О некоторых недостатках моего характера и рок-группе "Рыцари диких яблок" Напоминаю, что текст появился благодаря любопытству
freez. Сначала надо читать первую часть:
http://www.livejournal.com/users/ast/13747.htmlПроблему с гитаристом Двинятину тоже удалось решить. Он созвонился с Димой Дмитриевым по кличке Монстр, который довольно прилично играл на гитаре. За год до этого группа, где солировал Дима, которая так и называлась, Монстр, распалась, и Дима оказался не у дел. Он принял предложение Двинятина после того, как Федя уверил его в том, что группу Рыцари диких яблок ждет большое будущее, поскольку в ней будет играть сам Аствацатуров, человек с потрясающими вокальными данными и виртуозной пианистической техникой. Дима Монстр тогда меня не знал и легко поверил Двинятину.
- Двинятин! сказал я Феде. Да я ведь ни одной ноты не спел за свою жизнь! И на фортепиано играю так себе.
- Это не важно, - ответил Двинятин. Монстр не заметит. Он будет увлечен гитарой, своей игрой и на такую мелочь даже внимания не обратит. Он по жизни ни на что внимания не обращает, так что эта ситуация тоже не будет исключением.
Отыскать бас-гитариста было делом нелегким. Я связался со своим приятелем Никитой Погоняйло, который тогда только что поступил в музыкальное училище имени Мусоргского и уже играл в какой-то группе. Никита согласился нам помочь. Он сказал мне, что сам с нами с удовольствием поиграет и даже договорится, чтобы какой-то клуб на Петроградской выделил нам сцену для репетиций и синтезатор Yamaha.
- Это будет почти бесплатно, - заверил меня Никита.
На следующий день они с Двинятиным встретились. Двинятин передал Никите два листка с текстами композиций, и Никита сказал ему, что прямо сейчас отправится домой сочинять музыку, запрется в ванне с гитарой и начнет сочинять.
- Почему именно в ванне? полюбопытствовал Двинятин.
Выяснилось, что мама Никиты, Вера Григорьевна Резник, известная питерская переводчица заявила своему сыну, что дома, в городской квартире, никакого рока не потерпит.
- Если хочешь играть свои роки, - сказала она. Запрись в сортире или в ванной и играй, сколько влезет. Только, чтобы мы с отцом этого не слышали.
- Вера Григорьевна! восторженно сказал я ей, встретив ее через неделю случайно на улице. Мы создаем рок-группу. Если мы будем играть, нас ждет успех!
- Если вы будете ЭТО играть, - ответила она. Вас, Андрюша, ждет колония строгого режима.
- Всего этого недостаточно, - говорил мне Двинятин уже через две недели. Нужна какая-то изюминка. Нужно чем-то выделится на фоне других групп. Пригласить кого-нибудь с инструментом, нетипичным для рок-группы.
Мы решили позвать нашего приятеля Андрея Козлова. Козлов закончил два курса консерватории по классу скрипки и три года работал солистом Биробиджанской филармонии.
- Я готов играть всю эту херню, которую вы насочиняете, - равнодушно сказал нам Козлов. Все равно мне сейчас нечем заняться.
Через два дня Двинятин объявил мне:
- Ладно. Пусть Козлов играет. Но изюминки он нам не добавит. Скрипка в рок-группе, Андрюша, это вчерашний день. Вон у Гребенщикова целых два скрипача. Нужно что-то еще.
Прошел месяц. Наша практика в кабинете русского языка осталась в далеком прошлом. Оказалось, что карточки, которые мы поместили в общий каталог, предназначались для совершенно другого каталога, того, что находился в Институте языкознания. Но нас с Двинятиным это уже не интересовало. Мы были увлечены проектом рок-группы, который должен был сделать нас знаменитыми.
Где-то в конце октября я сидел в кафе с Олегом Муковским. Мы разговорились и выяснилось, что Олег закончил очень престижную музыкальную школу. Олег сокрушался, что музыкой совсем не занимается, нет времени, а инструмент кому-то отдал.
