Интервью с участниками движения
``Сибирский Гербарий''

Разговор состоялся 14 сентября 1999 года на кухне у Елены Докиной и Евгения Рудмана. На столе - еда, водка и мой пишущий плэйер.


создатели "Сибирского
Гербария" Виктор
Шабанович и Евгений
Герасимов

ЕГ - Евгений Герасимов

ВШ - Виктор Шабанович

ЕР - Евгений Рудман

ЕД - Елена Докина

СА - Сергей Ахметов


ЕР: (изучая содержимое тарелки): Ну, тут одни шкурки...

ЕД: Как это одни шкурки?

СА: Про что говорить-то я вообще не знаю, вопросы как всегда не приготовил...

ВШ:(пренебрежительно): А-а-а...

ЕГ:(поучительно): Надо было список составить, на бумажке напечатать.

СА: Тяжкое дело... Давайте тогда с самого начала начнём...

ВШ: Да ты про себя сначала расскажи.

СА: Я вопросы задаю, на самом-то деле.

ВШ: А кто интер... интервьюент-то?

СА: Интервьюер?

ВШ: Интервьюер.

СА: Да что про меня рассказывать? Сергей Ахметов, занимаюсь журналистикой в самиздате -- в газете ``Тёмная Лошадка'', потом в Интернете ещё.

ВШ: ТЛ мы знаем...

ЕГ: Врёт. На самом деле он в НЭТИ учится.

СА: Да, ещё я в НЭТИ учусь...

ВШ: Во-от, с этого начинать надо!

СА: ... который кто-то говорил, что заминировали, а на самом деле не заминировали, сегодня все уроки по распорядку были, к сожалению.

ЕД: Да?

СА: Ага!

ЕД: А что ж ты раньше-то молчал? Женька меня отругал, что я гадости всякие рассказываю.

А: Какую-то школу заминировали, это точно. Так... Ну с самого начала тогда начнём...

Ш (не даёт никак начать): А ТЛ? Это же... Как же она называлась то? Танька-то?

СА: Татьяна Ильина, Босоножка.

ЕГ: Босоножка.

ВШ: Татьяна Ильина -- это вообще, мы друзья с ней очень крепкие.

СА: Да я знаю, рассказывала она, как вы с кем-то ей телевизор привезли ночью, а старый чего-то разбили об машину чью-то, потом хозяин выбежал, матерился...

ВШ: Да нет, мы выкинули просто с балкона.

СА: А потом на машину положили?

ВШ: Нет, там какие-то бомжи подошли, растаскивать начали...

СА: Мы однажды дома ремонт делали, а на лоджиях есть лестницы железные -- на другой этаж, так я её на улицу вынес, бросил, потом домой поднимаюсь и выхожу на лоджию покурить -- минуты 3 всего прошло - посмотрел вниз, как там лестница лежит, а её уже какой-то мужичонка к себе в погреб поволок. Ну ладно, с самого начала тогда начнём...

ЕГ: В очередной раз.

СА: Чем занимались в юности и как пришли к тому, что был создан ``Сибирский Гербарий''? Как он был создан, при каких обстоятельствах, как вы друг с другом познакомились и так далее, всю предысторию, пожалуйста?


Евгений Рудман,
Женя Герасимов,
Виктор Шабанович,
Светлана Шабанович.

ЕГ: Это было давно и я уже не помню.

СА: Витя, а ты?

ВШ: Нет. Как я с Герасимовым?.. Хоть убей, не помню.

ЕГ: Гербарий был создан гораздо позже.

СА: В каком году это было?

ЕГ: На Манагеровской книжке какой год стоит?

СА: 96-й?

ЕГ: Если 96-й, значит, 96-й.

СА: Я эту книжку не видел даже.

ВШ: Надо было сказать, у меня их дома лежит штук десять.

ЕГ: Жека, а у тебя есть манагеровская книжка маленькая?

ЕР: Нет.

СА: Ну а как он был вообще создан-то, Гербарий?

ЕГ: Сижу я на работе, в подвале, работал очень хорошо -- где-то с обеда и до утра. Приходит Витька и говорит: ``Давай стихи манагеровские напечатаем'', я сразу: ``Да это сложно, да то, да сё'', ``Да я уже, -- говорит, -- почти всё сделал'', я уж не помню, то ли набрал, ну, в общем, всё сделал...

ВШ: Я даже книжечку тебе принёс, чёрно-белую...

ЕГ: Да, на принтере. Я говорю: ``А проблемы-то какие, у Манагера разрешение спросить, или что?'' Потом Витька сделал обложку, потом Витька достал бумаги, потом договорился, где её напечатать, и потом ещё договорился, где её переплести, а я поставил свою фамилию на обложке, вот и всё.

СА: Витя, а у тебя какая версия создания Гербария?

ВШ: Ну такая и есть, а что. Нет, когда мы начали эту книжку издавать, надо же писать -- кто издавал, фамилии не хочется писать.

