта.
ЕГ: А с видеокассетой было так: в то время я много сотрудничал с этим... НТНом,* и там подрядил одного паренька: ``Будет концерт -- хочешь поснимать?'', тоже такой молодой, ему всё было интересно, он пришёл с профессиональной аппаратурой и записал. Потом из всего этого дела смонтировал минут 30-35...
СА: А почему так порезали концерт?
ЕГ: Он сам монтировал. Я его сначала попросил: ``Ты мне запиши грязную'', но он мне записал только смонтированную, я её дал Манагеру, после этого он пропал, после этого я её не видел вообще никогда.
ЕР: Я её вообще не видел, такой кассеты.
ЕГ: Поэтому у нас кассета осталась в одном экземпляре, и сейчас он лежит у Манагера.
ВШ: Он что, забрал, что ли, у Бэба? У Бэба же кассета была?
ЕГ: Мы отправили одну кассету в Омск -- эта же кассета к нам вернулась с Манагером. Они её тоже размножали, наверное.
СА: У Чепурного копия тоже есть.
ЕГ: Ну понятно - копии, копии... Просто вот с оригинала была сделана только одна копия.
СА: Понятно... И после этого что было потом, как прошёл концерт?
ЕГ: Концерт прошёл напряжённо.
СА: Напряжённо?
ЕГ: С точки зрения организации. Зрителям понравилось. Бэбик был никакой -- ни петь, ни свистеть...
СА: Олег шутил и потел.
ЕГ: Там все потели.
ЕР: Олег -- Манагер? У него там струна, по-моему, лопнула?
ВШ: Лукич сидит, голый по пузо, у меня фотография даже есть...
ЕР: А Димка с Каргаполовым играл?
ЕГ: С Каргаполовым и с Нижниковым.
ЕР: Точно.
ЕГ: После этого мы зареклись концерты не проводить. Или нет, потом мы ещё чего-то делали.
ВШ: В Станиславском.
ЕГ: В Станиславском что-то делали.
СА: Это было через год примерно?
ВШ: В Станиславском я делал точно перед КОСовцами,* просто Кузя в акустике играл, Татьяна всех там собирала...
Р (шутит): Перед косовскими беженцами.
СА: Это был сентябрь.
ЕР: А фестиваль маленький кто делал? Не ваши руки?
ЕГ: Это Сафрин делал, по-моему, Сафрин, да?
ВШ: Да, Сафрин делал.
СА: Памяти Димона?
ВШ: Ну, когда Чупахин...
ЕР: Да, типа того...
СА: Нет, Чупахин - это вообще памяти Селиванова, это Сатурин устраивал...
ЕР: Там был этот...
ВШ: Агнин там был.
ЕР: Агнин был, и был этот...
СА: Лукич.
ЕР: Из Барнаула-то - Подорожный, Саша Подорожный...
СА: Да вообще всё перепутали! С Агниным был Лукич и ещё обещался быть Манагер, но Манагера не было -- это концерт памяти ушедших друзей, как раз Сибирский Гербарий и устраивал. А следующий концерт, где был Подорожный -- так сначала был Манагер, потом Подорожный, потом Лукич с тем составом -- с ТАЙГОЙ, -- Сафрин устраивал концерт памяти Димона Колоколова, это было 28 ноября 1997 года.
ЕР: Я про него и говорю.
ЕГ: А был ещё один до этого -- с Агниным.
СА: Вот про него-то я и спрашиваю, чтобы рассказали.
ЕГ: Да я уж не помню...
ВШ: Я тоже не помню...
СА: А почему тогда Манагер не приехал -- тоже не помните?
ЕГ: Почему не приехал?
СА: Ага.
ВШ: Ну, мало ли...
ЕР: Он и так достаточно часто приезжал...
А (пытаясь повернуть беседу хоть в какое-нибудь русло): А как познакомились с Манагером, с Лукичом и со всеми остальными? Это всем вопрос.
Г (показывая на Рудмана): С Лукичом меня познакомил вот товарищ...
ЕР: С Димой Кузьминым я в одной группе учился в НЭТИ, Манагера узнал через Диму, соответственно...
СА: А как это было, когда?
ЕР: В один из первых концертов ОБОРОНЫ, когда они в Новосибирск приезжали, я уж не помню, какой это год был... 87-й?..
СА: Когда они вместе с ПИК КЛАКСОН? 87-й тогда.
ЕР: Нет, чуть позже.
СА: Значит, 88-й.