- А на чем ты играл? спросил я.
Я отчетливо помню, как он сказал на гобое. И еще подумал, что гобой в рок-группе это та изюминка, о которой говорил Двинятин. Подумал и предложил Муковскому вступить в рок-группу. Муковский сразу же согласился и сказал, что, мол, инструмента сейчас нет, но это не проблема, он его возьмет в прокате.
Двинятин, которому я позвонил вечером того же дня, страшно обрадовался и очень меня хвалил.
Мы увиделись через два дня. Двинятин стоял у расписания. Вместо дежурного привет, он возмущенно накинулся на меня:
- Тебя нельзя ничего поручать. Господи! Пошли дурака Богу молиться!
- А что случилось? не понял я.
- Что случилось? загремел Двинятин. На чем, по-твоему, играет Муковский?
- На этом на гобое - неуверенно ответил я.
- Андрюшенька! Зайчик мой! Муковский играет на ФАГОТЕ! На фаготе! Человек, закончивший музыкальную школу, должен отличать гобой от фагота!
- Школу я вообще-то не закончил, - говорю. Меня выгнали за курение в туалете.
- Тебя наверняка выгнали за то, что ты не мог отличить фагот от гобоя.
- Да какая разница, - сказал я. Пусть будет фагот.
- Андрюша! Солнышко! Ты когда-нибудь слышал, какие звуки издает фагот?
Оп-па, - подумал я. А ведь я действительно не представляю себе, как звучит фагот.
- Так вот, - торжествующе злобно сказал Двинятин. Фагот пердит! Пердит, понимаешь! За этот пердеж нас зрители тухлыми помидорами закидают Так что неудобно перед Муковским получилось. Придется ему отказать.
Воцарилась тягостная пауза.
Мы оба молчали.
- Хотя знаешь, - поразмыслив, сказал Двинятин. Может с фаготом лучше получится. Смешнее
Группу мы так и не создали. Дима Дмитриев отказался с нами иметь дело. Он спросил Двинятина, что мы своим творчеством хотим сказать. И Двинятин ответил, что мы ничего не хотим сказать, а хотим просто, чтобы нас заметили. Тогда Дима, гордо побледнев, заявил, что не будет во всем этом участвовать, что это недостойно интеллигентного человека.
Другого гитариста мы найти так и не смогли. Да и потом на нас нахлынули новые заботы. Приближалась сессия. Нужно было участвовать в студенческих конференциях, писать курсовые, дипломы, набирать публикации, словом, делать академическую карьеру. Жизнь благополучно окрасилась в серый цвет.
Я стал тем, чем было задумано, чтобы я стал.
Козлов исчез из моей жизни. По одним сведениям он уехал в Калугу, по другим в Израиль. Кто-то мне говорил, что он работает в Питере гувернером и воспитывает детей из богатых семей.
Дима Дмитриев стал лингвистом. Чем он занимается сейчас, я не знаю. Он долгое время работал в Институте Языкознания. Случайно заехавшие в институт бельгийцы назвали его гениальным компьютерным лингвистом.
Никита Погоняйло закончил отделение классической филологии филфака. Он пишет диссертацию, а деньги зарабатывает, создавая компьютерные программы.
Филипп Федчин занимает должность замдекана и читает лекции по истории искусств.
Муковский создал и возглавил Канадский колледж. Кроме того, он заведует одной из кафедр филфака.
Вероника Гегина уволилась из Смольного колледжа и работает на кафедре Олега Муковского.
Андрей Степанов пишет диссертацию в финском городе Турку.
- Это будет книга книг, - заявил он мне во время одной из наших случайных встреч.
Чем занимается Двинятин, знают все, за исключением Кирилла Кобрина.
А песню Рыцари диких яблок исполнила какая-то группа из Екатеринбурга. Об этом мне рассказал Никита Погоняйло, побывавший в этом городе на рок-фестивале. Слова значились как народные.
Current Mood: apathetic