СА: Вообще, Гербарий -- это собрание трав засохших, почему назвали Сибирский Гербарий объединение ваше?

ЕГ: Хотелось, чтобы было слово ``сибирский'', и хотелось, чтобы слово было аполитичное...

СА: На ``Гербалайф'' похоже.

ВШ: Да нет, Манагер сказал, чтоб на обложке была бабочка, приколотая булавкой, мы посмотрели...

ЕГ: Может, ещё одну бабочку приколем...

ЕР: Ну, за приколистов! Со свиданьицем!

ЕГ: Со свиданьицем!

ВШ: Со свиданьицем!

СА: То есть, первым деянием в рамках Сибирского Гербария был выпуск Олеговской книжки?

ЕГ: Экземпляров двести или сколько?

СА: А что там было -- стихи или тексты песен?

ЕГ: Только стихи. А всё это начиналось с того, что как-то встречаемся с Манагером, встречались достаточно редко, поскольку он в Омске жил, ну и в основном так вот, на кухне... А я его всё время провожал, поскольку живу возле вокзала, и всегда всех провожаю. Как-то провожаю его и говорю: ``Олег, вот ты там что-то пишешь у себя'', -- перед этим он что-то рассказывал, что он какую-то прозу писал, -- ``Ты бы дал бы хоть почитать-то, а то слухи ходят'', ``Ой, а ты знаешь, я тут засел, старые бумажки повытаскивал, надо в порядок привести'', я говорю: ``Во, очень удачно, вот отксеришь и пришли'', ну и потом...

ВШ: А он тянул-тянул, тянул-тянул...

ЕГ: Годика полтора слал.

ВШ: ... и в итоге привёз рукописи просто.

ЕГ: Нет, это было уже потом, это было уже после этой книжки, первый запрос был ещё до, а потом - со второй книгой. Со второй книгой он просто рукописи принёс -- бухгалтерская тетрадка такой толщины, вся исписанная красивым манагеровским почерком...

ВШ: Две тетрадки.

ЕГ: Две тетрадки.

СА: А что было там - проза или стихи?

ЕГ: Только стихи. Ни песни, ни проза - только стихи. Прозу я так и не увидел манагеровскую.

СА: Ну и после того, как вышла книга - чем думали заняться?

ЕГ: Ты думаешь, мы думаем чем-нибудь?

СА: Ну, может быть... Вот вышла книга -- вышла, и всё, а название-то осталось -- Сибирский Гербарий!

ЕГ: Вышла, Манагер обрадовался, отослал в Москву какое-то количество. Оттуда пришло два запроса: один запрос -- почём продавать, а второй запрос -- когда будет следующее поступление.


Евгений Каргополов (спиной),
Дима "Чёрный Лукич" Кузьмин,
Женя Рудман, Елена Докина,
Олег "Манагер" Судаков

СА: А кроме вас кто ещё в Сибирском Гербарии участвует?

ЕГ: Никто. Остальные добровольцы.

А (Рудману): Женя, а ты какое-нибудь участие принимал в Сибирском Гербарии?

ЕР: Нет.

ЕГ: Советом...

ВШ: Да было: совет и деньги там, что ты, ни фига себе...

ЕР: Да я не помню просто...

ВШ: На кассеты мне деньги привозил.

ЕР: ...я просто забыл, я не из скромности... Так на кассеты -- это не про книжку же, деньги на кассеты помню, это когда братьев делали, а книжку я вообще ничего.

СА: А после манагеровской книги какая была следующая акция в рамках Гербария?

ВШ: Почти сразу решили делать концерт памяти Евгения Лищенко.

ЕР: Или кассеты сначала? По-моему, сначала кассеты.

ВШ: Вот, правильно!

ЕД: Кассеты делали как раз к концерту.

ЕГ: Когда начали делать кассеты, до концерта было ещё очень далеко.

ВШ: А кассеты хотели приурочить к концерту.

ЕГ: Кто принимал участие? На одной только книжке, спасибо, наверное, человекам пятнадцати...

ВШ: Да ну, их там человек пять...

ЕГ: Ну пять, допустим, то есть, все люди, которые как-то помогали, причём помогали не конкретно Сибирскому Гербарию, а в данном случае Манагеру, с кассетами -- именно Эжену Лищенко.

СА: Расскажите, как делали эти кассеты, что это вообще за кассеты?

ЕР: Ты видал сам эти кассеты?

СА: Сами кассеты я не видел, я только про них слышал и обложки их видел.


ПИК КЛАКСОН

ЕР: У меня ещё есть, я принесу, чтобы на столе лежали...

СА: Да я-то спрашиваю не для себя, а для тех, кто это всё читать будет.

ВШ: Нет, но тебе-то надо их иметь.

СА: А как вы их делали, кассеты эти?

