Всё на Ш: вопросы искусств Штернберг, Давид
Ну что - смешная картинка.
Что смешного?
А то, что такой попсовый кубизм.
То есть - красивую Эллу художник Ш хотел нарисовать в модной и тогда почти общеобязательной манере с элементами кубизма - но чтобы на холсте получилось не чудище, как пресловутые пикассовы "Авиньонские девушки", с которых и начался кубизм - а чтобы указанная Элла осталась довольной количеством своей красоты, которая наличествует на холсте.
Получилось.
2.
О Штернберге есть клеветнический, но смешной очерк Георгия Иванова в его "Китайских тенях" (8). Увы, в сети "Китайских теней" - нет.
Вот фрагменты я сам лично набил:
"Вот, например, Штернберг, комиссар "Отдела Изобразительных Искуссств". Он прибыл из Парижа, точнее, из "Ротонды" прямо в Зимний Дворец, чтобы "принять власть из рук "призвавшего" его пролетариата. Выбор пролетариата был сделан правильно. У Штернберга был солидный художественный стаж фотографа-ретушёра. Было и "марсксистское прошлое" - вечера, проведённые на углу Распай и Монпарнанса за бокалом и художественно-революционной беседой с будущим Наркомом искусств.
"Восставший пролетариат" на примере Давида Штернберга лишний раз показал своё умение ставить людей как раз на то место, к которому они предназначены самой судьбой. Телеграммой Луначарского он призвал Штернберга вершить российские художественные судьбы. Спешно отретушировав последние заказы (не стоит ссориться с клинетами - неизвестно ешё, как обернутся дела), выпив в Ротонде прощальное "деми", - Штернберг прибыл.
Помещение себе он выбрал величественное.
Маленький, щуплый, заикающийся, он сидит в каких-то раззолочёных хоромах. Кругом малахит, штофные занавески, саженные вазы. В гигантском кресле на львиных лапах с кожаной обивкой, тиснённой золотыми орлами, в сереньком пиджачке и голубых манжетах "Линоль" (не требуют прачки - целлулоидировано - патент) сидит бывший фотограф-режиссёр, а ныне, после Луначарского, "первое лицо в живописи" - Давид Штернберг. Сидит - скучает. За неимением дел он занимается на досуге немного забытым в ротондле русским языком.
- У меня болит нОга, - читает он вслух.
- НогА, - поправляет приставленный к нему секретарь.
Штернберг обижается:
- Ви поправляйте настоящие ошибки! А ви придираетесь к пустякам. НогА - нОга - ну какая разница!
Редких посетителей Штернберг занимает разговорами о парижской художественной жизни.
- Пикассо! Если только он заметит у вас краску или интересный мотив - так кончено. Украл. У нас на Монпарнасе все художники его остерегаются. Если он придёт, я сразу говорил: "Погодите, господин Пикассо, у меня не прибрано." И пока он ждёт за дверью - все холсты переверну к стене. Так что ему! Такой нахал - перевернёт обратно и всё высмотрит. И если что ему понравится - так это уже не ваш мотив, это его мотив"
*
Неправда, конечно, и даже клевета - в смысле, касательно конкретно Штернберга - но касательно общего характера большевистской культурной "элиты" - всё правда, всё так и было.