ЕР: Скорее всего, да... Олег весь выбритый страшно...
СА: Было, было... Витя, а ты когда познакомился со всеми?
ВШ: Я пришёл устраиваться на работу одновременно с Женей (Рудманом. -- СА) и Димой Кузьминым, так и познакомились. Они вдвоём пришли, а я сам по себе, начали вместе работать... Год был, дай Бог памяти, 91-й или 92-й, не помню...
А (хитро): А музыка сразу понравилась или потом?
ВШ: Чья?
СА: Ну, Лукича и Олеговская.
Г (злобно): Сразу. Потому что другой альтернативы не было.
ЕД: А если бы была, то не понравилась бы?
ЕГ: Ну, если бы я был такой зажратый, как сегодня, то бы и не понравилась...
ЕД: Вот сволочь!
СА: Чего бы спросить бы?..
ЕР: Спроси, спроси их о чём-нибудь...
ВШ: Женька тебе ответит.
ЕР: ...про них, про Гербариев.
ВШ: Да там спрашивать что, уже нечего.
СА: А сейчас он есть, Гербарий-то?
ВШ: Вот он сидит.
СА: А последняя какая акция была?
ЕГ: А вот набрали книжку Манагера, там Сафрин помог, конечно.
СА: Вот, по поводу этой книжки, как она вообще появилась?
ЕГ: К Манагеру пристали, чтобы он побольше своего привёз. Он привёз, причём рукописи, сказал, что копий у него нет, надо вернуть, мы посмотрели на объём, ужаснулись, подключили Сафрина, он подключил каких-то девочек, они большую часть набрали. А потом около полугода сидели правили это, приносили Манагеру, он сидел с карандашом, приходил ко мне, садились, опять правили...
ЕР: Ещё можно издать как каталог его аппликации...
ВШ: Коллажи.
ЕР: Коллажи.
ЕГ: Я же отсканировал -- так половину потерял...
СА: А что сейчас с этой книжкой -- просто набрали и всё?
ЕГ: Ну вот, что я тебе сегодня отдал -- вот и всё. Лежит готовая к печати, ну почти готовая...
СА: А прозу манагеровскую так и не видели вообще?
ЕГ: Нет.
ЕР: Я так слышал в его пересказе, но очень давно, какие-то несколько вещей -- очень здорово.
СА: А что там вообще?
ЕР: Там малые формы художественной прозы, повести, рассказы...
СА: От музыки вообще оторвано?
ЕР: Вообще, вообще... Очень здорово!
СА: Женя, расскажи какой-нибудь рассказ манагеровский, так, в пересказе.
ЕР: Да я не смогу просто... Там одна штука была, я не помню названия, про волков. Какой-то волк, лес, тайга, охота на него, красные флажки, такая трагическая вещь. Хрен знает, как пересказать. Очень здорово. То есть, она не сюжетная, в общем-то, вещь, философская такая.
СА: Женя, ты с Лукичом прямо с института знаком, то есть, музыкой он при тебе начал заниматься?
ЕР: Первую песню он в институте написал -- ``Алису'', когда мы отношение к рок-музыке имели такое, что мы её только слушали, это было совсем давно, второй-третий курс, начало восьмидесятых. Просто написал песню, гитару всегда любил.
СА: А каким он вообще был-то в годы студенческие?
ЕГ: Студентом.
ЕР: Совершенно обычным нормальным студентом. А потом... То есть, вот написал ``Алису'', может, ещё там какую-то одну -- и всё. Всё остальное время, как и все студенты, учились, балдели, тусовались. Потом, когда всё началось, вообще везде в стране -- раз, стал песни писать. Если с точки зрения эволюции, то да, прямо такая серьёзная, потому что, даже если после СПИНОК МЕНТА, первые записи на ``ГрОб-records'' -- было всё время такое ощущение, ну у меня: ну, взял бы гитару раньше, и я б такую же написал. То есть, такое вот действительно было ощущение -- ну классно, ну, вроде, а что такого? А потом стало видно, что у человека и талант, и дар Божий... Его это дело, его.
СА: А в какой момент произошло такое понимание?