ЕГ: Просто мы очень сильно любим творчество ПИК КЛАКСОН, а нигде ничего не выходит, ни в Москве, ни в Омске, никак. Нам это было очень неприятно, и чтобы как бы немножко просветить, ну и может, некоторый долг, не знаю... А дальше всё было плохо. Манагера опять же заставили фонограмму прислать, обязали Манагера, чтобы он нашёл в Омске более-менее качественную фонограмму. Сколько это тянулось, не помню, потом пришла кассета, потом, естественно, пошли к Лёнчику, то есть к Андрею Левичеву, попросили его привести в божеский вид, чем он занимался, наверное, тоже больше месяца. Мы к нему приходили в студию несколько раз -- работа очень тяжёлая, и он сделал очень хорошо её. На той аппаратуре, которая у него была -- лучше сделать уже нельзя было. Следующий шаг -- это был художник. В Новосибирске есть очень известный молодой человек Владимир Распутин...

ВШ: Относительно молодой...

ЕГ: Относительно молодой. Моложе нас -- значит, молодой. Мы с ним в тот момент работали в одной полиграфической фирме, кстати, он делал обложки КАЛИНОВУ МОСТУ.

СА: А следующая акция, я так понимаю...

ВШ: Лена, дай, пожалуйста, тарелочку маленькую.

СА: ... это концерт памяти ушедших друзей, в КиСе был 9 июля 97-го года.

ЕГ: Где? В каком КиСе?

СА: А, это же другой год уже был. Концерт памяти Лищенко! Это вообще в НЭТИ было.

ЕГ: Да, в НЭТИ, в кинозале.

ВШ: Набралось столько народу, очень много, не ожидали, была страшная жара...

СА: Даже видеокассета вышла?

ЕГ: Ну вот эти кассеты мы подготовили к этому дню...

ВШ: Ну там они продавались, раздавались.

ЕГ: Привезли Бэба с Нейном, Манагер с Лукичом просто это, без разговоров...

СА: А я говорю про видеокассету того концерта.

ЕГ: А с видеокассетой было так: в то время я много сотрудничал с этим... НТНом,* и там подрядил одного паренька: ``Будет концерт -- хочешь поснимать?'', тоже такой молодой, ему всё было интересно, он пришёл с профессиональной аппаратурой и записал. Потом из всего этого дела смонтировал минут 30-35...

СА: А почему так порезали концерт?

ЕГ: Он сам монтировал. Я его сначала попросил: ``Ты мне запиши грязную'', но он мне записал только смонтированную, я её дал Манагеру, после этого он пропал, после этого я её не видел вообще никогда.

ЕР: Я её вообще не видел, такой кассеты.

ЕГ: Поэтому у нас кассета осталась в одном экземпляре, и сейчас он лежит у Манагера.

ВШ: Он что, забрал, что ли, у Бэба? У Бэба же кассета была?

ЕГ: Мы отправили одну кассету в Омск -- эта же кассета к нам вернулась с Манагером. Они её тоже размножали, наверное.

СА: У Чепурного копия тоже есть.

ЕГ: Ну понятно - копии, копии... Просто вот с оригинала была сделана только одна копия.

СА: Понятно... И после этого что было потом, как прошёл концерт?

ЕГ: Концерт прошёл напряжённо.

СА: Напряжённо?

ЕГ: С точки зрения организации. Зрителям понравилось. Бэбик был никакой -- ни петь, ни свистеть...

СА: Олег шутил и потел.

ЕГ: Там все потели.

ЕР: Олег -- Манагер? У него там струна, по-моему, лопнула?

ВШ: Лукич сидит, голый по пузо, у меня фотография даже есть...


Евгений Рудман, Евгений Герасимов,
Евгений Каргополов.

ЕР: А Димка с Каргаполовым играл?

ЕГ: С Каргаполовым и с Нижниковым.

ЕР: Точно.

ЕГ: После этого мы зареклись концерты не проводить. Или нет, потом мы ещё чего-то делали.

ВШ: В Станиславском.

ЕГ: В Станиславском что-то делали.

СА: Это было через год примерно?

ВШ: В Станиславском я делал точно перед КОСовцами,* просто Кузя в акустике играл, Татьяна всех там собирала...

Р (шутит): Перед косовскими беженцами.

СА: Это был сентябрь.

ЕР: А фестиваль маленький кто делал? Не ваши руки?

ЕГ: Это Сафрин делал, по-моему, Сафрин, да?

ВШ: Да, Сафрин делал.

СА: Памяти Димона?

ВШ: Ну, когда Чупахин...

ЕР: Да, типа того...

СА: Нет, Чупахин - это вообще памяти Селиванова, это Сатурин устраивал...

ЕР: Там был этот...

ВШ: Агнин там был.

ЕР: Агнин был, и был этот...

СА: Лукич.

ЕР: Из Барнаула-то - Подорожный, Саша Подорожный...

СА: Да вообще всё перепутали! С Агниным был Лукич и ещё обещался быть Манагер, но Манагера не было -- это концерт памяти ушедших друзей, как раз Сибирский Гербарий и устраивал. А следующий концерт, где был Подорожный -- так сначала был Манагер, потом Подорожный, потом Лукич с тем составом -- с ТАЙГОЙ, -- Сафрин устраивал концерт памяти Димона Колоколова, это было 28 ноября 1997 года.

ЕР: Я про него и говорю.

ЕГ: А был ещё один до этого -- с Агниным.

СА: Вот про него-то я и спрашиваю, чтобы рассказали.

ЕГ: Да я уж не помню...

ВШ: Я тоже не помню...

СА: А почему тогда Манагер не приехал -- тоже не помните?

ЕГ: Почему не приехал?

СА: Ага.

ВШ: Ну, мало ли...

ЕР: Он и так достаточно часто приезжал...

А (пытаясь повернуть беседу хоть в какое-нибудь русло): А как познакомились с Манагером, с Лукичом и со всеми остальными? Это всем вопрос.

Г (показывая на Рудмана): С Лукичом меня познакомил вот товарищ...

ЕР: С Димой Кузьминым я в одной группе учился в НЭТИ, Манагера узнал через Диму, соответственно...

СА: А как это было, когда?

ЕР: В один из первых концертов ОБОРОНЫ, когда они в Новосибирск приезжали, я уж не помню, какой это год был... 87-й?..

СА: Когда они вместе с ПИК КЛАКСОН? 87-й тогда.

ЕР: Нет, чуть позже.

СА: Значит, 88-й.

ЕР: Скорее всего, да... Олег весь выбритый страшно...

СА: Было, было... Витя, а ты когда познакомился со всеми?

ВШ: Я пришёл устраиваться на работу одновременно с Женей (Рудманом. -- СА) и Димой Кузьминым, так и познакомились. Они вдвоём пришли, а я сам по себе, начали вместе работать... Год был, дай Бог памяти, 91-й или 92-й, не помню...

А (хитро): А музыка сразу понравилась или потом?

ВШ: Чья?

СА: Ну, Лукича и Олеговская.

Г (злобно): Сразу. Потому что другой альтернативы не было.

ЕД: А если бы была, то не понравилась бы?

ЕГ: Ну, если бы я был такой зажратый, как сегодня, то бы и не понравилась...

ЕД: Вот сволочь!


СА: Чего бы спросить бы?..

ЕР: Спроси, спроси их о чём-нибудь...

ВШ: Женька тебе ответит.

ЕР: ...про них, про Гербариев.

ВШ: Да там спрашивать что, уже нечего.

СА: А сейчас он есть, Гербарий-то?

ВШ: Вот он сидит.

СА: А последняя какая акция была?

ЕГ: А вот набрали книжку Манагера, там Сафрин помог, конечно.

СА: Вот, по поводу этой книжки, как она вообще появилась?

ЕГ: К Манагеру пристали, чтобы он побольше своего привёз. Он привёз, причём рукописи, сказал, что копий у него нет, надо вернуть, мы посмотрели на объём, ужаснулись, подключили Сафрина, он подключил каких-то девочек, они большую часть набрали. А потом около полугода сидели правили это, приносили Манагеру, он сидел с карандашом, приходил ко мне, садились, опять правили...

ЕР: Ещё можно издать как каталог его аппликации...

ВШ: Коллажи.

ЕР: Коллажи.

ЕГ: Я же отсканировал -- так половину потерял...

СА: А что сейчас с этой книжкой -- просто набрали и всё?

ЕГ: Ну вот, что я тебе сегодня отдал -- вот и всё. Лежит готовая к печати, ну почти готовая...

СА: А прозу манагеровскую так и не видели вообще?

ЕГ: Нет.

ЕР: Я так слышал в его пересказе, но очень давно, какие-то несколько вещей -- очень здорово.

СА: А что там вообще?

ЕР: Там малые формы художественной прозы, повести, рассказы...

СА: От музыки вообще оторвано?

ЕР: Вообще, вообще... Очень здорово!

СА: Женя, расскажи какой-нибудь рассказ манагеровский, так, в пересказе.

ЕР: Да я не смогу просто... Там одна штука была, я не помню названия, про волков. Какой-то волк, лес, тайга, охота на него, красные флажки, такая трагическая вещь. Хрен знает, как пересказать. Очень здорово. То есть, она не сюжетная, в общем-то, вещь, философская такая.

СА: Женя, ты с Лукичом прямо с института знаком, то есть, музыкой он при тебе начал заниматься?

ЕР: Первую песню он в институте написал -- ``Алису'', когда мы отношение к рок-музыке имели такое, что мы её только слушали, это было совсем давно, второй-третий курс, начало восьмидесятых. Просто написал песню, гитару всегда любил.

СА: А каким он вообще был-то в годы студенческие?

ЕГ: Студентом.