ЕР: Постепенно. На самом деле это трудно вспышки вспоминать, когда, например, услышал песню ``Деревянное облако'' и вообще там чуть не до слёз -- как здорово, как красиво! То есть, это было плавно, но с какими-то такими... То есть, какая-то песня -- бумс! -- ни фига себе! -- Димка-то как может! А потом уже изменилась ситуация, уже отношение было как к состоявшемуся художнику. Я очень хорошо помню период -- я тогда сторожем подрабатывал, а он жил в Юрге. Он приезжал -- и новые песни, ночью сядем в сторожке моей, пиво пьём и он поёт. Тогда они были все такие -- ``В Ленинских горах'', ну тот период, эти вот песни. Наверное, в этот период я понял, что всё -- а Димка-то у нас, блин, музыкант, без шуток!
ЕГ: Да, это тот проект, который назывался АМСТЕРДАМ...
ЕР: АМСТЕРДАМ -- это было позже, это когда он работал в НЭТИ лаборантом, был период, тогда он задумал проект АМСТЕРДАМ.
ЕГ: Тогда уже было окончательно ясно, что Кузьмин у нас музыкант.
СА: А что за АМСТЕРДАМ такой?
ЕГ: А-а, что-то они там собирались со Скуковским записывать, так ничего и не записали.
СА: В Юрге-то?
ЕГ: Нет, уже здесь.
ЕР: Он когда в Н-ск перебрался, он какое-то время в НЭТИ работал на кафедре какой-то, на третьем этаже, промэлектроника, по-моему, кем-то он там работал...
ЕД: Лаборантом, наверное...
ЕР: Да.
А (со знанием дела): В Юрге он старшим лаборантом работал.
ЕР: Нет, в НЭТИ, в НЭТИ. В Юрге он работал вообще не лаборантом.
ЕГ: Он там большим электронщиком был.
ЕР: В Юрге он работал худруком в какой-то школе, там его по политике попёрли...
ЕГ: За развитие рок-музыки.
ЕР: Да, выглядел он не для Юрги, там город совсем не такой, поэтому директор не вытерпел такого вида. Зато он там стырил саксофон в школе...
ЕД: Нельзя так про Диму говорить, что ты!
ЕР: ... в школьном оркестре, и Летов ему тогда говорил, они тогда были большие друзья, прямо не могли дня друг без друга прожить, чтобы не созвониться. Ему Летов говорит: ``Слушай, а давай мы его на аукционе продадим, а скажем, что это саксофон Лёхи Могилевского, а люди поверят, и бабки поделим пополам''.
СА: А год какой это был?
ЕД: Двух звёзд заложил, с ума сошёл!
ЕР: Когда он в Юрге жил?
СА: Если Могилевский, то это 88-й, наверное, тогда НАУТИЛУС был прямо...
ЕР: НАУТИЛУС когда Новосибирск приехал в первый раз?
СА: Это было в апреле 87-го.
ЕД: Как ты всё помнишь! Сколько тебе лет?
СА: Двадцать вот исполнилось...
 |
верхний ряд: Летов, Олег "Бэб" Лищенко, неизвестный
снизу: Селиванов, Евгений "Эжен" |
ЕР: Точно, точно! Вот как НАУТИЛУС приехал, как все с ума посходили после этого, вот на волне на этой вот и... Если бы стены домов не обновляли, не белили, то в Юрге до сих пор можно было бы увидеть, как они ходили ночью с Селивановым и писали всякие ругательные слова...
ЕД: Какие слова? Ругательные?
ЕР: Ругательные.
Д (сокрушаясь): О, Боже...
ЕР: Вот стоят резиновые заводы, или как там было?
Д (строго): Не наговаривай на Кузю, Кузя -- звезда, на него наговаривать не можно.
СА: А как тогда студенты веселились, подрок-н-ролленные такие? Тогда же гоняли?
ЕГ: В советское-то время?
СА: Ну да. ЛОМБАРД в НЭТИ как-то сыграл, так чего-то всех и повыгоняли...
ЕГ: Да нет, чего там, особо-то не повыгоняли...
СА: А что-нибудь такое яркое?
ЕГ: Мы с Лукичом закончили НЭТИ в начале 86-го...
ЕР: Было яркое всё студенчество... Ну правда же, не было ничего такого особенного. Куча знакомых, всяких книг, фильмов. Все стали тянуться к чему-то, чем приятен такой период жизни. Я думаю, он и сейчас такой же. А случаев всяких, конечно, было много всяких. Вот могу рассказать, например, про Лукича: напились раз в ресторане ``Обь'', в этом страшном гараже, вышли пьяненькие-препьяненькие, а тут едет такой экскаватор с ковшом таким. Махали-махали рукой, он остановился. Димка говорит: ``Ты отвези на Берёзовую Рощу, деньги есть, но в такси уже не садят''. Мужик говорит: ``А куда я тебя посажу?'', он говорит: ``Да хоть туда, в ковш'', -- ``Ну, садись!''. Димка в ковш углубился, он его увёз от ``Оби'' до Берёзовой Рощи к папе с мамой, а Димка живёт на втором этаже. Как подъехали, рассчитались, тот ему: ``Ох, попадёт тебе сейчас'', -- ``Ой, попадёт! Прямо страшно в дверь зайти'', -- ``Хочешь, -- говорит, -- я тебя ковшом на второй этаж подниму на балкон?''