ЕР: Совершенно обычным нормальным студентом. А потом... То есть, вот написал ``Алису'', может, ещё там какую-то одну -- и всё. Всё остальное время, как и все студенты, учились, балдели, тусовались. Потом, когда всё началось, вообще везде в стране -- раз, стал песни писать. Если с точки зрения эволюции, то да, прямо такая серьёзная, потому что, даже если после СПИНОК МЕНТА, первые записи на ``ГрОб-records'' -- было всё время такое ощущение, ну у меня: ну, взял бы гитару раньше, и я б такую же написал. То есть, такое вот действительно было ощущение -- ну классно, ну, вроде, а что такого? А потом стало видно, что у человека и талант, и дар Божий... Его это дело, его.

СА: А в какой момент произошло такое понимание?

ЕР: Постепенно. На самом деле это трудно вспышки вспоминать, когда, например, услышал песню ``Деревянное облако'' и вообще там чуть не до слёз -- как здорово, как красиво! То есть, это было плавно, но с какими-то такими... То есть, какая-то песня -- бумс! -- ни фига себе! -- Димка-то как может! А потом уже изменилась ситуация, уже отношение было как к состоявшемуся художнику. Я очень хорошо помню период -- я тогда сторожем подрабатывал, а он жил в Юрге. Он приезжал -- и новые песни, ночью сядем в сторожке моей, пиво пьём и он поёт. Тогда они были все такие -- ``В Ленинских горах'', ну тот период, эти вот песни. Наверное, в этот период я понял, что всё -- а Димка-то у нас, блин, музыкант, без шуток!

ЕГ: Да, это тот проект, который назывался АМСТЕРДАМ...

ЕР: АМСТЕРДАМ -- это было позже, это когда он работал в НЭТИ лаборантом, был период, тогда он задумал проект АМСТЕРДАМ.

ЕГ: Тогда уже было окончательно ясно, что Кузьмин у нас музыкант.

СА: А что за АМСТЕРДАМ такой?

ЕГ: А-а, что-то они там собирались со Скуковским записывать, так ничего и не записали.

СА: В Юрге-то?

ЕГ: Нет, уже здесь.

ЕР: Он когда в Н-ск перебрался, он какое-то время в НЭТИ работал на кафедре какой-то, на третьем этаже, промэлектроника, по-моему, кем-то он там работал...

ЕД: Лаборантом, наверное...

ЕР: Да.

А (со знанием дела): В Юрге он старшим лаборантом работал.

ЕР: Нет, в НЭТИ, в НЭТИ. В Юрге он работал вообще не лаборантом.

ЕГ: Он там большим электронщиком был.

ЕР: В Юрге он работал худруком в какой-то школе, там его по политике попёрли...

ЕГ: За развитие рок-музыки.

ЕР: Да, выглядел он не для Юрги, там город совсем не такой, поэтому директор не вытерпел такого вида. Зато он там стырил саксофон в школе...

ЕД: Нельзя так про Диму говорить, что ты!

ЕР: ... в школьном оркестре, и Летов ему тогда говорил, они тогда были большие друзья, прямо не могли дня друг без друга прожить, чтобы не созвониться. Ему Летов говорит: ``Слушай, а давай мы его на аукционе продадим, а скажем, что это саксофон Лёхи Могилевского, а люди поверят, и бабки поделим пополам''.


Манагер, Лукич, Егор Летов.

СА: А год какой это был?

ЕД: Двух звёзд заложил, с ума сошёл!

ЕР: Когда он в Юрге жил?

СА: Если Могилевский, то это 88-й, наверное, тогда НАУТИЛУС был прямо...

ЕР: НАУТИЛУС когда Новосибирск приехал в первый раз?

СА: Это было в апреле 87-го.

ЕД: Как ты всё помнишь! Сколько тебе лет?

СА: Двадцать вот исполнилось...


верхний ряд: Летов, Олег
"Бэб" Лищенко, неизвестный

снизу: Селиванов, Евгений "Эжен"
Лищенко, Александр Чиркин -
вокалист и прочая новосибирской
группы ПУТТИ.

ЕР: Точно, точно! Вот как НАУТИЛУС приехал, как все с ума посходили после этого, вот на волне на этой вот и... Если бы стены домов не обновляли, не белили, то в Юрге до сих пор можно было бы увидеть, как они ходили ночью с Селивановым и писали всякие ругательные слова...

ЕД: Какие слова? Ругательные?

ЕР: Ругательные.

Д (сокрушаясь): О, Боже...

ЕР: Вот стоят резиновые заводы, или как там было?

Д (строго): Не наговаривай на Кузю, Кузя -- звезда, на него наговаривать не можно.

СА: А как тогда студенты веселились, подрок-н-ролленные такие? Тогда же гоняли?

ЕГ: В советское-то время?

СА: Ну да. ЛОМБАРД в НЭТИ как-то сыграл, так чего-то всех и повыгоняли...

ЕГ: Да нет, чего там, особо-то не повыгоняли...

СА: А что-нибудь такое яркое?

ЕГ: Мы с Лукичом закончили НЭТИ в начале 86-го...

ЕР: Было яркое всё студенчество... Ну правда же, не было ничего такого особенного. Куча знакомых, всяких книг, фильмов. Все стали тянуться к чему-то, чем приятен такой период жизни. Я думаю, он и сейчас такой же. А случаев всяких, конечно, было много всяких. Вот могу рассказать, например, про Лукича: напились раз в ресторане ``Обь'', в этом страшном гараже, вышли пьяненькие-препьяненькие, а тут едет такой экскаватор с ковшом таким. Махали-махали рукой, он остановился. Димка говорит: ``Ты отвези на Берёзовую Рощу, деньги есть, но в такси уже не садят''. Мужик говорит: ``А куда я тебя посажу?'', он говорит: ``Да хоть туда, в ковш'', -- ``Ну, садись!''. Димка в ковш углубился, он его увёз от ``Оби'' до Берёзовой Рощи к папе с мамой, а Димка живёт на втором этаже. Как подъехали, рассчитались, тот ему: ``Ох, попадёт тебе сейчас'', -- ``Ой, попадёт! Прямо страшно в дверь зайти'', -- ``Хочешь, -- говорит, -- я тебя ковшом на второй этаж подниму на балкон?''

СА: И что, поднял?

ЕР: Нет, Димка побоялся, что у него створка откроется, и он просто ёбнется, и всё.

ЕД: Ужас, что ты говоришь...

СА: Пьяный, а смикитил!

ЕД: Да придуривался!

ЕГ: Физики же, электронщики...

СА: А сейчас уже, повзрослев, как смотрите на молодёжь, которая музыкой занимается?

ЕГ: Что-то ничего хорошего не видел...

ЕР: Я время от времени, очень редко, но думаю: ведь неправильно, что мне ничего не нравится, ведь есть же что-то хорошее, это уже как бы стариканские маразмы...

ЕД: Вот именно.

ЕР: Раз, кого-нибудь что-нибудь спрошу... Вот последний раз про БЕСОВ спрашивал у Каргаполова, может я капитально не прав, закоснел в своих каких-то стереотипах, а на самом деле там что-то интересное такое, свежее? Каргаполов мне сказал, что любимый город может спать спокойно, что всё, до свидания. Единственные, кто мне понравились просто человечески, по драйву - это КЕДЫ, я их правда, минут десять всего слушал, потом ушёл, это было в ``Пионере'' на каком-то концерте.

СА: Это было 10 мая 1997 года - концерт памяти Янки.

ЕР: Это в конце было?

СА: Нет, сначала Лукич был, потом КЕДЫ, потом ХОЙДА.

ЕР: Для меня в конце было, потому что я посмотрел немного на КЕДЫ и ушёл. Я помню, они и Летова спели -- ``Ходит дурачок по лесу'', чуть ли с неё не начали, что-то такое было. Вот они когда вышли, такие молодчики, уделанные полностью не знаю чем -- мне запомнилось, сколько лет прошло. Народ был совершенно органичен -- какие хотели, такие и оказались. Это вот единственное впечатление о современных, молодых... Я даже АФРИКУ толком не слушал.

СА: Шабанович что-то ничего не говорит.

ЕД: Он сейчас поест и всё расскажет.

Ш (жуя): Домой пойду.

ЕД: Прожарилась курица?

ВШ: Не-а.

ЕД: Что ты её ешь, давай я её поставлю ещё быстро, с ума сошёл, сырую курицу ешь!


СА: А есть сейчас смысл чем-то некоммерческим заниматься?

ЕР: Мне, как слушателю, кажется, что смысл есть, мне-то легко говорить, я же не музыкант, не художник, я никакую музыку не могу делать -- ни коммерческую, ни некоммерческую.

Ш (важно): Мне кажется, есть капитальный смысл в этом.

ЕГ: Даже возьмём мир большого капитализма -- там всегда была независимая музыка, даже не независимая, а то, что называется индепендентом... То есть, я безумно люблю Ника Кэйва, который изначально был абсолютно индепендентом и до сих пор даже немножко остаётся, и тем не менее очень покупается хорошо.

Ш (важно): Очень коммерческий человек.

ЕГ: Но это тот редкий случай, когда совпало.

СА: А в российских группах есть такие случаи?

ЕГ: В России вообще нету.

ЕР: А что совпало, я прослушал? Внутренняя независимость и внешний коммерческий успех?

ЕГ: Да.

СА: Ну, а Ник Рок-н-Ролл если? Внешне вроде профессионально как-то выглядеть стал -- директор рок-центра и так далее?

ЕГ: Я не слышал последней его записи. Ты меня вообще сегодня удивил, что он что-то записал.

СА: Да, записал, альбом ``Вечник''.

ЕГ: С другой стороны, у дяди Коли никогда в музыке ничего нового не было.

СА: Но, тем не менее, он один из ярчайших представителей этой музыки.