СА: И что, поднял?
ЕР: Нет, Димка побоялся, что у него створка откроется, и он просто ёбнется, и всё.
ЕД: Ужас, что ты говоришь...
СА: Пьяный, а смикитил!
ЕД: Да придуривался!
ЕГ: Физики же, электронщики...
СА: А сейчас уже, повзрослев, как смотрите на молодёжь, которая музыкой занимается?
ЕГ: Что-то ничего хорошего не видел...
ЕР: Я время от времени, очень редко, но думаю: ведь неправильно, что мне ничего не нравится, ведь есть же что-то хорошее, это уже как бы стариканские маразмы...
ЕД: Вот именно.
ЕР: Раз, кого-нибудь что-нибудь спрошу... Вот последний раз про БЕСОВ спрашивал у Каргаполова, может я капитально не прав, закоснел в своих каких-то стереотипах, а на самом деле там что-то интересное такое, свежее? Каргаполов мне сказал, что любимый город может спать спокойно, что всё, до свидания. Единственные, кто мне понравились просто человечески, по драйву - это КЕДЫ, я их правда, минут десять всего слушал, потом ушёл, это было в ``Пионере'' на каком-то концерте.
СА: Это было 10 мая 1997 года - концерт памяти Янки.
ЕР: Это в конце было?
СА: Нет, сначала Лукич был, потом КЕДЫ, потом ХОЙДА.
ЕР: Для меня в конце было, потому что я посмотрел немного на КЕДЫ и ушёл. Я помню, они и Летова спели -- ``Ходит дурачок по лесу'', чуть ли с неё не начали, что-то такое было. Вот они когда вышли, такие молодчики, уделанные полностью не знаю чем -- мне запомнилось, сколько лет прошло. Народ был совершенно органичен -- какие хотели, такие и оказались. Это вот единственное впечатление о современных, молодых... Я даже АФРИКУ толком не слушал.
СА: Шабанович что-то ничего не говорит.
ЕД: Он сейчас поест и всё расскажет.
Ш (жуя): Домой пойду.
ЕД: Прожарилась курица?
ВШ: Не-а.
ЕД: Что ты её ешь, давай я её поставлю ещё быстро, с ума сошёл, сырую курицу ешь!
СА: А есть сейчас смысл чем-то некоммерческим заниматься?
ЕР: Мне, как слушателю, кажется, что смысл есть, мне-то легко говорить, я же не музыкант, не художник, я никакую музыку не могу делать -- ни коммерческую, ни некоммерческую.
Ш (важно): Мне кажется, есть капитальный смысл в этом.
ЕГ: Даже возьмём мир большого капитализма -- там всегда была независимая музыка, даже не независимая, а то, что называется индепендентом... То есть, я безумно люблю Ника Кэйва, который изначально был абсолютно индепендентом и до сих пор даже немножко остаётся, и тем не менее очень покупается хорошо.
Ш (важно): Очень коммерческий человек.
ЕГ: Но это тот редкий случай, когда совпало.
СА: А в российских группах есть такие случаи?
ЕГ: В России вообще нету.
ЕР: А что совпало, я прослушал? Внутренняя независимость и внешний коммерческий успех?
ЕГ: Да.
СА: Ну, а Ник Рок-н-Ролл если? Внешне вроде профессионально как-то выглядеть стал -- директор рок-центра и так далее?
ЕГ: Я не слышал последней его записи. Ты меня вообще сегодня удивил, что он что-то записал.
СА: Да, записал, альбом ``Вечник''.
ЕГ: С другой стороны, у дяди Коли никогда в музыке ничего нового не было.
СА: Но, тем не менее, он один из ярчайших представителей этой музыки.
ЕГ: Да, он был большим столпом, но креативности в нём не хватало. Что Ромыч, что Летов, да и Димка Кузьмин -- в их творчестве было то, что до них никто не делал. А Коля с музыкальной стороны всегда предсказуем...
СА: А поведение на сцене его было предсказуемым, что ли?
ЕГ: А это уже другой вопрос. Когда слушаешь кассету - не знаешь же, как он себя ведёт.
ЕР: Пропала редчайшая видеозапись, когда Ник Рок-н-Ролл с Димкой Кузьминым... Проект назывался ``Полночный Пастырь'' -- и пропала эта плёнка, хотя наш знакомый снимал. Но там, блин, вообще, конечно, здорово. Причём понравилось обеим сторонам. И зрителям. Всем трём сторонам понравилась. Вообще было прикольно, когда Чех (Олег Чеховский. -- СА), Дима Кузьмин и ``Веселись, старуха!'', Келемзин ещё был. Это было да!
СА: А с Янкой же тоже знакомы были?
ЕР: Женя очень близко знал...
СА: Расскажи, как знакомство произошло.
ЕГ: Есть такой человек -- Ира Литяева, Янка у неё жила очень долго на квартире, а я заходил туда. Это была квартира интересная, в которой были все -- там был Юра Наумов, там был Шевчук, Кинчев, Задерий, Башлачёв... Причём, это было время, когда эти фамилии ни для кого ничего не говорили.
Р (радостно): На этой квартире Кузю накануне свадьбы избили! Кузя там зависал, был пьяный вообще в дугу, у Литяевой. Пришёл её муж, с которым она в разводе, но который время от времени приходил, какой-то жуткий таксист, урел полный, с ним ещё был корефан, а он вообще сказал, работает гробокопателем. И он увидел всех этих людей, которые там сидели: ``А-а, волосатые'', -- короче, матом, и Димка, значит, единственный встал -- и так кое-как встал, -- на защиту, и пошёл на них. Они его били только до той поры, пока он не упадёт, а падал он почти сразу. Он опять вставал -- его опять били. А все эти более трезвые пацифисты со всего СССР -- ну всё, непротивление насилию. Короче, отсиделись, никто вообще не встал. Димке накостыляли так два здоровых мужика, а ему на следующий день в ЗАГС идти, он женился, а он изукрашенный такой, ну просто весь чёрно-синий! Вообще, цирк.
ЕД: Красавец!
СА: Весёлое было время...
ЕР: Вот Янка там и жила, собственно.
ЕГ: Ну, то есть, девчонка как девчонка. Потом как-то так оказалось, что какие-то песни написала под гитару... Даже не помню, не понравилось сначала. А потом Валера Рожков записал её у себя в общаге, я как раз приехал туда, а они как раз только закончили, много песен там было, по десяток. И одна песня очень понравилась -- про медведя. То есть, я её как-то не воспринимал, хотя сильно понравилось, когда Валера записал. А потом она уехала в Омск, и всё, очень редко виделись. То есть, я её знал, скажем так, до ``звёздного периода'', а потом очень редко встречались.
СА: А ты в эти редкие периоды видел, что она как-то изменилась или не изменилась?
ЕГ: Редко, потому что она свои эмоции не любила показывать... Был такой момент: я иду то ли со сдачи диплома, то ли ещё, то есть, тот редкий случай, когда я раз в году надеваю пиджак и галстук.
ВШ: О, это смешно было, наверное...
ЕГ: Иду мимо Оперного театра, как сейчас помню, идём с одногруппником своим -- он тоже в белой рубашке, феньки под рубашкой, под пиджаком, не видно... И тут навстречу ковыляет Мама (Ирина Литяева.-- СА) с Янкой. А Янка тогда носила большие армейские галифе и носила трость старушечью такую, и немножко припадала на одну ногу, рядом Литяева с феньками на шее. И так через всю площадь: ``Папа! Ты!'', такие весёлые, подбегают, на шею мне вешаются. Я так: ``Вы что, девчонки, я же в галстуке! Близко-то не подходите!'' Ира Литяева рассказывала очень интересную историю, как у них этот вечер закончился -- они подцепили какого-то прапорщика или капитана из военного городка, который их поил-кормил, привёз их домой -- к ним домой, долго очень объяснял, какие они классные, они ему говорили: ``Майор, тебе в городок'', -- тем не менее, ушёл утром. ``Мы его, -- говорят, -- извёсткой накормили, стал такой весёлый''...
СА: Вот про Янку книжка вышла -- ``Янка Дягилева. Придёт вода'', -- не читали?
ЕГ: Нет, и не хочется...
СА: А и не надо.
ЕР: Плохая?
СА: Да вообще... Там первая часть -- прижизненные публикации о Янке, вторая часть -- посмертные, а третья -- интервью с людьми, которые Янку знали. Причём там ни Летова, никого... Гурьев там есть, Фирсов, ещё кто-то, а из сибирских там только Кузя УО, и то только потому, что он в Питере на тот момент жил... Больше вообще там никого не было.
ЕГ: Ну они там в столице тусуются...
ВШ: У них своя жизнь.
ЕГ: Мне как-то...Этот период -- 86-88-й год, который пришёлся на пик вот этого рок-н-ролльного самиздата, выходила масса журналов, ``Урлайт'', ``ДВР'', -- наверное, самый умный журнал из всех, потом Мурзин меня постоянно доставал, поскольку у меня компьютер всегда был, а набирать-то это где-то надо было, я ему помогал выпускать несколько номеров его ``Тусовки'', ещё кто-то, Лёша Сенин что-то делал... То есть, сначала это всё интересно читать было, поскольку никакой другой информации в принципе не было, а потом я то ли объелся, то ли что... Во-первых, столько мусора, во-вторых, столько псевдомодернистких статей, в которых ради красивой фразы где-то можно и приврать...
Батарейки в моём диктофоне постепенно садятся, время уже позднее, некоторые моменты разговора расшифровать не удаётся...
ЕР: Слушай, Серёга, ты человек, наверное, более информированный, а что сейчас про Жарикова слышно?
СА: Да я про него вообще ничего не слышал... Летов чего-то группу ДК собирался как-то реанимировать, под своё начало её взять, а Жариков, мол, отношения к этому иметь никакого не будет.
ЕР: А вы меня просветите, человека необразованного, а что это за фамилия фигурирует время от времени в этой статье про Летова, там в контексте тоже Жариков упоминается... А, человек встал там на трибуну, сказал...
СА: А, Пименов?
ЕР: Да!
СА: Да это вообще, по-моему, какой-то дурак.
ЕР: Наш современник? Москвич? Дурак просто.
СА: Да, террорист... Шизофреник.
ЕР: Который говорил, что Летов рождается раз в сто лет -- вот и я пришёл...
СА: Он минировал, кажется, что-то, его - в психушку, он -- оттуда, его опять туда...
ЕД: Ты есть-то будешь?
СА: Нет, спасибо.
ЕД: Дурака валяешь.
СА: Вить, тебе Ник Рок-н-Ролл нравится?
ВШ: Слушать - да, а так - нет.
ЕД: А к утру устаёшь.
ВШ: Первые полночи мне было интересно, а к утру я устал, когда в Тюмени были...
СА: А что там было, расскажи.
ВШ: Сидели просто, общались, песни Коля пел... Кузя просто из Новосибирска приехал, все собрались. А Гуляев же тоже был?
ЕР: Он и играл для Ника. Он единственный, кто смог сыграть ``Високосный год'', только он был в состоянии, все остальные уже... У меня у одного очень старого друга тётенька работала в КГБ, и она притащила ксерокопию из газеты... На Ника действительно было серьёзное... Ну, человек был под контролем не на шутку.
СА: А газета -- ``Крымский Комсомолец''?
ЕР: Точно. Я читал эту статью, где все страсти-мордасти, что на его день рождения со всей страны съезжаются-слетаются, и что он там девушек к батарее приковывает какими-то кандалами-цепями.
СА: Да, дикий случай был...
СА: Давайте так красиво подытожим, а то поздно уже.
ВШ: Живём просто, Серёга, живём. Любим музыку, любим, уважаем. Свой мир, своя атмосфера. Получилось что-то сделать - получилось... (неразборчиво)
ЕР: В заключение вот что: всё, конечно, колоссально изменилось, стало хуже, тяжелее и нечестнее, и хочется, чтобы музыка играла, чтобы процесс старения и увеличения цинизма как-то компенсировало снизу вверх молодое, то есть, есть такие ребята, как ты, как Димка Сафрин, есть какие-то люди, которые какую-то музыку играют. Очень хотелось бы, чтобы это всё было...
Далее запись становится совершенно хрипящей и расшифровке не подлежит.
Вот и всё...
Записал, обработал и прислал Сергей Ахметов.
Новосибирск, пос. Краснообск.
14.07.1999.
*-- НТН -- местная телекомпания.
**-- КОС -- Клуб Одиноких Сердец -- рубрика в новосибирской газете ``Доска Объявлений'', в недрах которой было создано литературное движение Студия Доброго Слова и газета ``Тёмная Лошадка''.