ЕГ: Да, он был большим столпом, но креативности в нём не хватало. Что Ромыч, что Летов, да и Димка Кузьмин -- в их творчестве было то, что до них никто не делал. А Коля с музыкальной стороны всегда предсказуем...

СА: А поведение на сцене его было предсказуемым, что ли?

ЕГ: А это уже другой вопрос. Когда слушаешь кассету - не знаешь же, как он себя ведёт.

ЕР: Пропала редчайшая видеозапись, когда Ник Рок-н-Ролл с Димкой Кузьминым... Проект назывался ``Полночный Пастырь'' -- и пропала эта плёнка, хотя наш знакомый снимал. Но там, блин, вообще, конечно, здорово. Причём понравилось обеим сторонам. И зрителям. Всем трём сторонам понравилась. Вообще было прикольно, когда Чех (Олег Чеховский. -- СА), Дима Кузьмин и ``Веселись, старуха!'', Келемзин ещё был. Это было да!

СА: А с Янкой же тоже знакомы были?

ЕР: Женя очень близко знал...

СА: Расскажи, как знакомство произошло.

ЕГ: Есть такой человек -- Ира Литяева, Янка у неё жила очень долго на квартире, а я заходил туда. Это была квартира интересная, в которой были все -- там был Юра Наумов, там был Шевчук, Кинчев, Задерий, Башлачёв... Причём, это было время, когда эти фамилии ни для кого ничего не говорили.

Р (радостно): На этой квартире Кузю накануне свадьбы избили! Кузя там зависал, был пьяный вообще в дугу, у Литяевой. Пришёл её муж, с которым она в разводе, но который время от времени приходил, какой-то жуткий таксист, урел полный, с ним ещё был корефан, а он вообще сказал, работает гробокопателем. И он увидел всех этих людей, которые там сидели: ``А-а, волосатые'', -- короче, матом, и Димка, значит, единственный встал -- и так кое-как встал, -- на защиту, и пошёл на них. Они его били только до той поры, пока он не упадёт, а падал он почти сразу. Он опять вставал -- его опять били. А все эти более трезвые пацифисты со всего СССР -- ну всё, непротивление насилию. Короче, отсиделись, никто вообще не встал. Димке накостыляли так два здоровых мужика, а ему на следующий день в ЗАГС идти, он женился, а он изукрашенный такой, ну просто весь чёрно-синий! Вообще, цирк.

ЕД: Красавец!

СА: Весёлое было время...


первый справа - неизвестный боец, за ним - Янка, Летов,
Михаил Поздняков (гр. ПУТТИ, СПИД), Лукич,
замыкающий - Александр Чиркин (гр.ПУТТИ).

ЕР: Вот Янка там и жила, собственно.

ЕГ: Ну, то есть, девчонка как девчонка. Потом как-то так оказалось, что какие-то песни написала под гитару... Даже не помню, не понравилось сначала. А потом Валера Рожков записал её у себя в общаге, я как раз приехал туда, а они как раз только закончили, много песен там было, по десяток. И одна песня очень понравилась -- про медведя. То есть, я её как-то не воспринимал, хотя сильно понравилось, когда Валера записал. А потом она уехала в Омск, и всё, очень редко виделись. То есть, я её знал, скажем так, до ``звёздного периода'', а потом очень редко встречались.

СА: А ты в эти редкие периоды видел, что она как-то изменилась или не изменилась?

ЕГ: Редко, потому что она свои эмоции не любила показывать... Был такой момент: я иду то ли со сдачи диплома, то ли ещё, то есть, тот редкий случай, когда я раз в году надеваю пиджак и галстук.

ВШ: О, это смешно было, наверное...

ЕГ: Иду мимо Оперного театра, как сейчас помню, идём с одногруппником своим -- он тоже в белой рубашке, феньки под рубашкой, под пиджаком, не видно... И тут навстречу ковыляет Мама (Ирина Литяева.-- СА) с Янкой. А Янка тогда носила большие армейские галифе и носила трость старушечью такую, и немножко припадала на одну ногу, рядом Литяева с феньками на шее. И так через всю площадь: ``Папа! Ты!'', такие весёлые, подбегают, на шею мне вешаются. Я так: ``Вы что, девчонки, я же в галстуке! Близко-то не подходите!'' Ира Литяева рассказывала очень интересную историю, как у них этот вечер закончился -- они подцепили какого-то прапорщика или капитана из военного городка, который их поил-кормил, привёз их домой -- к ним домой, долго очень объяснял, какие они классные, они ему говорили: ``Майор, тебе в городок'', -- тем не менее, ушёл утром. ``Мы его, -- говорят, -- извёсткой накормили, стал такой весёлый''...

СА: Вот про Янку книжка вышла -- ``Янка Дягилева. Придёт вода'', -- не читали?

ЕГ: Нет, и не хочется...

СА: А и не надо.

ЕР: Плохая?

СА: Да вообще... Там первая часть -- прижизненные публикации о Янке, вторая часть -- посмертные, а третья -- интервью с людьми, которые Янку знали. Причём там ни Летова, никого... Гурьев там есть, Фирсов, ещё кто-то, а из сибирских там только Кузя УО, и то только потому, что он в Питере на тот момент жил... Больше вообще там никого не было.

ЕГ: Ну они там в столице тусуются...

ВШ: У них своя жизнь.

ЕГ: Мне как-то...Этот период -- 86-88-й год, который пришёлся на пик вот этого рок-н-ролльного самиздата, выходила масса журналов, ``Урлайт'', ``ДВР'', -- наверное, самый умный журнал из всех, потом Мурзин меня постоянно доставал, поскольку у меня компьютер всегда был, а набирать-то это где-то надо было, я ему помогал выпускать несколько номеров его ``Тусовки'', ещё кто-то, Лёша Сенин что-то делал... То есть, сначала это всё интересно читать было, поскольку никакой другой информации в принципе не было, а потом я то ли объелся, то ли что... Во-первых, столько мусора, во-вторых, столько псевдомодернистких статей, в которых ради красивой фразы где-то можно и приврать...

Батарейки в моём диктофоне постепенно садятся, время уже позднее, некоторые моменты разговора расшифровать не удаётся...

ЕР: Слушай, Серёга, ты человек, наверное, более информированный, а что сейчас про Жарикова слышно?

СА: Да я про него вообще ничего не слышал... Летов чего-то группу ДК собирался как-то реанимировать, под своё начало её взять, а Жариков, мол, отношения к этому иметь никакого не будет.

ЕР: А вы меня просветите, человека необразованного, а что это за фамилия фигурирует время от времени в этой статье про Летова, там в контексте тоже Жариков упоминается... А, человек встал там на трибуну, сказал...

СА: А, Пименов?

ЕР: Да!

СА: Да это вообще, по-моему, какой-то дурак.

ЕР: Наш современник? Москвич? Дурак просто.

СА: Да, террорист... Шизофреник.

ЕР: Который говорил, что Летов рождается раз в сто лет -- вот и я пришёл...

СА: Он минировал, кажется, что-то, его - в психушку, он -- оттуда, его опять туда...

ЕД: Ты есть-то будешь?

СА: Нет, спасибо.

ЕД: Дурака валяешь.


СА: Вить, тебе Ник Рок-н-Ролл нравится?

ВШ: Слушать - да, а так - нет.

ЕД: А к утру устаёшь.

ВШ: Первые полночи мне было интересно, а к утру я устал, когда в Тюмени были...

СА: А что там было, расскажи.

ВШ: Сидели просто, общались, песни Коля пел... Кузя просто из Новосибирска приехал, все собрались. А Гуляев же тоже был?

ЕР: Он и играл для Ника. Он единственный, кто смог сыграть ``Високосный год'', только он был в состоянии, все остальные уже... У меня у одного очень старого друга тётенька работала в КГБ, и она притащила ксерокопию из газеты... На Ника действительно было серьёзное... Ну, человек был под контролем не на шутку.

СА: А газета -- ``Крымский Комсомолец''?

ЕР: Точно. Я читал эту статью, где все страсти-мордасти, что на его день рождения со всей страны съезжаются-слетаются, и что он там девушек к батарее приковывает какими-то кандалами-цепями.

СА: Да, дикий случай был...


СА: Давайте так красиво подытожим, а то поздно уже.

ВШ: Живём просто, Серёга, живём. Любим музыку, любим, уважаем. Свой мир, своя атмосфера. Получилось что-то сделать - получилось... (неразборчиво)

ЕР: В заключение вот что: всё, конечно, колоссально изменилось, стало хуже, тяжелее и нечестнее, и хочется, чтобы музыка играла, чтобы процесс старения и увеличения цинизма как-то компенсировало снизу вверх молодое, то есть, есть такие ребята, как ты, как Димка Сафрин, есть какие-то люди, которые какую-то музыку играют. Очень хотелось бы, чтобы это всё было...

Далее запись становится совершенно хрипящей и расшифровке не подлежит.

Вот и всё...


Олег "Манагер" Судаков, Евгений Рудман, Елена Докина,
Евгений Герасимов, Любовь Герасимова, Светлана Шабанович.

 

 

Записал, обработал и прислал Сергей Ахметов.

Новосибирск, пос. Краснообск.

14.07.1999.


*-- НТН -- местная телекомпания.

**-- КОС -- Клуб Одиноких Сердец -- рубрика в новосибирской газете ``Доска Объявлений'', в недрах которой было создано литературное движение Студия Доброго Слова и газета ``Тёмная Лошадка''.






Advertisement on IMPERIUM.LENIN.RU:
Последний философ Империи | Business Software Alliance | Новый Мировой Порядок. Тезаурус
Мария Парабеллум | Проханов бежал из спецтюрьмы! | THE END OF THE WORLD NEWS?


:ЛЕНИН: