Пономарь 2
[главы 1 - 7] |
[главы 8 - 22] |
[главы 23 - 36]
Попросив Розу-Свету ему не мешать, Пономарь начал сверхплановую медитацию. Перед ним стояло сразу несколько задач, определить как вдруг стало возможно прохождение непробиваемого защитного блока, как тот можно модифицировать и, наконец, найти новый вариант защиты. Для начала Игорь Сергеевич проверил состояние ``чёрной дыры'', которая закрывала информацию о его местонахождении и действиях. Как ни удивительно, та была на месте. Никаких повреждений Дарофеев не смог обнаружить. Значит, сделал он вывод, существует какой-то обходной путь.
Теперь путь целителя пролегал в другие сферы. Он вылетел за пределы земной атмосферы и там, в ближнем космосе, перешёл на восприятие информационных пластов мироздания. Почти сразу же Игорь Сергеевич обнаружил что искал. Ярко-синий шар всеземного информаториума по поверхности которого, как всегда, змеились красные пересекающиеся полосы.
Дарофеев полетел прямо к нему. Перед целителем в сплошной стене шара открылся проход. Влетев в светящийся коридор, Игорь Сергеевич оказался в знакомой обстановке. Он сам, много лет назад, обустроил тут всё, чтобы получать нужную ему информацию.
Откуда взялся сам информаториум, Пономаря интересовало, но тот упорно отказывался отвечать на вопросы, связанные со своим появлением, постоянно отсрочивая время. В небольшом помещении, куда попал целитель, были всего две значимые вещи: стул и экран. Все они являлись фантомами дарофеевского сознания, которые лишь облегчали ему общение с этим энергоинформационным образованием. - Могу ли я задавать вопросы? - Спросил Игорь Сергеевич, предварительно поздоровавшись и устроившись после этого обязательного ритуала на стуле.
Экран ответил надписью: ``Да.''
- Я получу на них исчерпывающие и правдивые ответы? Буквы мигнули, но не изменились.
- Как можно проникнуть сквозь блок защиты ``чёрная дыра'', не нанося последнему никаких повреждений? По экрану бегущей строкой пополз текст:
``Такое проникновение возможно лишь при использовании метрики высших пространств, с количеством измерений превышающем три.''
- Есть ли возможность блокировать такое проникновение? И если есть, то как конкретно?
``Да. Возможно создание блока защиты ``чёрная дыра'' с N-мерной метрикой. Но она будет проницаема из измерения N+1 мерности. Создание такой структуры с мерностью бесконечность не противоречит энергоинформационным законам Вселенной, но при прекращении существования такого блока возможны массовые энергоинформационные флуктуации взаимопроникновения миров разной мерности.'' С такими опасными игрушками Игорь Сергеевич дела иметь не хотел. Поэтому он сформулировал следующий вопрос: - Возможно ли состояние неуязвимости для физически- силовых и энергоинформационных попыток нарушения целостности организма?
И вновь всплыли буквы: ``Да.''
- Я могу узнать методику и стадии достижения этого состояния?
``Да.'' - Каковы же они?
``Предварительная подготовка состоит из компиляции режимов ``Парус'', ``Стакан'', ``Домик'' и ``Огненный вихрь''. Последовательность входа значения не имеет. Оболочка, которую даёт режим ``Стакан'', сжимается до центрального спинномозгового канала и там она преобразуется в шнур, имеющий подпитку в муладхаре...''
Одновременно с этими словами на экране появлялось схематическое изображение человечка, который проделывал описываемые стадии.
``...Получившийся шнур обвивает физическое тело по его контуру, не оставляя свободных участков кожи. Основная стадия. Задаётся вектор поля. При его направленности к ближайшему гравитационному центру возможно отдаление от этого центра.
При его направленности от тела, к телу не может приблизиться ни один материальный или
энергоинформационный объект. При направленности внутрь, на тело, возможно уменьшение линейных размеров последнего.
После задания вектора поля рекомендуется состояние ``Кот на крыше'', обеспечивающее устойчивость в гравитационном поле.
Данная методика выполнима для биоэнергетиков не ниже четырнадцатого уровня. Название методики ``Жалюзи''. Конец информации.''
Дарофеев, хотя и считал, что этот уровень им пройден, на всякий случай спросил:
- Мои возможности позволяют применять эту методику? На что и получил ожидаемое ``Да''.
Поблагодарив информаторий за ценные сведения, Пономарь попрощался и отправился обратно в тело. Едва Игорь Сергеевич открыл глаза, его атаковала Роза- Света:
- Я думала - ты умер... Ты был холодный и даже не дышал...
Успокоив её информацией о том, что такое сплошь и рядом бывает при глубоких медитациях, и что сейчас опять возможно то же самое, Дарофеев принялся модернизировать ``чёрную дыру''. Рассудив, что через пятое измерение пространства ГУЛ пролезть не сможет, для этого необходимо очень хорошо развитые одновременно абстрактное и образное мышления, целитель, прямо внутри предыдущей оболочки ``дыры'' стал строить новую.
Как знал Игорь Сергеевич, обычная материя, состоящая из атомов, в пространствах высоких мерностей нестабильна, зато энергетические образования обладают большей устойчивостью, чем в трёхмерном мире.
Скоординировав своё тонкое тело по четырём пространственным измерениям, Пономарь стал воспринимать окружающий его мир как трёхмерную плёнку, покрывающую гиперповерхность четырёхмерной Вселенной. Следующий шаг был ещё сложнее. Из мира пяти пространственных измерений видна была сложная топология гиперВселенной. Целитель теперь воспринимал ребристость четырёхмерного пространства, его складки и волны, на которых колебался его родной мир.
Но любоваться окружающими красотами было некогда. Обнаружив свою собственную ``чёрную дыру'' Игорь Сергеевич, манипулируя пятью перпендикулярными протяжённостями, создал внутри её контура четырёхмерную замкнутую гиперповерхность. Придав ей свойства ``чёрной дыры'' и, предварительно, поместив внутрь её микроаналог, Дарофеев счёл работу сделанной.
Вернувшись в трёхмерный мир, показавшийся целителю чуть ли не плоским, он всё так же, в тонком теле обозрел внутренность новой защиты. Она почти не отличалась от предыдущего варианта, разве что цвет казался насыщеннее и поток энергии, собиравшийся в микродыру, был отчётливо виден. Теперь уж абсолютно вся информация о Дарофееве была надёжно сокрыта от любых посторонних глаз.
Плотное тело Игоря Сергеевича надёжно устроилось в кресле, а разум и энергетические тела производили сложную, невидимую, но весьма важную работу.
Дарофееву требовалось два-три раза проделать весь подготовительный комплекс вхождения в защиту ``жалюзи'', чтобы потом иметь возможность включать её лишь воспоминанием о ней.
Состояния ``Домик'' и ``Огненный вихрь'' были хорошо знакомы целителю, но он всё равно проделал все необходимые предварительные стадии. Активизировал нужные чакры, энергетические каналы, проделывал необходимый комплекс ментальных представлений. ``Стакан'' и ``Парус'' применялись Пономарём гораздо реже. И тем тщательнее он входил в эти состояния. Энергетические потоки струились по телу Игоря Сергеевича, проникали внутрь, чтобы появиться наружу в другой точке.
Третий глаз, чакр аджна, стал настолько активен, что Дарофеев чувствовал распирающее давление внутри своего лба. Казалось, ещё немного, кости разойдутся и целитель станет похож на какого-то из богов индуистского пантеона. Пономарь не забыл о предупреждении информаториума и после всех необходимых приготовлений вызвал у себя дополнительно и ``Кота на крыше''. Это было даже не состояние, исключительно простая методика, в которой задействовались некоторые из лепестков манипуры. Лучами, которые они испускали, Игорь Сергеевич ``привязывался'' к окружающим его предметам. Силовые линии, исходящие из этого чакра были своего рода канатами, по ним целитель мог ходить с закрытыми глазами, не натыкаясь на углы предметов и ясновидение здесь было не при чём.
Последняя фаза ``Жалюзи'' отняла не так уж и много времени. Дарофеев обмотался силовым шнуром, зациклил его сам на себя. Теперь следовало задать вектор действия. Для начала Пономарь направил его внутрь.
Предметы вокруг него стали расти, Роза-Света завизжала от ужаса. Целитель прекратил эксперимент и тут же вернулся к нормальным размерам.
- И как это выглядит снаружи? - Довольный собой спросил Пономарь.
- Ужасно! - Воскликнула девушка. - Ты начал становиться карликом. Фу!.. Да так быстро...
- Это способ для проникновения в узкие щели и небольшие отверстия. - Пояснил Дарофеев. - Теперь дальше... Целитель резко взмыл к потолку и ударился об него макушкой. Вспомнив о ``Коте...'', Игорь Сергеевич подтянул себя вниз. Такой способ левитации понравился Пономарю гораздо больше чем тот, которым он пользовался прежде. Розу-Свету подобная демонстрация не поразила. - Я и так подозревала, что ты это умеешь... - Только и сказала она.
А направив силу вверх, целитель едва не пожалел о таком решении. Пол под ним угрожающе заскрипел и, если бы Дарофеев не снял задание, он наверняка бы провалился к соседям снизу. На паркете же остались два вдавленных следа. Это произвело впечатление.
Остался последний вариант. И Пономарь уже прикидывал как бы проверить его работоспособность. Может, кинуться в таком состоянии с балкона? Неуязвимость всё-таки... Но решение пришло само. Его воплощением оказался Сергей Владимирович, решивший навестить целителя после трудового дня.
- У меня для вас новости... - Начал Изотов, но Игорь Сергеевич прервал его:
- Подождут пока. Вы не торопитесь? Вот и славно. Я хочу немедленно проверить одну вещь... Вы, Сергей, мне могли бы очень сильно помочь...
Узнав, в чём должна заключаться его помощь, Сергей Владимирович отчаянно замахал руками на целителя: - Да вы что? Я же прибью вас ненароком...
- Но я же не прошу сразу в полную силу... - Пожал плечами Пономарь. - Сперва тихонечко...
- Разве что так... - Неохотно согласился фээсбэшник. Дарофеев приготовился, привязавшись нитями манипуры к полу. Майор замахнулся и, скорее, не ударил, а толкнул целителя в грудь. Попытался толкнуть. Его ладонь не дошла нескольких сантиметров до тела Игоря Сергеевича, отскочив, как от плотной резины.
- Что такое? - Изотов разочарованно рассматривал свою ладонь, будто проверяя, не прилипло ли к ней чего. - Давай сильнее! - Задорно выкрикнул Пономарь. Теперь Сергей Владимирович попробовал действительно врезать от души. Но эффект был такой же как и в прошлый раз. Только сильнее. Кулак майора буквально отбросило от целителя. Его самого развернуло и фээсбэшник чуть не упал. - А? - Торжествующе прокричал Игорь Сергеевич. - Теперь давай энергией. Только будь поосторожнее. Изотов, уже начавший понимать в чём тут дело, вскользь пустил в Пономаря энергетический луч. Тот, свернул в нескольких сантиметрах от поверхности тела и рассеялся в пространстве.
- Он тут без вас такие чудеса вытворял... - Предала Игоря Сергеевича Роза-Света. - У него теперь новая защита! - Я слышал, - Сергей Владимирович всё ещё не верил собственным ушам и ощущениям, - Что некоторые из очень продвинутых ушуистов могли не подпускать к себе противника, но всегда думал, что это какая-то форма гипноза. А тут, гляди- ка... На самом деле... А я так смогу?
Пономарь покосился на девушку. В принципе, она была под защитой целителя, но мало ли какие могут быть ситуации и он, настроившись на мозг Изотова, стал телепатически передавать ему недавно полученную информацию. Это заняло считанные секунды, после чего Игорь Сергеевич честно сказал: - Знаешь, не могу ответить...
Сергей Владимирович удовлетворился этим ответом. - Так новости... - Напомнил он.
- Да, давай. - Приготовился слушать Дарофеев. - Ситуация такая... - Собираясь с мыслями проговорил майор. - ГУЛовских убийц почти не стало. Словно волна прошла, схлынула, а новой нет. За вчера всего один случай. И сегодня один. А обычно было шесть-семь...
Но не это самое интересное. Теперь дела на них вообще не возбуждают.
- Как? - Поразился целитель. - Схема такая: муж резко сходит с ума, режет всю семью, а потом, в момент просветления, и сам себя. И никакого дела. - Но как же так?.. - Дарофеев всё не мог поверить в такое вопиющее беззаконие.
- А очень просто. - Грустно кивнул майор. - Я сегодня встречался с Памятником. Это мой шеф. Что ты думаешь у него на спине?
- Программа. - Уверенно сказал Пономарь. - Она. - Кивнул Изотов. - Я её, конечно, снял, но и у Памятника есть начальство... По Лубянке пройти страшно. Всякий, кто выше подполковника - с программой. И не стесняются ведь!..
- Так не все же это видят... - Напомнил фээсбэшнику Игорь Сергеевич. - Но ситуация действительно страшная. Чего делать будем?
- Не знаю... - Обескуражено проговорил майор, он предполагал, что план действий предложит сам Дарофеев. - Если мы будем со всех, кто попадётся программы срывать - никакого времени не хватит, да и ГУЛ, я думаю, не будет спать. Ему-то новую хреновину навесить - раз плюнуть... - Да, - Закивал целитель, - Всё упирается в ГУЛа. Пока он действует - покоя не будет... Ну, какие будут предложения? - Взорвать этот поганый институт к чертям! - Выкрикнула вдруг Роза-Света.
Изотов открыл было рот, чтобы сделать замечание, но его опередил Игорь Сергеевич:
- Этого нельзя делать. - Почему? - Насупилась девушка.
- Во-первых, - Невозмутимо продолжал Дарофеев, - Будут невинные жертвы. А уподобляться в этом ГУЛу я не хочу. Во- вторых, там, насколько я понимаю, действительно идёт какая- то исследовательская работа. Неважно как я к ней отношусь, но знания пропадать не должны. И, в-третьих, просто убить ГУЛа - не решение. Он гений. Но, как я понимаю, немного съехавший... - И не немного... - Вставила Роза-Света. Изотов погрозил ей пальцем.
- Поэтому, - Договорил целитель, - В мою задачу входит не только его нейтрализация, но и его лечение. И только если у меня ничего не получится - я согласен на его эвтанзию. - Его что? - Не поняла последнего слова девушка. - Принудительное умерщвление. - Пояснил Сергей Владимирович.
В течение следующего часа Изотов и Пономарь перебирали варианты захвата ГУЛа. Очередной поход туда вдвоём отвергли как нецелесообразный. Нельзя же ходить по всей территории НИИЭБа и у каждого спрашивать: - Извините, вы, случайно, не Главный Управляющий Людьми?
Оставался лишь вариант захвата. Но к нему следовало как следует подготовиться. Люди, в нём участвующие должны пройти сеанс целительства у Дарофеева, чтобы их энерготела приобрели иммунитет к программированию.
Но ещё оставалась проблема как избежать ненужных жертв с той и с другой стороны. А стычки с применением оружия, казалось, было не избежать. Провести невидимой целую ораву было не по силам даже соединённым силам Дарофеева и Изотова.
Так договорившись лишь о наборе рекрутов, майор и целитель закончили беседу. Сергей Владимирович поужинал оладьями, которые приготовила Роза-Света, похвалил их и откланялся.
Пономарь, устроившись в постели, начал было ежевечернюю медитацию, но его мягко прервали. Прокачивая свою систему нади', Пономарь заметил, что его пятку кто-то щекочет. Единственным, кто мог это делать в это время и в этом месте, была некая исцелённая молодица. К которой и вернулся Игорь Сергеевич из тонких миров, опять рассупонивая заждавшуюся свадхистану.
Честно отсидев на заседании комиссии по делу депутата- взяточника, Николай Андреевич направился к себе на квартиру в подавленном настроении. Впечатление у него было такое, словно это его лишили депутатского статуса. Репнев не гнушался ``подарками'' и теперь, когда был создан прецедент, брать их стало гораздо опаснее.
В уме постоянно крутилось, что в Хумске взяточников извели под корень. Неужели и в Москве такое началось? Услышанные кулуарные сплетни, мафиози не знал верить им или нет, тоже не способствовали радужному настроению. По ним Государственная Дума собиралась принимать новый законопроект о радикальном искоренении организованной преступности. Опера, по нему, наделялись широчайшими полномочиями. Выделялось финансирование для реорганизации старых исправительных колоний и постройки новых тюрем. Вводились новые статьи в Уголовный Кодекс, принятый ещё совсем недавно.
Но и это было не всё. Муссировались сведения о так называемом ``законе о добровольной испытательной деятельности''. По нему любой человек мог пожертвовать своим здоровьем на благо науки. С последующей компенсацией. Но, при нынешнем недостатке средств на самое необходимое, выплата компенсаций растянулась бы на неопределённый срок.
``На человеках опыты собрались делать...'' - Понял Корень. - ``Так они и до концлагерей дойдут...''
В общем, за несколько дней политика государства стала медленно, но неуклонно поворачивать к тоталитаризму. Это не нравилось Николаю Андреевичу и он сделал единственно верный вывод, что виной этому один человек - ГУЛ. И, значит, раз у самого не вышло, надо всем чем можно помочь Дарофееву. В успех Репневу, особенно после своего шумного провала, верилось слабо, но шанс надо было использовать... Связавшись с Драйвером, мафиози пересказал ему последние хумские события. Многое оказалось приукрашено, типа яростного сопротивления охранников, использования ими психотропного оружия и гипнотических излучателей. Компьютерщик варился на переднем крае науки и мог поверить в существование любого прибора.
Скользким оставалось лишь одно место - чудесное спасение самого Корня. Но тут Николай Андреевич мало погрешил против истины, заявив, что Иванов защищал всех до последнего, пока сам Репнев не получил шальную пулю в голову. От которой его спас Пономарь.
Этому Драйвер явно не поверил, но в задачу Корня не входило выяснять что творится у того в голове. - Короче так, - Завершил свою речь мафиози. - Набей то, что я тебе рассказал и отошли Девятке. Они будут против дальнейших акций, но ты посылай их подальше и подбери мне человек пятнадцать, но настоящих профессионалов. Не ту шушару, что дал мне в прошлый раз. И чтоб список состоял ровно из пятнадцати позиций! Понял?
- Натюрлих! - Отозвался Драйвер. - Всё будет сделано, экселенц!
Утро следующего дня почти полностью повторяло предыдущее. Опять Игоря Сергеевича разбудил запах кофе. Но теперь этот напиток отличался изысканным вкусом. Роза-Света, доказывая, что радикально изменилась, сварила его так, как надо. Целитель с удовольствием испил ароматную жидкость, закусил в меру прожаренным тостом с клубничным джемом. После завтрака перед Пономарём был разыгран маленький стриптиз, после которого покидание кровати отложилось на время, необходимое для удовлетворения сексуальных инстинктов. Когда же они отступили на второй план, пришла пора работы условных рефлексов культурного человека. Дарофеев принял душ, а после него и вторую порцию кофе, с более плотной закуской.
На работу ему пока что было не нужно и целитель решил заняться проверкой полученной вчера от Изотова информации. Далеко ходить было не нужно. Все объекты, которые планировал посетить Игорь Сергеевич в своём астральном путешествии, находились в черте Москвы.
Дарофеев, невидимый и неслышимый, посетил несколько мест. Он побывал и в Белом Доме на Краснопресненской набережной, и в здании Моссовета, навестил Лубянку и Петровку, залетел в штаб-квартиры коммунистов, ЛДПРовцев, Лебедевцев, отметился в Кремле. И везде картина была почти одна и та же. На двух обычных людей был один запрограммированный. И действительно, чем ближе к верхушке власти, тем гуще кишели запрограммированные деятели. Заглядывать к Президенту целитель не стал, предпочтя остаться в неведении относительно первого лица государства. И нечего было пытаться снять со всех эти структуры. Их было слишком много. Поражало то, как ГУЛ успевал навесить на всех этих людей свои конструкции. Но результат был налицо. Теперь все ветви власти подчинялись хумскому безумцу.
Государственный аппарат - достаточно неповоротливая машина, но сейчас, когда помыслы всех, или почти всех, совпадали с бредовыми идеями ГУЛа можно было ожидать резких поворотов. Теперь Игорь Сергеевич понял, как же на самом деле у него мало времени. А он до сих пор не знает даже того, как ГУЛ делает свои структуры и как вешает их на людей. Ведь без этого знания бороться с хумчанином почти невозможно.
Но, как только Пономарь стал перестраиваться для нового полёта к информаториуму, его тело просигнализировало, что надо возвращаться. Когда целитель открыл глаза, он увидел недоумевающую Розу-Свету, которая трясла его за плечо, а за ней стоял человек в милицейской форме.
- Гражданин Дарофеев? - Спросил милиционер, в котором целитель узнал своего участкового, Виктора Ильича Огина. Огин и без того знал, что перед ним Игорь Сергеевич, но всё равно задал этот вопрос, придерживаясь ему одному известных правил.
- Что случилось, Виктор Ильич? - Пономарь встал и оказался на полголовы выше участкового.
- Предъявите паспорт. - Потребовал Огин. Целитель пожал плечами и, найдя в стенке требуемый документ, протянул его милиционеру. Тот внимательно сличил последнюю фотографию с оригиналом и злорадно предложил: - Пройдёмте в отделение...
- А здесь нельзя? - Здесь нельзя. - Отрезал Виктор Ильич и спрятал дарофеевский паспорт в карман кителя.
Быстро одевшись Пономарь проследовал за участковым. Того, как оказалось, поджидали на лестнице двое сержантов. После короткого путешествия под конвоем, Огин провёл целителя мимо аквариума с дежурным, открыл одну из дверей и Игорь Сергеевич оказался в узком холодном кабинетике. - Присаживайтесь, гражданин Дарофеев.
Повиновавшись, Пономарь стал с интересом следить за действиями участкового. Огин не отличался сообразительностью, делая всё по раз и навсегда установленным правилам. Достав из сейфа папку, Виктор Ильич положил её лицевой корочкой вниз и, устроившись напротив целителя стал сверлить того взглядом. Игорь Сергеевич не обратил внимания на
психологическую атаку, разглядывая засиженный мухами портрет Л.И.Брежнева.
- Признавайтесь! - Грозно проговорил наконец участковый.
- В чём? - Широко улыбнулся Пономарь. - В том, что натворил! - Рявкнул Огин.
- Прошу вас на меня не кричать и не тыкать. - Ледяным тоном, но абсолютно спокойно ответил целитель. - Так? - Сквозь зубы сказал Виктор Ильич. - Хорошо... Ладненько... Поставим вопрос по-другому. Зачем вы избили гражданина Поликарпова, Сергея Яновича?
- Не имею чести такого знать. - Конечно, как в морду бить - так фамилию не спрашиваешь, а как руками махать, лечить, мать твою, - так сразу!
Игорь Сергеевич не уловил логики в этих словах и терпеливо ждал продолжения.
- Короче так, на вас, гражданин Дарофеев пришёл материал из города Хамска. В нём вы изобличаетесь в том, что немотивированно напали на гражданина Поликарпова, Сергея Яновича, и нанесли тому несколько ударов в область головы. От полученных повреждений гражданин Поликарпов, Сергей Янович, скончался.
- Это всё? - Спросил Дарофеев. - Тебе мало? - Яростно стукнул кулаком по папке Виктор Ильич. - Нет не всё!
Участковый открыл лежащее на столе дело и перелистнул первую страницу.
- Вот тебе ещё!.. ``Гражданин Дарофеев, опознанный четырьмя свидетелями, подошёл на улице к гражданину Савельеву, Марку Израйлевичу, и ударил того ногой в паховую область. От полученного повреждения гражданин Савельев, Марк Израйлевич, скончался на месте.''
Мало? Тут на тебе шесть трупов! Попался? А? Нечем крыть? - Огин ликовал. На его участке им самолично задержан такой опасный преступник. На то, что все эти, с позволения сказать, документы, за версту воняли откровенной липой, Виктору Ильичу было наплевать.
Игорю Сергеевичу надоело смотреть на торжество идиотизма. Но в это время участковый разошёлся всерьёз: - Вот ты тут сидишь, невинного корчишь, а другой бы на твоём месте давно от стыда под землю провалился! Вспомнив то, как он едва не попал к соседям снизу, Пономарь вызвал в памяти состояние ``Жалюзи'' и направил вектор действия вверх. Стул под целителем затрещал и превратился в кучку обломков, сам же Дарофеев, проломив перекрытие, очутился в подвале отделения.
В дыре появилось искажённое злобой лицо Огина. - Теперь тебя будут судить за порчу казённого помещения! - Орал участковый.
Игорь Сергеевич позвонил домой прямо из отделения. Предупредив Розу-Свету, что он идёт в автосервис забирать машину, Пономарь пошёл к станции метро.
Разобраться с Огиным не составило целителю особого труда, но сам процесс внушения полному идиоту, радости тоже не доставил. Виктор Ильич теперь был уверен, что вызывал Дарофеева по поводу его разбитой машины, о чём и появился соответствующий протокол. Дело с пасквилями Игорь Сергеевич забрал с собой, решив оставить на память такое произведение. Кроме исходных документов, в деле был и огинский протокол, который участковый даже не будет искать. Добравшись до ремонтной мастерской, которой заведовал бывший пациент Иван Вячеславович Болотов, Дарофеев стал свидетелем странного происшествия. На его, только что отремонтированную машину, какой-то рабочий опустил висящий на грузовом подъёмнике автомобильный мотор. Тяжеленная железяка пробила крышу салона.
Но и этого оказалось мало. Второй работник мастерской, выруливая на автокаре задом въехал прямо в правый бок ``Москвича''. От автомобиля, зажатого между стеной и каром, остались воспоминания и груда неподдающегося ремонту металлолома.
Пономарь пошёл прямо к Болотову. Целитель понимал, что всё это провокация ГУЛа, поэтому не стал ругаться, выяснять причины такого странного поведения подчинённых Ивана Вячеславовича, просто подойдя к директору мастерской сказал:
- Мне нужна машина. Тот, с ходу уволив обоих провинившихся, предложил Дарофееву на выбор два автомобиля. Игорь Сергеевич осмотрел их и, остановившись на таком же, как у него был, ``Москвиче'', но уже густо-синего цвета, поехал на нём домой. Впрочем, Пономарь мог избрать и другую машину, красный новенький ``Ниссан'', именно её ему настойчиво пытался всучить Болотов, намекая, что доплаты он не потребует, но целитель счёл такой подарок слишком роскошным и попахивающим игрой в благородство. Кроме того, Иван Вячеславович тут же пожалел бы о таком даре и стал бы злиться на целителя, а этого Дарофеев желал в последнюю очередь.
На месте, где Игорь Сергеевич обычно оставлял свою машину, стоял синий, с хромированными наворотами и при этом заляпанный грязью, ``Джип''. Такого автомобиля ни у одного из жильцов дарофеевского дома не было. Целитель пристроил свой новый ``Москвич'' рядом с монстром на колёсах и поднялся на этаж.
Дверь в квартиру оказалась распахнута настежь, а из комнат доносился женский визг. Пономарь прибыл как раз вовремя, чтобы застать на месте преступления очередных ГУЛовских посланцев.
Эти, очевидно, в методах были весьма неразборчивы. Игорь Сергеевич, влетев в квартиру, увидел, как двое дюжих лбов держали отчаянно брыкающуюся Розу-Свету, а третий связывал ей ноги. Второй раз за день войдя в состояние ``Жалюзи'', Дарофеев набросился на бандитов. Те успели выставить кулаки, защита целителя наткнулась на них и Пономарь отлетел к стене. Стена послала его обратно на взломщиков. Так, словно мячик, Игоря Сергеевича мотало по комнате с полминуты, пока он не догадался зацепиться лучами манипуры.
Бандиты ошалело смотрели как напавший на них мужик летает по воздуху, но Дарофеев уже встал на ноги и выставил кулак в направлении боевика, вязавшего Розу-Свету. Парень не понял что произошло. Рука Пономаря на дошла до него нескольких сантиметров, а похититель получил весьма ощутимый удар.
- Бейте его! - Крикнул поверженный на пол бандит и двое оставшихся кинулись на Игоря Сергеевича с двух сторон. Тот даже не сопротивлялся. Удары, посыпавшиеся на целителя приносили вред лишь нападавшим и обстановке комнаты, на которую боевики отлетали после попыток разбить кулак или ногу о защиту Пономаря.
Вскоре, поняв, что столкнулись с чем-то необъяснимым, похитители прекратили бесплодные попытки. Один из них схватил Розу-Свету за шею, приставил к её горлу выкидной нож:
- Уйди, дядя. Ты нам не нужен... - Зато она нужна мне... - Спокойно сказал Дарофеев. Он применил старый трюк с парализацией конечностей на расстоянии и бандит, выронив нож, упал у ног девушки. Та воспользовалась моментом и живот парня содрогнулся от удара ножки Розы-Светы. Похититель взвыл.
- Не надо. - Попросил девушку Пономарь. Та врезала ещё раз и остановилась.
Бандиты, видя такое дело, постепенно пятились к двери. Вдруг у одного из них не выдержали нервы.
Дарофеев, как в замедленной съёмке увидел, что один из парней лезет в карман и достаёт оттуда сверкающий хромом длинноствольный пистолет. Вот он наводит его на Розу -Свету. Кинувшись наперерез пуле, Игорь Сергеевич, уже в прыжке понял, что успевает, и что это, с его стороны полнейшее безрассудство. Прозвучало несколько выстрелов. Восьмимиллиметровые пули одна за другой ударились в блок защиты Пономаря. Он выдержал. Кусочки свинца, срикошетив, полетели в разные стороны. Один из них вернулся к стрелявшему и тот упал, вопя истошным голосом, держась за раненую ногу.
- Убирайтесь! - Ледяным голосом проговорил Дарофеев. - Ещё раз увижу - будете иметь дело с Корнем. - Да е...али мы твоего Корня! - Выругался уцелевший бандит, пятясь к двери.
- Я ещё посмотрю кто кого е...ать будет. - Пригрозил Игорь Сергеевич. - Вон отсюда! И эту падаль прихвати! - Он кивком указал на корчащихся боевиков.
Опасливо озираясь, похититель взял под руки своего парализованного коллегу и поволок к выходу. Раненый поднялся сам и заковылял прочь не говоря ни слова. Заперев за ними дверь, целитель вернулся в комнату и обнаружил, что раненый так и не подобрал свой пистолет. А в углу, прижавшись к шторе, плакала Роза-Света. Она жалобно посмотрела на Игоря Сергеевича и прохлюпала сквозь слёзы: - Они сказали, что пациенты...
- Ну, не плачь, ничего страшного... Всё позади... - Примирительно улыбнулся Дарофеев.
В следующий момент его щёки уже были измазаны слезами Розы-Светы. А она всё целовала его и не могла остановиться.
Следы разрушений, причинённых боевиками Корня, исчезли уже на следующий день. ГУЛ сам видел из своего окна как устанавливали новые секции забора, взамен разрушенных гранатомётом. В коридорах стационара теперь пахло свежей краской.
А Дарофеев преподносил всё новые и новые неприятные сюрпризы. ГУЛ даже перестал им удивляться. Но нервы они портили изрядно. Начать с того, что московский экстрасенс вдруг просто исчез, как не бывало. Но догадка ГУЛа оказалась правильной и он, своим желанием, проник-таки под новую защиту Дарофеева. И что же? Тот закрылся ещё одной, более мощной, которую не могло обойти даже сконцентрированное желание. Такого с ГУЛом раньше никогда не было. А чего стоил его визит, когда он из под самого носа утащил своего приятеля, самонадеянно взявшегося штурмовать институт?! ГУЛ обнаружил его только после выхода с территории. Ему удалось, правда немедленно организовать погоню, но Дарофеев ушёл. Ушёл очень красиво. Но эта красота и восхищала и унижала ГУЛа. Неужели невозможно справится с этим москвичом? Ведь он просто человек. У него же нет и не может быть таких способностей, которыми наградило ГУЛа его рождение.
И ГУЛ решил всё же доконать Дарофеева. Теперь он не посылал к нему людей со своими штуковинами. Достаточно было выйти на командира бандитов, как тот послал своих ребят вернуть украденную Дарофеевым медсестру. Расчёт здесь был с двойной хитростью. Если бы это удалось, москвич бросился бы спасать девицу. А это привело бы его опять в Хумск и уж тогда возврата бы не было. Если же Дарофеев бы не поехал за ней, ГУЛу бы стало ясно, что те сексуальные чувства, которые он привил этой девушке, не нашли отклика в московском экстрасенсе и пришлось бы срочно изобретать новые методы воздействия.
Однако, то что случилось подтвердило догадки ГУЛа. Дарофеев спас девицу, несмотря на то, что его должны были задержать. И у ГУЛа появился давно заготовленный козырь. Но пока пускать его в ход было рано. Надо было продолжать попытки сломить экстрасенса.
Тот очень хитро закрылся от наблюдения. Но ГУЛ помнил, где находится его квартира и, следовательно, можно было действовать.
Хотя нанёсшие визит Дарофееву бандиты и не были запрограммированы ГУЛом, не было никаких сомнений, что приказ им отдал кто-то программой обладающий. С этим пора было кончать и Пономарь решился, наконец, на активное противодействие ГУЛу. Следовало максимально ограничить того в действиях.
Отослав Розу-Свету, Игорь Сергеевич закрылся в спальне и начал медитацию.
Первое, что требовалось сделать - это лишить хумчанина его защиты. И целитель в тонком информационном теле отправился в Хумск. Там всё было как обычно. Купол невидимости стоял на месте. НИИЭБ тоже никуда не исчез. Состояние ``Жалюзи'', в отличие от ``Чёрной дыры'' позволяло производить энергетическую работу этим и воспользовался Игорь Сергеевич. Проникнув под Купол он даже не дал себе труда стать невидимым, сразу направившись к одному из энергетических самоубийц, поддерживающих Купол своей энергией. Тот элементарно локализовался по мощному столбу голубоватого излучения.
Квартира, куда попал Пономарь, поражала своей запущенностью. Её хозяин, сутки напролёт лежащий на своей кровати, был тощ, бледен и, Дарофеев не знал этого наверняка, но догадывался по обилию мух, невероятно грязен и вонюч. Его программа сияла. Через её волокна проходило невероятное количество энергии.
Основной стержень конструкции оказался на месте и Игорь Сергеевич без труда перерубил его. Мужчина тут же открыл глаза. Вялым движением смахнул мух, облюбовавших его лицо в качестве посадочной площадки, с трудом встал. Из его брюк на ноги полилась вязкая коричневая масса. Целитель не стал дожидаться конца сцены, отправившись дальше. Лишь по внезапному изменению полёта Пономарь понял, что на него кто-то воздействует. Но эти удары не причиняли никакого вреда и Дарофеев, прицепившись лучом манипуры к ближайшему дому, продолжил путешествие. Атаки, если судить по болтанке, всё усиливались. Не обращая на них внимания, Игорь Сергеевич достиг следующего ``держателя неба''. Тот не был так измождён, как предыдущий. Избавив его от программы, Пономарь отправился к следующему, попутно отмечая, что купол над его головой уже начал терять стабильность, покрылся пятнами и полосами, в которые просвечивало обычное энергетическое излучение небес.
Исцелив всех, а для этого пришлось совершить шестнадцать визитов, принудительных энергетиков, целитель готов был умыть руки, как внезапно обнаружил ещё один столб излучения. Ринувшись туда, Игорь Сергеевич увидел, молодого парня, на которого буквально несколько минут назад села программа. Изничтожив её, Дарофеев увидел ещё два столба. ГУЛ, заметив беспорядок в своей вотчине, решительно поправлял дело. Пономарь понял, что сколько бы он не снимал программы, хумский гений всё равно тут же будет навешивать новые. До тех пор, пока не иссякнут людские запасы города. Разъярившись, целитель накрыл всю территорию НИИЭБа ``Чёрной дырой'' так, чтобы та поглощала любые энергетические поползновения исходящие оттуда. На минуту- другую это помогло. Их Дарофееву хватило на исцеление свежезапрограммированных. Потом же ``Чёрная дыра'' вдруг вспучилась и взорвалась.
Тонкое тело Игоря Сергеевича снесло. Нити манипуры, которыми он крепился к окружающим предметам разорвало и Пономаря несколько километров тащила за собой мощная энергетическая волна.
Первый раунд остался за ГУЛом. Целитель признал это и ретировался в своё тело.
Немного раздосадованный Игорь Сергеевич лежал на кровати. Роза-Света изредка чем-то громыхала на кухне. ``Да, - Думал Пономарь, - Мне бы, прежде чем лезть туда, следовало бы больше узнать о методах и возможностях этого ГУЛа...''
И тут в голову Дарофееву пришла блестящая идея. Ведь Роза-Света находилась там несколько месяцев. И, значит, она не могла не встречаться с ГУЛом или знать о нём что-то, чего не знает сам Игорь Сергеевич. Осталось лишь выудить из недр памяти девушки эти ценные сведения. Приняв такое решение, целитель стремительно вышел из спальни.
- Света! - Позвал Пономарь. - Да? - Девушка выглянула из дверей кухни. На ней был фартук Елизаветы Игнатьевны, руки покрывал слой муки. - Ты очень занята?
- Я пирожки собираюсь жарить... Пирожки Дарофеев любил. Но любопытство оказалось сильнее радости гурманства.
- Ты можешь отвлечься на несколько минут? - Могу... - Удивлённо пожала плечами Роза-Света и исчезла из проёма. Игорь Сергеевич услышал как зажурчала вода, девушка мыла руки.
Вскоре она появилась в гостиной. - Я хочу тебя загипнотизировать. - Без предварительной подготовки начал Дарофеев. На немой вопрос девушки ему пришлось пояснить:
- В твоей памяти должны быть сведения, которые помогли бы мне в борьбе против этого ГУЛа. Так что дело за тобой... - Я согласна... - Просто улыбнулась Роза-Света. Погружение её в гипнотический сон времени почти не заняло. Гораздо сложнее было обнаружить что-нибудь полезное. Игорь Сергеевич внушил ей, что в данный момент девушка находится в стационаре НИИЭБа и попросил описывать всё, что она видит.
На целителя посыпался непрерывный поток описаний стен, врачей, пациентов, содержания их тумбочек, порядка расположения медикаментов на стойках, количество шприцов, бюксов, ватных тампонов и марлевых повязок. Интересного в этом было мало. Кроме того, ``работая'' в клинике, Роза-Света понятия не имела, что в её стенах обитает некий ГУЛ. Игорь Сергеевич получил исчерпывающие описания всех больных, в количестве сорока с лишним человек, от шестидесятилетнего старика, попавшего в автокатастрофу, анализы которого показывали, что ему не может быть больше двадцати, до одиннадцатилетнего немого мальчика, вся особенность которого заключалась в том, что момент его зачатия совпал с прохождением электромагнитной волны Чернобыльского взрыва.
В некоторых Пономарь узнал курируемых ГУЛом сверхэнергетиков, перед которыми Роза-Света исполняла стриптиз, эти оказались жертвами того же Чернобыля или Семипалатинска, другие были ему незнакомы, но почти ни один из описанных не подходил на роль Главного Управляющего Людьми. Для себя целитель отметил тридцатилетнего парня, выпавшего из вертолёта на высоте полутора километров, после чего мог левитировать в пределах палаты и сорокадвухлетнего мужчину, который, упав на рельсы под электропоезд дал тому себя переехать, чем вызвал крушение головного вагона, оставшись при этом цел и невредим.
Их Игорь Сергеевич решил проверить в следующей медитации.
Но вдруг описание тумбочки одного из больных привлекло внимание Пономаря.
- Стакан, - Равнодушно говорила Роза-Света, - Наполовину наполнен непрозрачной оранжевой жидкостью. Пакет апельсинового сока ``Яффа'' с оторванным верхним уголком. Конструкция из проволоки восьми разных цветов. Коробочка, в которой раздают лекарства...
- Стоп. - Приказал Дарофеев. - Подробное описание проволочной конструкции.
- По её центру идет красная проволока S-образной формы. Снизу к ней прикрепляются...
``Вот оно!!!'' - Мысленно вскричал Игорь Сергеевич. Предмет, описываемый девушкой один в один совпадал с той программой, которую Пономарь видел на ГУЛовских киллерах. Все те же линии, их ориентация друг относительно друга. Даже те же самые цвета!
Теперь целителю стало понятно, почему в программах встречаются ``лишние'' линии. Они, всего-навсего, были проволочками, поддерживающими целостность всей конструкции.
- Кто изготавливает эти проволочные конструкции? - С замиранием сердца спросил Пономарь. И получил страшный ответ:
- Мне это неизвестно... - При тебе кто-нибудь разговаривал о них?
- Да. Один из врачей со старшей сестрой. - Перескажи содержание.
- Врач требовал убрать, сестра отвечала, что это красиво, оригинально и сюрреалистично.
- Всё? - Уже без надежды в голосе полюбопытствовал Дарофеев.
- Всё. - Подтвердила загипнотизированная.
Днём Корень занимался депутатскими делами, к вечеру перешёл на управление своей криминальной структурой. Среди зашифрованных факсов об успешной отправке партии оружия из Амстердама, месячных отчётов о работе казино и борделей, других документов, за которые любой сотрудник правоохранительных органов дал бы на отсечение любой важный орган, кроме головы, было и послание Драйвера. Компьютерщик сообщал, что список готов. Впрочем, Репнев и сам понял это, просмотрев файл до конца.
Характеристики новых рекрутов были самые лестные. Большая часть их имела опыт боевых действий в разных горячих точках. Двое даже были уволившимися из французского иностранного легиона.
Теперь Николай Андреевич был доволен. Он отослал Драйверу послание, состоящее из одного слова ``Хвалю''. Теперь следовало представить новый штурмовой отряд Пономарю. Корень хотел перестраховаться настолько, насколько это было возможно. Зная на собственной шкуре, что люди, излеченные биоэнергетиком программированию не поддаются, он хотел, чтобы его новый отряд был обработан целителем.
Репнев позвонил Дарофееву. Тот назначил место встречи - Поклонную гору. У ``парада восставших мертвецов''. Николай Андреевич хмыкнул от явного символизма этого места, но согласился. Поручив одному из своих охранников обзвонить штурмовиков, Корень на полчаса отвлёкся на компьютерную рутину.
Не успел Игорь Сергеевич повесить трубку после разговора с мафиози, как телефон вновь запищал. На сей раз звонил Изотов.
- Я тут подобрал несколько парнишек. - Сообщил майор сквозь помехи на линии. - Все чистые. В бой рвутся! Сергей Владимирович умолчал, что для убеждения этих ``парнишек'' он использовал не только слова, но и внезапно полученный дар внушения.
- Хорошо... - Улыбнулся в трубку целитель. - Тут Корень тоже кого-то приведёт... Давай, объединим твоих и его? - Отлично! - Прокричал фээсбэшник. - Всё равно им вместе работать...
Через час у воплощения пошлой гигантомании господина Церители, стал собираться народ. Сперва это были боевики Корня, но потом подошёл и Изотов с доброй дюжиной бывших десантников и спецназовцев. Эти две группировки держались отдельно, заняв позиции, соответственно справа и слева от монумента. С первого взгляда они определили друг в друге своих извечных противников, но дело ограничивалось лишь суровыми взглядами. Люди Корня, поджидая своего босса, не хотели подставляться и ввязываться в драку. Фээсбэшники же, предупреждённые Сергеем Владимировичем, вели себя тихо и старались ни чем не спровоцировать будущих компаньонов. Ровно к назначенному сроку подошёл Дарофеев. Час был не очень поздний, но небо оказалось затянуто пеленой облаков и сумрак, простёрший свои щупальца над площадью, едва разгоняли десятки прожекторов.
Игорь Сергеевич, чувствуя на себе настороженные взгляды, подошёл к Изотову, поздоровался. Едва взглянув на отряд, целитель понял, что майор не обманул его. Ни одной программы на парнях Изотова не было.
Зато среди мафиози Пономарь сразу выделил троих запрограммированных. Но работать с ними, пока не приедет Корень, было рискованно.
Вскоре, с небольшим опозданием, прибыл и Николай Андреевич. Под удивлёнными взорами боевиков, Репнев прошествовал к Дарофееву, пожал целителю руку. И лишь затем обратил внимание на майора и его ребят:
- Неплохо... - Кинув оценивающий взгляд, определил мафиози. - Ну, здравствуй, что ли? - Сказал он наконец Сергею Владимировичу.
- Твои орлы околачиваются? - Спросил Изотов, заранее зная ответ.
- Мои... - Гордо выпятил грудь Корень. - Как? - Хорошо, но... - Замялся майор. Пономарь закончил его фразу:
- Среди них трое... - Что трое?
- С программами. Только тихо! - Предупреждающе шепнул Игорь Сергеевич, видя, что мафиози хочет повернуться. - Кто? - Спросил Репнев.
Дарофеев описал ему вражеских агентов. - Ладно. - Кивнул Николай Андреевич, - Разберёмся. Он покинул Дарофеева с Изотовым и пошёл навстречу своим парням. О чём он с ними говорил, слышно не было. Но вот, Корень отошёл с одним боевиком, сказал что-то, отпустил того, подозвал другого.
Вскоре в стане бандитов произошло движение. И к целителю повели троих указанных им бандитов. Боевикам заломили руки, те шипели, огрызались, пытались сопротивляться. Игорь Сергеевич зашёл им за спины. Три раза щёлкнул пальцами. Программ не стало.
Происходящим у монумента заинтересовался постовой милиционер. Сергей Владимирович быстренько его отослал, показав удостоверение и сообщив, что ситуация под контролем. Милиционер отошёл, но взирал на происходящее с явным недоумением и любопытством.
Распрограммированные обмякли, заозирались. Изотов объяснил им в чём было дело и те с уважением посмотрели на Пономаря.
- Так! - Громко сказал Игорь Сергеевич, чтобы его расслышали все, и бандиты и фээсбэшники. - Идём за эту дуру! - Кивком головы целитель показал на бронзовое безобразие, - Там проведём короткий массовый сеанс. У кого чего болит - перестанет.
Нестройной толпой все пошли за Дарофеевым. Он сел на гранитный бордюр за монументом, осмотрел собравшихся. Здесь было значительно темнее, но света для работы Игорю Сергеевичу было не нужно.
Нащупав со всеми присутствующими энергетический контакт, Пономарь провёл самую безобидную манипуляцию: прочистил всем спинномозговой энергетический канал и каналы в руках и ногах. Этого, как посчитал целитель, было достаточно, чтоб энергетические тела бойцов запомнили блок защиты Игоря Сергеевича.
Раздухарившись, Дарофеев решил не халтурить, а действительно полечить каждого из парней. Но в этот момент сеанс пришлось прекратить.
Громкий, усиленный мегафоном голос продребезжал: - Внимание! Вы окружены! Приказываю всем сдаться! Оружие на землю!
И на опешивших бойцов из темноты ударили несколько слепящих софитов.
В первый момент Игорь Сергеевич зажмурился. А открыв глаза увидел, что между восставших бронзовых мертвецов появился взвод автоматчиков, прятавшийся до того за гранитными надолбами. По десятку человек находились с флангов, на парковых дорожках, а на газоне, наведя на собравшихся стволы оружия, намертво стояли ещё тридцать милиционеров. Но никто пока не предпринимал никаких шагов, ожидая приказа.
Боевики Корня и фээсбэшники не спешили исполнять приказ сложить оружие и стояли, сбившись плотной толпой, готовые к любым действиям.
Николай Андреевич, наконец решился. Он громко крикнул:
- Кто тут начальник? - Я! - Ответили из темноты.
- Что здесь происходит? - А твоё какое собачье дело? Оружие на землю и сюда, падла!
- Я Депутат, мать твою! - Рявкнул Репнев. - Докажи!
Корень медленно, опасаясь шального выстрела, полез во внутренний карман и помахал в воздухе красной книжицей. - Иди сюда. Медленно! - Приказал мегафон.
Николай Андреевич подошёл к строю автоматчиков и исчез в темноте. Пономарь слышал как мафиози кому-то что-то доказывает, на что невидимый обладатель мегафона прокричал: - Этого выпустить.
- Но... - Попытался возразить Корень. - Вали отсюда, депутат! А то попорчу, на хрен, твою неприкосновенность!..
Игорь Сергеевич запросто мог стать невидимым, уйти, уведя с собой Изотова, но бросить доверившихся ему людей он не мог.
- Считаю до трёх. - Предупредил мегафон. - После этого будет открыт огонь на поражение!
Один из фээсбэшников, пожав плечами, поднял руки и направился к строю.
- Стойте! - Крикнул вдруг Пономарь. Он медленно пошёл вперёд. По ощущениям целителя запрограммированных вокруг него не было... Разве что один... И этот единственный и был главным в этой операции.
По пути к направленным на него автоматам, Дарофеев подготовился. Теперь он мог в любую секунду облачиться в ``Жалюзи'', но, возможно, этой секунды ему могут и не дать. - Чего, тоже депутат? - Спросили из темноты, пока один из милиционеров обыскивал Игоря Сергеевича. Голос теперь показался целителю очень знакомым, да и излучение биополя тоже.
- Пётр Никитович? - Осторожно спросил Дарофеев. - А ты кто такой?
Теперь сомнений не было. Перед Пономарём стоял майор Дроздов собственной запрограммированной персоной. Игорю Сергеевичу хватило нескольких мгновений, чтобы прочесть мысли старого приятеля. Оказалось, что Пётр Никитович срочно прибыл сюда чтобы накрыть банду торговцев оружием, которая, по его сведениям, устроила тут свой очередной сходняк.
- Я - Народный целитель Игорь Сергеевич Дарофеев! - Ответил Пономарь, пытаясь нащупать стержень программы и порвать его. Но, пока он это делал, Дроздов злорадно проговорил:
- Ты-то мне и нужен. Взять! И Дарофеев запоздало прочёл в мозгу майора, что именно он и является руководителем этой банды. Не дожидаясь, пока ему скрутят руки, Игорь Сергеевич вошёл в состояние ``Жалюзи''. Подскочивших к целителю милиционеров отбросило. Этого времени целителю хватило, чтобы распрограммировать, наконец, Петра Никитовича. Результат был впечатляющч. Дроздов, словно впервые увидев перед собой Пономаря, воскликнул:
- Игорь Сергеевич! Ты-то что тут делаешь? - Да вот, - Угрюмо проговорил целитель, - Сдаваться пришёл...
- Погоди, - Майор наморщился, с трудом что-то припоминая. - Ты - глава банды... Стой, но это же бред какой- то... Откуда я это взял?..
- Я сейчас всё тебе объясню. - Пообещал Дарофеев, - Только отзови своих гавриков. Не ровён час выстрелят... - Личному составу! - Тут же проорал в мегафон Пётр Никитович. - Отмена операции! Всем поставить оружие на предохранитель и грузиться по машинам!
Едва оцепление было снято, к целителю с Дроздовым одновременно с разных сторон подошли Изотов и Николай Андреевич. Дарофеев представил Петру Никитовичу своих компаньонов и обрисовал сложившуюся ситуацию. Дроздов недоверчиво покачал головой:
- Нет, Игорь Сергеевич, ты, по моему, сильно сгущаешь краски...
- А то, что ты меня с целой армией пришёл захватывать, это как? Не густо? - Ехидно сказал Пономарь. Пётр Никитович только и смог, что пожать плечами. - В общем так, - Вступил в разговор Корень, - МВД с нами? Или что?
- Или что. - Ответил Дроздов. - У меня действительно работы - не продохнуть... Да и людей я вам выделить не смогу. Пётр Никитович нелепо оправдывался, но всем и так было понятно, что он пасует перед человеком, который запросто может заставить кого угодно делать то, что угодно ему. - Ну и хорошо. - Сурово проговорил Николай Андреевич. - Так что, извините, я пойду... - Промямлил Дроздов. - И так мне сейчас головомойка будет...
Когда эмвэдэшник ушёл, Репнев с хитрым прищуром посмотрел на Игоря Сергеевича:
- Трусоватый у тебя кент... - Не наезжай, - Вступился за коллегу Изотов. - Может, у него действительно времени нет?
На это Корень лишь что-то неразборчиво пробурчал. - Так что делать будем? - Спросил Сергей Владимирович у задумавшегося целителя. - Мои парни готовы. - Да и мои тоже... - Вставил мафиози.
- А я, вот, не готов... - Усмехнулся Дарофеев. - Нет у меня уверенности, что мы возьмём ГУЛа. Да и что потом с ним делать? В тюрьму посадить? Так он и там сможет всё проворачивать...
- А ты его... - Николай Андреевич сделал страшное лицо и показал, как скручивают голову.
- Нельзя... - Скривился целитель. - Его бы талант да на лечение...
- Да ну тебя, гуманиста... - Последнее слово Репнев чуть не выплюнул. Да и Сергей Владимирович готов был согласиться с Корнем.
- Действительно, что тянуть? - Удивлённо проговорил майор. - Чем больше ждём - тем больше он сможет накуролесить...
- Теперь слушайте меня!.. - В голосе Пономаря появилась вдруг сталь. - Люди готовы. Но плана пока нет. А без плана никто никуда не двинется. Я даю себе сутки на его разработку. После этого - делайте что хотите, если в ваши намерения входит потерять больше половины людей... Да и другие, не знаю, вернутся или нет...
- Хорошо. - Сказал Репнев. - За язык я тебя не тянул. Завтра в это же время - чтоб представил нам свой план. А то... - Ларь на уши... - Хмыкнул Пономарь. - Николай Андреевич, здесь вам не лагерь... Да и сделать ты со мной ничего не сможешь... - Грустно выдохнул Дарофеев. - Так что, подождите немного...
Раздосадованный, Игорь Сергеевич вернулся домой. Теперь, действительно, к завтрашнему дню ему предстоит разработать такой план, который бы и свёл к минимуму число возможных человеческих жертв, и позволил захватить ГУЛа целым и невредимым.
Но для этого следовало бы его хотя бы найти, вычленить из массы пациентов стационара НИИЭБа. Но существовала так же возможность, что ГУЛ - один из сотрудников... Роза-Света покормила Дарофеева его любимыми пирожками, с рыбой, яйцом и луком. И, видя задумчивость целителя, решила развеселить его своими средствами. В результате их применения Пономарь оказался в постели, а на нём, с гиканьем и стонами, прыгала Роза-Света. Целитель, хотя и не мнил себя молодым, но на потенцию не жаловался и, когда уморившаяся девушка, притулилась у него под боком, опять предался размышлениям. Но их направление теперь касалось его отношений с исцелённой беглянкой. Игорь Сергеевич всё ещё вспоминал свою покойную супругу, Елизавету Игнатьевну, и вторжение в его личную жизнь Розы- Светы было для Дарофеева полнейшей неожиданностью. Впрочем, какая там личная жизнь? Полное её отсутствие... Но эта девушка, как заметил Пономарь, тоже, в определённой степени была талантлива в биоэнергетике. Собственно, иначе бы ГУЛ не выделил её из массы других... И в мыслях целителя вдруг возникла картина, как он учит Розу- Свету владению её скрытыми способностями... Нет, теперь он не допустит той ошибки, которая стоила жизни его жене. Он доведёт дело обучения до конца и девушка станет его достойной преемницей!
Решив это, Дарофеев вдруг понял, насколько сильно он привязался к ней за эти дни.
Но дела требовали с себе внимания и Пономарь, сняв с себя ногу прикорнувшей девушки, встал и оделся.
Порывшись в инструментах, хранившихся на кухне, Игорь Сергеевич нашёл необходимое. Это оказался кусок телефонного кабеля с разноцветными проводами и рулон фольги. После пяти минут работы, Дарофеев имел в руках материальное воплощение той программы, которую безуспешно пытался извлечь из стеклянного шара. Убедиться в том, что такая конструкция позволяет снятие с себя энергетической матрицы, было секундным делом.
Перед Пономарём теперь находились две идентичные структуры. Одна стояла на столе, вторая - висела в воздухе рядом с первой.
Но получившееся образование требовалось испытать и целитель не нашёл никого лучше майора Дроздова. Найдя того в Москве по характеристическому излучению поля Петра Никитовича, Дарофеев обнаружил эмвэдэшника в его кабинете на Петровке. Дроздов сидел перед чистым листом бумаги и задумчиво грыз ручку. Целитель вызвал к себе программу и совместил её с телом майора. Та немедленно начала функционировать.
Пётр Никитович отложил ручку. Недоумённо оглянулся. Потом, словно сообразив что-то, быстро её схватил и начал лихорадочно строчить объяснительную.
Дарофеевская программа не имела целью подавлять чью- то личность или навязывать её чужую волю, её основная задача заключалась в некоторой принудительной гармонизации энергетического тела человека. В результате этого запрограммированный получал небольшое усиление собственного биополя и, как следствие, бо'льшую устойчивость ко внешним помехам.
Убедившись, что структура работает, Пономарь решился на последнее её испытание. Он направил в сторону майора энергетический луч. Мощность его была такова, что пробила бы естественные защитные оболочки человека, но тонкое тело Петра Никитовича не допустило в себя этот луч, закрутив его вокруг себя по спирали и постепенно ассимилируя. Игорь Сергеевич остался весьма доволен испытанием. Теперь у него в руках было такое же оружие, как и у ГУЛа. Такое же но, если сделать поправку на опыт и знания целителя, то и более мощное. Осталось применить его не во вред. Ещё раз взглянув на пишущего Дроздова, Пономарь вернулся в своё тело. Программа так и осталась висеть на Петре Никитовиче, стимулируя его творческую активность. Окрылённый успехом, Дарофеев переместился в Хумск. Там он вновь прошёлся по всем ``держателям неба'' на сей раз не задерживаясь, чтобы проследить какой эффект вызовет разрушение ГУЛовской программы. Игорь Сергеевич понимал, что такие его действия открывают, несмотря на невидимость, его присутствие в городе. Служат своего рода визитной карточкой. Но именно этого и добивался целитель. Чтобы ГУЛ знал, что Дарофеев не сломлен, что он действует и успешно противостоит всем напастям, которые посылает ему хумчанин. Следующим местом визита Пономаря была палата больницы, в которой находились запрограммированные жертвы радиации. Узнав о том, что все эти люди в той или иной степени пострадали от радиации, Игорь Сергеевич понял, чем вызваны такие разительные нарушения в их энергетической структуре, которые он наблюдал в свой самый первый астральный визит в это учреждение.
С последствиями радиационного облучения целитель сталкивался и знал как это можно вылечить. Прибыв на место Дарофеев ужаснулся. На этих людях, взамен уничтоженных в одно из прошлых посещений программ, были новые. Теперь эти господа могли черпать необходимую им сексуальную энергию не только в момент её активного выделения, а вообще всегда. Это значило, что ГУЛ сделал их самыми настоящими энергетическими вампирами.
Такого самоуправства Пономарь терпеть был не намерен. Потратив около двадцати минут, Игорь Сергеевич, как мог, нейтрализовал у всех шестерых поражённых последствия облучения, нормализовал работу свадхистаны, соединил разорванные энергетические каналы, наладил работу костного мозга и селезёнки. После этого отпала сама необходимость в энергетическом вампирёже.
Работая с ними, целитель сознательно воздействовал на память их тонких тел с тем, чтобы они запомнили защитные блоки. Но, скорее всего, это было излишним. Дарофеев позволил себе немного заглянуть в их головы и обнаружил там подсознательное желание и дальше носить ГУЛовские программы. С этим ничего поделать было нельзя, а идти против воли человека Пономарь, хотя и мог, но принципиально не хотел. Закончив с этим, Игорь Сергеевич отметил, что шестеро облучённых опять запрограммированы. Но, пристальнее взглянув на работу этих конструкций, немного успокоился. Контур, ответственный за поглощение энергии из окружающих не активизировался.
Дарофеев отправился по палатам. Разыскивать ГУЛа. Но, или тот очень хорошо маскировался, или его не было в данный момент в корпусе. Игорь Сергеевич не заметил никаких следов той особой активности, которая должна была сопровождать наложение программ. Пациенты занимались своими делами, читали, смотрели телевизор, болтали друг с другом. Короче, ничего подозрительного. Но ведь кто-то же только что вновь запрограммировал излеченных Пономарём! И это было очень странно.
Подумав, что на сегодня он уже сделал достаточно, целитель вернулся в тело.
Он чувствовал присутствие своего врага, но сделать с этим ничего не мог. Вот уже во второй раз Дарофеев нагло прилетал в Хумск и портил то, что делал ГУЛ. Видно москвича не было, но его след отчётливо прослеживался по снятым им штуковинам. ГУЛу приходилось буквально следовать за Дарофеевым по пятам, наводя порядок в своём хозяйстве. Это вынужденное повторение одной и той же работы неимоверно раздражало. Тем более что ГУЛу так до сих пор не было доступно снятие собственных штуковин. Несколько раз он пробовал это сделать, но результата почему-то не было. А сегодня Дарофеев очередной раз покусился на помощников! Это, да и прочие его наглые покушения на процесс установления свободы в стране, нельзя было оставлять безнаказанным.
Дождавшись, пока в городе станет тихо, ГУЛ изъявил желание проверить дела в Москве и немедленно там оказался. Пролетая над столицей, он радовался и одновременно удивлялся. Как же много он успел за такое короткое время! Штуковины, на верных ему людях, работали. Политики, наконец, стали приходить к полному единодушию. В экономику ГУЛ почти не лез, но конструкции, которые он ставил на финансистов и банкиров, заставляли их безропотно отдавать средства на проекты, выдвинутые, с его подачи, политиками. Всё шло по плану. Гнусный Дарофеев почему-то не обращал внимания на происходящее в его собственном городе и все штуковины были на своих местах. Кроме, разве что, одной- двух. Но эти люди, насколько помнил ГУЛ, должны были причинять тому неприятности. Особенно милицейский майор, старый дарофеевский знакомый.
Посетив его, ГУЛ сперва ничего не понял. На майоре была штуковина, но совершенно незнакомого типа. Это могло значить только одно - Дарофеев научился их делать! Это был удар.
Разозлившись, ГУЛ стал лихорадочно навешивать штуковины на всех подряд, не разбирая кто этот человек, чем он занимается. За полчаса у хумчанина появилось более трёх сотен последователей. Слегка притомившись, он вернулся в палату. Следовало продумать очередной этап мести Дарофееву. И её масштаб должен был потрясти зарвавшегося москвича.
Было уже около полуночи когда Игорь Сергеевич, выйдя из медитации, присоединился к Розе-Свете. Девушка смотрела телевизор. Шли ``Вести''.
- Государственная Дума в первом чтении приняла законопроект, - Вещал диктор, комментируя мелькающие на экране картины голосования депутатов, - новых дополнений к Уголовному Кодексу России. По этим дополнениям крайне ужесточаются меры наказания по статьям, предусматривающим ответственность за причастность к организованной преступности и любое пособничество криминальным структурам. Кроме того, усиливаются карательные меры по отношению к взяточникам, и лицам в любой иной форме использующим свою должность в целях незаконной наживы. Сегодня же, - Продолжал диктор, - Прошло голосование по законопроекту разрешающему добровольное участие лиц в экспериментах, которые могут повлечь частичную или полную потерю трудоспособности. Депутаты были единогласны в одобрении этого законопроекта.
Волосы на голове Игоря Сергеевича начали шевелиться. Картинка на экране сменилась. Теперь это были какие-то апартаменты Кремля.
- Премьер министр, - Равнодушной скороговоркой продолжалось изложение новостей, - Подписал указ об усилении контроля за деятельностью лиц, занимающихся частной медицинской практикой и, в особенности к тем из них, кто использует в лечении методы нетрадиционной и народной медицины. Ко всем таким лицам вводится обязательное сертифицирование их методов. Одновременно назначена комиссия из состава работников Министерства Здравоохранения, которой поручено в кратчайшие сроки разработать процедуру сертификации.
Но это было только начало. Дальше пошли сообщения о том, что банкиры, скинувшись, начали строительство десяти тюрем, оборудованных по последним западным стандартам. Несколько директоров крупных московских заводов объявили о решении устроить на своих территориях филиалы исправительно-трудовых колоний. Церковники провозгласили об упадке Веры и начали что-то типа Крестового похода по несению в народ Слова Христова.
Пономарь слушал, смотрел и не верил собственным органам чувств. Неужели это происходит здесь, в России? Ведь если так будет продолжаться, опыты на людях, постоянное усиление карательных мер, насильственное приобщение населения к Церкви, то вскоре страна превратится в жёсткое тоталитарное государство, скатится от демократии к оголтелому фашизму.
Одно было ясно - большая часть этих решений была принята под прямым давлением ГУЛа. А у Дарофеева до сих пор не было никакого понятия как тому реально противостоять. Ведь уничтоженные программы почти тут же заменялись новыми... Заменялись...
И тут Игорь Сергеевич, забыв про тревожные новости звонко рассмеялся. Ему пришла в голову замечательная идея. Дарофеев крепко обнял, расцеловал опешившую от бурного проявления чувств Розу-Свету.
- Всё! - Кричал целитель. - Эврика! Я нашёл!!! Но разрабатывать мысль лучше было на свежую голову, с утра. И поэтому Дарофеев, не обращая внимания на недовольство девушки, выключил телевизор, поднял её на руки и торжественно понёс в спальню.
Наскоро позавтракав, весь в предвкушении очередной, всё решающей медитации, Игорь Сергеевич всё время напевал какой-то мотивчик. Девушка, видя, что с её любовником происходит что-то странное, не вмешивалась в происходящее. Сгорая от нетерпения, Дарофеев даже не стал ждать пол часа, чтобы желудок справился с пищей. С помощью энергетических методов поставив этот процесс на максимальную эффективность, Пономарь устроился в кресле и погрузил себя в медитационное состояние.
Перед ним стояла сложная, но очень перспективная задача: создать такую программу, которая бы не позволяла ГУЛовским произведениям садиться на её носителя. Поставив перед собой фантом абстрактного человека, целитель стал экспериментировать.
У ГУЛа в любой программе был стержень, осевая линия. Именно она обеспечивала функционирование структуры, завязываясь на трёх точках, чакрах муладхаре, анахате и аджне. Следовательно, конструкция Игоря Сергеевича должна была защищать эти три энергетических центра, не давая иной программе к ним подключиться.
Возникшее в воображении Пономаря образование поразительно напоминало крест. Шесть спиралей, накрывающих области самих чакров, спереди и сзади, ещё четыре - на соски. Всё это было соединено так, что образовывалась единая энергоинформационная система, противостоящая практически любым отрицательным воздействиям.
Затем всё это требовалось испытать. Поддерживая сознанием свою структуру, Дарофеев вызвал в памяти фантом программы ГУЛа. Попытался наложить его на свою. ГУЛовская поделка мелко задрожала и, не выдержав возникших в ней напряжений, распалась.
Игорю Сергеевичу стало ясно, чем он будет заниматься в течение ближайших дней. Работа эта была утомительной, но необходимой.
Но тут Пономарь вдруг понял, что это окончательным решением не будет. Ведь ГУЛ всегда сможет возобновить тактику прямого устранения неугодных. А уследить за всем многомиллионным населением Москвы и пригородов целитель был не в состоянии. Тогда бы ему пришлось медитировать, летая над городом, сутки напролёт...
Всё-таки, корень проблемы находился в Хумске и его оттуда надо было извлечь. Что же делать?
Дарофеев не собирался отказываться от депрограммирования политиков и прочих власть предержащих. Но и захватить НИИЭБ тоже казалось теперь шагом необходимым, хотя и вынужденным.
Вот если бы штурмовикам помогал бы кто-нибудь изнутри...
Игорь Сергеевич уцепился за эту мысль. Ведь действительно, теперь он умеет программировать, значит, можно сделать такую конструкцию, которая бы до поры никак себя не проявляла, а в нужный момент сбрасывала бы программу ГУЛа, возвращая человека в нормальное состояние. Задача была сформулирована и целитель взялся за её воплощение.
Чтобы удалить стержневую энергетическую линию, её надо или перегрузить силово, или скинуть. Пономарь остановился на последнем варианте. Следующим моментом была опасность телепатического проникновения в мозг. Если ГУЛ этим обладает, а Игорь Сергеевич был уверен в такой способности своего врага, то информацию об истинной миссии следует закрыть как можно надёжнее. Программные средства тут могли помочь, но Дарофеев решил не рисковать и совместить приказ удалить программу ГУЛа с восстановлением памяти под постгипнотическим приказом.
Программа, которую целитель получил в ходе своих изысканий, состояла всего из пяти элементов: двух силовых линий, шедших волнами в противофазе. Они должны были камуфлироваться под реально существующие энергетические каналы Иду и Пингалу. В нижнем их пересечении находилась петля, которая должна была изображать пятый лепесток муладхары. Примерно посередине такая же петля маскировалась на анахате и, в самом верху, на аджне. Дело оставалось за малым: физическим изготовлением этих программ. Из той же проволоки, которая пошла на первую конструкцию Игоря Сергеевича, он сделал и две другие. Роза- Света молчаливо следила за манипуляциями целителя, понимая, что происходит что-то очень важное. Воплотив замыслы в гибком металле и хлорвиниле, Дарофеев вновь погрузился в медитацию. Своей первой целью он избрал Государственную Думу. Как раз шло очередное заседание и большинство депутатов были на местах. Среди них Пономарь нашёл лишь троих незапрограммированных. Работа была проста, неинтересна, и монотонна, но она приносила удовлетворение целителю и ощущение того, что он всё делает именно так, как надо.
Пономарь подлетал к очередному народному избраннику, перерубал стержень ГУЛовской программы, пока та, корчась, исчезала, вешал свою крестообразную структуру. Когда Игорь Сергеевич обработал таким образом большую часть присутствующих, он заметил, что заседание стало весьма бурным. Один из запрограммированных Дарофеевым полез в драку с ГУЛовским ставленником. Целитель не стал разбираться в сути конфликта, снял с потерпевшего его программу, заменил своей. Но махание кулаками, вдруг, возобновилось с новой силой.
Прекратив обращать внимание на спорщиков, Игорь Сергеевич спокойно доделал своё дело в зале. Пролетелся по всему зданию, выискивая незамеченных с первого раза носителей чужой воли. Таковых обнаружилось изрядное количество и Пономарь снова принялся за работу.
До обеда целитель успел обработать более шести сотен человек. Но не было края числу тех, кого следовало лишить энергетических паразитов. ГУЛ потрудился на славу. Передохнув и пообедав, Игорь Сергеевич дозвонился до Корня.
- Приезжай, Николай Андреевич. - Весело прокричал в трубку Дарофеев. - Мыслишки есть...
- Только мыслишки? - Недовольно проворчал мафиози. - Да и покрупнее тоже... - Намекнул Пономарь. - В общем, не пожалеешь...
Вызвонить Изотова оказалось непростым делом, но и ему целитель передал приглашение. Закончив с этим, Игорь Сергеевич снова отправился распрограммировать москвичей. К вечеру, когда счёт в пользу Дарофеева увеличился до полутора тысяч, пришли Репнев и Сергей Владимирович. Майор несколько задержался, но Пономарь, игнорируя суровые взгляды Корня, развлекал того несущественными беседами. И лишь после прихода фээсбэшника приступил к делу. - Для того, чтобы захватить и блокировать территорию института, - Менторским тоном начал целитель, - Нам потребуется поддержка изнутри. Наш уважаемый коллега, - Кивок в сторону побагровевшего Репнева, - Значительно усилил гарнизон охраны противника. Сейчас, с его же помощью, мы ещё больше её увеличим...
- Да ты фильтруй базар! - Взорвался Николай Андреевич. - Свои намёки куму оставь! Взялся базарить - базарь без своих гнилых подъёбок!
Игорь Сергеевич согласился с доводами мафиози и продолжил более серьёзно:
- Как я сказал, нужна поддержка изнутри, которая бы, в момент штурма, нейтрализовала большую часть охранников института.
И, видя вопрос в глазах Изотова, Пономарь развил свою мысль:
- Мы, якобы для очередной атаки, отправим в Хумск полтора десятка ребят Николая Андреевича.
- Почему именно моих? - Продолжил возмущаться Репнев, но уже несколько тише.
- Потому что им на работу ходить не надо... - Пояснил Сергей Владимирович.
- Если б они у меня на работу не ходили... - Недовольно хмыкнул мафиози, - Уволил бы... Навечно... - Мне кажется, - Встрял в обмен репликами Игорь Сергеевич, - Что парни нашего коллеги лучше для этого подготовлены...
Дипломатия взяла верх и Корень угомонился. Зато непонимание осталось у Изотова:
- Но их же там запрограммируют... - А нам это не помеха! - Торжествующе провозгласил целитель. - Я придумал схему, по которой все наши запрограммированные сбросят ГУЛовские хреновины и будут помогать нам! И ещё. Теперь есть способ не допустить программирование вообще. Даже если человек захочет носить изделие хумчанина, у него ничего не выйдет! Сергею Владимировичу, - Полупоклон в сторону майора, - Это не требуется, зато господину депутату - не повредит... - Я как?.. - Репнев покрутил ладонью у виска, - От этого не съеду?
- Ничего не изменится. - Заверил его Игорь Сергеевич. - Только у ГУЛа исчезнет возможность тебя запрограммировать. - А он и так не смог...
- Считай, что это перестраховка. Он же на месте не стоит... Вдруг придумал способ... - Поддержал Дарофеева фээсбэшник. Николай Андреевич, пожав плечами, дал согласие и тут же стал обладателем антиГУЛовской программы. Изотов, наблюдая за работой Пономаря восхищённо щёлкнул языком:
- Сильно! - Да? - Спросил Корень, так ничего и не почувствовав.
Воспользовавшись телефоном Дарофеева, Николай Андреевич позвонил Драйверу и, через него, передал отобранным боевикам о новом сходняке. Его мафиози решил устроить в кинотеатре ``Кунцево'', по своим каналам арендовав там зал. Встреча была назначена на девять вечера. А пока до неё оставалось более двух часов, Репнев хотел детально обсудить с Изотовым и Пономарём план действий. Но внезапно Игорь Сергеевич поднял вверх палец: - Тихо!..
В наступившей паузе отчётливо были слышны странные звуки. Приближаясь, стрекотали сразу несколько вертолётов. Кроме того, с улицы доносился гул и лязг, словно по Рублёвскому шоссе шли танки.
Дарофеев выглянул в окно и обомлел. Действительно, над его домом кружили несколько летающих машин. Даже в темноте было понятно, что это не обычные патрульные машины ГАИ, а настоящие боевые вертушки. А по шоссе шла бронированная колонна.
Танки под мертвенно-бледными лучами фонарей выглядели совершенно нереально, но ошибки быть не могло. Колонна из шести боевых машин поравнялась с домом Дарофеева и, лязгая гусеницами, перевалилась через бордюр. Ломая деревья, танки стали окружать здание. Один из них прошёлся по детской площадке, вдавив в землю черепаху из стальных трубок и проехав прямо по песочнице. За танками подъехали несколько ГАЗов, из которых на землю быстро посыпались солдаты в полном вооружении. Бойцы выстраивались цепью, одна из групп бегом направилась к дарофеевскому подъезду.
Пономарь оторвался от странного зрелища: - Уходим все! Быстро!
Корень ринулся к двери, но целитель остановил его: - Там солдаты! Рота!
Штурм мог начаться с минуты на минуту. - Улетим! - Закричал Игорь Сергеевич. Он понёсся к входу в квартиру, распахнул дверь, прихватил верхнюю одежду компаньонов и Розы-Светы.
- Все на балкон! - Приказал целитель. Мафиози и Сергей Владимирович послушались безоговорочно, но девушка замешкалась и Дарофееву пришлось схватить её за руку и быстро тянуть за собой.
- Сергей! Подстрахуй! - Крикнул Пономарь. Сам Игорь Сергеевич не знал, смогут ли ``Жалюзи'' поднять в воздух сразу четверых, включая его самого. Но выхода не было. - Хватайтесь за меня! - Дарофеев поднял на руки Розу- Свету, Репнев обхватил целителя за талию. Майор же понадеялся на собственные силы.
Включив ``Жалюзи'' в левитирующем режиме, Игорь Сергеевич, несмотря на то, что на нём висели двое, оторвался от балконного пола. Прицепившись лучом манипуры к соседнему шестнадцатиэтажному зданию, Дарофеев плавно полетел туда. Вслед за ним, чуть не кувыркаясь в воздухе, но всё же поддерживая режим полёта, направился и Сергей Владимирович.
Мимо них скользнул луч прожектора. Буквально в десяти метрах пронёсся стальной бок вертолёта. Сидящие в нём не заметили летящих тел и продолжали курсировать вокруг покинутого дома. Воздушная волна от лопастей летучей машины чуть не снесла Дарофеева с избранного маршрута, но он удержался в воздухе.
Изотову же не повезло. Когда целитель оглянулся, ища глазами майора, он увидел его уже в нескольких метрах от земли. Прямо под Сергеем Владимировичем находился танк, оружейная башня которого была задрана почти вертикально в небо, нацелившись на одиннадцатый этаж. Этаж, на котором жил Пономарь.
Но к чести Изотова, ему удалось выровнять полёт и он стал подниматься, нагоняя несущегося в воздухе Игоря Сергеевича с грузом.
Роза-Света, забыв про лежащую у неё на животе одежду, обеими руками пыталась задушить своего спасителя. Репнев же держался изо всех сил, но всё равно постепенно сползал, прихватывая с собой и брюки целителя.
Через несколько минут странное путешествие кончилось на лестничном балконе дома напротив. Изотов не стал тратить силы на подъем и приземлился за кустами, вне видимости военных. Пока майор поднимался на лифте, он пропустил незабываемое зрелище. Штурм.
Две вертушки закончили кружение, зависли и из них, по тонким, невидимым канатам, спустились люди в чёрном. Одновременно трое из них пробили окно дарофеевской квартиры, четверо приземлились на балкон, хорошо различимые в свете люстры, и пригибаясь, заскочили внутрь. Игорь Сергеевич видел мечущиеся силуэты. Раздалось несколько выстрелов и всё стихло.
- Интересно, чего этим-то от тебя надо? - Спросил Корень неведомо кого, уже оправившись от полёта.
- Пойдём, спросим... - Предложил Пономарь. Подъехал Сергей Владимирович и все четверо на том же лифте спустились вниз. По пути они оделись и теперь походили на обычных прогуливающихся по вечернему городу людей. Через несколько шагов им встретилась группка зевак перед которой стояло воинское оцепление. Молодые бойцы, настороженно поглядывая по сторонам всё же основное внимание уделяли окнам на одиннадцатом этаже. - Чего тут такое? - Спросил Игорь Сергеевич, протиснувшись между двумя любопытствующими. Ни один из солдат не ответил, им, как видно уже надоело всем объяснять. Зато отозвался один из зевак, мужчина с овчаркой:
- Там террористы. Заложников взяли и требовали миллион долларов.
Выбравшись из толпы, Дарофеев подошёл к компаньонам: - Мы растём потихоньку... - И рассказал об услышанном.
Вскоре подразделение специального назначения, штурмовавшее квартиру Игоря Сергеевича, вышло из здания. Целитель видел, как один из бойцов переругивался с кем-то в штатском, очевидно своим командиром. Боец крутил пальцем у виска, командир разводил руками.
Танки опустили орудия и громко тарахтя покинули места диспозиции. Солдаты погрузились в машины, те развернулись и укатили обратно по Рублёвке, обогнав неторопливую бронированную технику. Вертолёты тоже куда-то пропали. У подъезда некоторое время ошивались околпаченные спецназовцы, не обнаружившие никаких террористов. Бойцы курили и пугали своим видом прохожих. Вскоре за ними пришла машина и они уехали. О введении войск теперь напоминали лишь следы, оставленные на газоне гусеницами танков, да развороченная детская площадка. - Ну, что? Домой? - Провожая взглядом последнего уходящего зеваку спросила Роза-Света.
- А что ещё делать? - Дарофеев пожал плечами и направился к подъезду. Майор и Репнев последовали за ним. К радости Игоря Сергеевича, спецназовцы ничего, кроме окна в спальню, серьёзно не повредили. Большинство ящиков было вывернуто, везде были следы тщательного обыска, но, вроде, все вещи были целы, ничего не пропало. - Порезвились пацаны. - Охарактеризовал ситуацию Корень. - Так что, теперь это каждый день будет? Сначала менты, теперь вояки...
- Ага. - Хихикнул Изотов. - Завтра на Игоря атомную бомбу сбросят...
- Это вам не шуточки... - Хмуро проговорил целитель, прикидывая, сколько же времени займёт уборка. - ГУЛ усиливает давление. С каждым разом его акции всё серьёзнее... Уж не знаю, что он ещё выкинет... Может, действительно, бомбить меня начнут...
- Вот-вот... - Николай Андреевич выбирал место куда поставить ногу, - А ты всё тянул... Гуманизм... Гений... Тьфу!.. - Я не хочу уподобляться этому варвару! - Резко ответил Пономарь. - Хочешь - иди на него один!
- Э, нет. - Покачал головой мафиози. - Теперь мы все во!.. - Репнев сжал пальцы в кулак и показал его всем присутствующим. - Одна шайка. Мы тебя никуда не отп устим. Верно, майор?
- Верно-то верно, - Отозвался Сергей Владимирович, - Но я бы не стал так вопрос ставить. Игорь Сергеевич прав. Без подготовки соваться туда бессмысленно. А на неё время требуется...
Кстати, о времени - пора ехать. Оставив Розу-Свету наводить порядок в квартире, компаньоны отправились в ``Кунцево''.
Игорь Сергеевич ходил по сцене, а перед ним, на первом ряду огромного пустого зала кинотеатра, сидели боевики. Корень предупредил их, что сейчас Дарофеев проведёт сеанс гипноза и что так надо. Бандиты не задали лишних вопросов, расселись и стали ждать начала.
Перед работой целитель удалил из зала Изотова и Николая Андреевича. Им подвергаться такой обработке было ни к чему. Впрочем, фээсбэшник и так не поддался бы, но оставлять Корня скучать одного в фойе, Пономарь не хотел.
Наладив энергетический контакт с боевиками, Игорь Сергеевич дал им всем мысленный раппорт ``Спать!''. Пятнадцать голов послушно свесились на груди. - Ваш сон становится всё глубже и глубже. - Теперь уже вслух говорил Дарофеев. - Но вы продолжаете слышать мой голос. Вы слышите только мой голос...
Один из боевиков захрапел. Целитель, уделив ему секунду внимания, заставил прекратить это дело.
- Сейчас у вас увеличится телепатическая восприимчивость к моим и только моим командам. Это произойдёт как только я скажу: ``Один, два, три.'' Пономарь выждал несколько секунд и повторил: - Один, два, три!
Никакого видимого эффекта не последовало, но целитель почувствовал, что энергетические структуры сидящих перед ним несколько изменились. Игорь Сергеевич продолжал: - В Хумске вы не будете противиться программированию. Но как только вы услышите мой телепатический голос, который скажет: ``Пришла пора!'', вы сбросите с себя эти программы и всеми возможными способами будете нейтрализовывать охранников Научно-Исследовательского Института Экстремальной Бихевиористики.
Сейчас вы забудете всё, что я вам говорил, забудете и то, что вас гипнотизировали. Вспомните вы это только после моих слов ``Пришла пора!''.
Теперь вы погрузитесь в обычный приятный сон и проснётесь ровно через пять минут! - Приказал Дарофеев. Наступил ответственный момент. Целитель вызвал созданную им защитную программу, камуфлирующуюся под реальные энергетические каналы организма. Трёх минут хватило, чтобы снабдить ею каждого из боевиков. Закончив с этим, Игорь Сергеевич вышел из зала.
- Ну как? - Встретил его Корень. - Нормально. - Кивнул Пономарь. - Проинструктируй их, чтобы особо на рожон не лезли. Пусть постреляют немного, если ГУЛ им это позволит...
- Не нравится мне всё это... - Нахмурился Николай Андреевич. - Не по людски...
- А что? - Майор весело сверкнул глазами. - Тактика ``Троянского коня''. В принципе, ничего оригинального... - А, ладно!.. - Мафиози махнул рукой и пошёл в зал. Из-за неплотно прикрытой двери целитель отчётливо слышал, как Корень говорит:
- В задачу входит захват территории НИИЭБа и удержание её до прихода подкрепления. Уничтожать только охранников! Медсестёр и науку не трогать!
Взять с собой минимум, поняли?, минимум оружия! По пистолету-пулемёту ``Шакал'' на брата. Выступить сегодня же! Одной группой.
Командиру группы я уже дал карту Хумска, так что, с Богом!
Мужики, явно удивлённые приказом о том, что придётся ограничиться только ``Шакалами'', разошлись.
Дома Дарофеева ждал относительный порядок, наведённый Розой-Светой. Лишь рассыпанные по полу рукописи и заметки Игоря Сергеевича она сложила в одну стопку, и Пономарю теперь надо было раскладывать их по листочку.
Разбитые стёкла вместе с кусками рам девушка из спальни вынесла, но в окно нещадно дул промозглый октябрьский ветер. Спать там было невозможно.
Предупредив Розу-Свету о том, чтобы ему не мешали, целитель начал очередную медитацию. Следовало показать ГУЛу, чьи в лесу шишки.
``Жалюзи'' работало безотказно и Дарофеев, проникнув под щит, снова вынужден был навестить его держателей. Но теперь на смену программе ГУЛа Игорь Сергеевич оставлял свою, препятствующую программированию, структуру. Это, конечно, была капля в море. Большинство жителей двухсоттысячного Хумска несли на себе печать местного энергетического умельца.
НИИЭБ встретил Пономаря настороженной тишиной. Словно только что волна страха прокатилась по всему институту, оставив за собой след зловещего молчания. Методично, палату за палатой облетал целитель, снимая прежние и надевая новые программы. Никто не сопротивлялся. Поражённые радиацией попытались, правда, устроить массовую энергетическую атаку на Игоря Сергеевича, но ``Жалюзи'' не дало им осуществить замысел. Дарофеев распрограммировал их (который уже раз?), надеясь, что это посещение будет последним. После всех пациентов пришла очередь персонала. Здесь вообще никаких сложностей не было.
Закончив массовое исцеление, Пономарь посмотрел на свою работу и решил, что потрудился на славу. Энергоизлучение всех людей в здании было свободно от навязанной им воли.
Но где же тогда ГУЛ? - Спросил вдруг себя Игорь Сергеевич.
Чтобы никак не выдать себя, ГУЛ вынужден был затаиться. Не проявлять никакой активности. Ему пришлось пережить унизительный визит московского экстрасенса, который нацепил на него свою штуковину. Та моментально присосалась, но ГУЛ был уверен, что сумеет её скинуть. Впрочем, зачем? Штуковина Дарофеева никак себя не проявляла, чувствовалось, что она работает, но ни о каком подчинении воле москвича информации в ней не было. Штуковина была совершенно безобидна. И это было странно. Зачем Дарофееву цеплять на всех безобидные штуковины? В этом был какой-то подвох.
Лишь после отлёта москвича ГУЛ понял, что ему страшно. Но это был не знакомый ему страх за собственную жизнь, не страх потерять что-либо, а совершенно иное чувство. Оно граничило с тем самым подавлением воли, которое ГУЛ делал с помощью своих проволочных конструкций. Словно Дарофеев одним своим присутствием парализовал в ГУЛе стремление к свободе, вынудив его трусливо забиться в угол и покорно ждать, что с ним сотворит его владыка. Но нет! ГУЛ на то и ГУЛ, чтобы никому не подчиняться! Он прошёлся по палате. Осмотрелся. Все пациенты вокруг, за прозрачными стенами, несли на своих спинах дарофеевские штуковины. Даже помощники. ГУЛ видел, как они сопротивлялись, но он не помог им и теперь его мучили угрызения совести. Ведь он мог вмешаться, оградить их. Нет же, смалодушничал, испугался, что тогда Дарофеев его вычислит. Но, действительно, что помощники? Всё равно толку от них было мало. ГУЛ и так вычитал в их головах всё интересное. Общаться с ними было скучно... Никаких мечтаний, кроме женщин, выпивки, да быстрейшей выписки. Но все попавшие в эту клинику не могли на это и надеяться. На памяти ГУЛа отсюда вышло всего два человека.
Здесь никого не лечили. Лишь исследовали. Да и как лечить то, чего врачи не могли понять. Как излечить от умения летать, читать чужие мысли, неуязвимости? Всеми этими ``недугами'' страдали соседи ГУЛа по клинике. И все они, кроме самого ГУЛа приобрели их во время каких-то несчастных случаев. Приобрели, и остались с ними. ГУЛ же хотел усилить эти способности, дать пациентам полный контроль над ними, но так, чтобы эти люди стали бы его друзьями, сподвижниками. Чтобы они помогали ему в деле завоевания счастья для всего человечества. Но одни мечты - пустое занятие. ГУЛ начал действовать. Он извлёк из тумбочки несколько мотков разноцветной проволоки. Теперь ему понадобятся настоящие помощники, люди, способные объединять свою Силу в борьбе против незваного визитёра.
Пальцы заходили сами. ГУЛ почти отчуждённо наблюдал, как они на ощупь определяют цвет проводов, как вяжут из них необходимую структуру. Его сознание почти не вмешивалось в эту работу. Лишь несколько раз, когда возникала заминка в выборе очередной линии, ГУЛ брал проволоку необходимого цвета, и работа продолжалась.
Когда штуковина, слегка кривоватая, была готова, ГУЛ слегка подправил её, придав большую симметричность. Первый помощник, на которого ГУЛ хотел надеть её, лежал в наушниках и слушал радио по плееру. Но в тот момент, когда штуковина должна была запустить свои концы в энергетическое тело, активизировалась конструкция Дарофеева. Она отвела линии, которые должны были обеспечивать подпитку ГУЛовской штуковины и те повисли в воздухе.
То же самое повторилось ещё несколько раз. ГУЛ, в отчаянии, пытался надеть своё новое изделие на всех, кто подворачивался ему под руку, но штуковины просто не садились на нужные места.
``Так вот в чём была подлость Дарофеева!'' - Понял ГУЛ. Теперь он не мог продиктовать свою волю никому в клинике. Это оказалось ещё страшнее, чем личная встреча с москвичом. ГУЛа прошиб холодный пот. Крах всей его работы зависел только от одного непокорного человечишки. И этот враг делал всё, чтобы приблизить гибель всей ГУЛовской задумки. В ярости, ГУЛ решил уничтожить всю Москву, вместе с ненавистным Дарофеевым. Он даже стал формулировать такое желание. В столице было несколько ядерных реакторов и, взорвись они все разом, от города мало чего осталось бы. Но, поняв, что это не выход, ГУЛ отменил безрассудный приказ. Ведь тогда погибнут и все те, с кем он успел поработать. А их было не мало. И, судя по телевизионным новостям, идеи ГУЛа уже начали приобретать истинное воплощение в принимаемых законах и действиях финансистов. Нет. Силой против Дарофеева действовать бессмысленно. Он слишком хорошо защищён. Кто знает, может быть он выживет даже в ядерном взрыве?
Но есть и другие способы воздействия...
Астрально проследив отъезд кореневских боевиков из Москвы, и убедившись, что они взяли правильный курс, Игорь Сергеевич, опасаясь, что следующий ход ГУЛа будет ещё масштабнее, чем введение войск, решил вновь отмедитировать собственное будущее.
Проникнув в тонкие информационные слои, Дарофеев, для наглядности и простоты, вызвал перед собой плоскую карту своего будущего. Настоящий момент времени на ней был отображён яркой светящейся точкой. Как с удовлетворением отметил целитель, она была густо-синего цвета. От этой точки шёл целый веер разнообразных вариантов будущего. Некоторые из них были слабосветящимися линиями, другие, напротив, чуть ли не горели ярким пламенем. Последних, впрочем, было сейчас всего две. И расходились они в условно противоположных направлениях.
По одной из них Пономарь сдался, не выдержав постоянного давления ГУЛа, другая - показывала то, что могло бы произойти с Игорем Сергеевичем, продолжи он борьбу. Обе они ветвились, пересекались где-то в далёком будущем, но сейчас Дарофеева интересовало будущее ближайшее. Непосредственной угрозы жизни не наблюдалось ни на одном из путей. Не было обрывов линий, они текли, скрещивались, переливались.
Выбрав линию, которую целитель назвал ``линия сопротивления'', Пономарь наугад выбрал один из моментов послезавтрашнего дня.
И обнаружил себя в тюремной камере. Но на этот раз он не читал мысли зеков, а находился там на вполне законных, или незаконных, основаниях.
Возвращаясь по этой линии к настоящему моменту, Игорь Сергеевич увидел как он, пятясь, выходит из камеры, как шагающий спиной вперёд конвой выводит его в какой-то коридор. Как он выходит из кабинета следователя в штатском. ``Промотав'' чуть назад, Пономарь ``включил'' начало беседы. ``Звук'' плыл, реплики говорящих были многовариантны, но общая суть угадывалась по различимым обрывкам. Выяснилось, что Дарофеев добровольно пошёл за приехавшими к нему сотрудниками ГРУ. А обвинения против целителя выдвигались совершенно нелепые. Ему инкриминировалось организация антиправительственного заговора с целью не то свержения, не то просто убийства нынешнего Президента. Всё это попахивало тридцатыми годами, но гэрэушника это не беспокоило. Он предоставлял для ознакомления какие-то документы, подтверждающие ``вину'' Игоря Сергеевича.
Пономарь же в том варианте будущего рассчитывал на то, что абсурдные обвинения рассыплются под напором настоящих фактов, доказывающих полную непричастность целителя к этой, скорее всего вымышленной, организации. Обругав себя самого за наивность, Дарофеев выследил момент прихода за ним сотрудников ГРУ. Это должно было произойти завтра во второй половине дня.
Просмотрев варианты, в каждом из них целитель прибегал к своим экстрасенсорным способностям чтобы избавиться от гэрэушников, Игорь Сергеевич решил, что лучшим вариантом будет скрыться до их появления. Ибо, посмотрев, что можно сделать для устранения этой угрозы, Пономарь обнаружил, что эти дело на него уже имеется в природе, поэтому, чтобы его уничтожить, придётся прибегнуть к серии внушений. А это целитель хотя и мог, но не хотел делать из принципа.
Перед сном Игорь Сергеевич успел обработать ещё около пятисот человек. На сей раз это были члены кабинета министров, их помощники, секретари и заместители. Спать пришлось на узкой гостевой кровати. Дарофеев и Роза-Света с трудом на ней поместились. Первое время, когда то один из них оказывался наверху, то другой, недостаточность ширины ложа не вызывала неудобств. Но когда пришло время почивать, оказалось, что это можно делать лишь ``валетом''. Всю ночь острые коленки девушки барабанили то по животу, то по спине целителя, в зависимости от того, какой стороной он к ней поворачивался. К трём ночи Пономарю это надоело и он, погрузив Розу-Свету в более глубокий сон, утихомирил её и смог заснуть.
Утро встретило Игоря Сергеевича низким небом, из которого изредка начинало что-то сыпаться. Дождь возникал, прекращался на несколько минут и, в зависимости от этих мерцаний, раскрывались и закрывались зонты идущих по улицам.
- Сейчас мы будем переезжать. - Безапелляционно заявил Дарофеев.
- Зачем? - Полюбопытствовала девушка. - Вызовем стекольщиков. Они за сегодня всё сделают... - Причина не в этом... - Покачал головой целитель. - Скоро придут меня арестовывать.
Роза-Света не стала задавать вопросов, откуда это вдруг стало известно. Она лишь спросила:
- Продукты брать? - Да. - Кивнул Игорь Сергеевич. - Я собираюсь на дачу к одному из моих пациентов. Там нас никто найти не должен. Дача, которую имел в виду Дарофеев находилась по соседству с Люберцами. До посёлка, в котором она находилась, ходил прямой автобус от железнодорожной станции, да и на машине подъехать туда труда не составляло. При даче был подземный гараж, сауна, к ней была протянута телефонная связь.
Пациент этот был генералом Генштаба и не раз приглашал целителя отдохнуть на его участке. Пономарю всё было недосуг, но сейчас он решил воспользоваться предложением. Позвонив генералу, Игорь Сергеевич предупредил, что хочет подъехать за ключами от загородного дома. Тот с радостью согласился их дать, даже не спросив причин такого странного звонка и необычной для Дарофеева спешки. Пока Пономарь утрясал дела с дачей, Роза-Света собрала три сумки, запихав в них почти всё содержимое холодильника, носильные вещи как свои, подаренные целителем, оставшиеся от убитой дочери, так и одежду самого Игоря Сергеевича. Перед уходом Дарофеев написал коротенькую записку, в которой сообщал гэрэушникам, что с обвинениями категорически не согласен, считает себя полностью невиновным, но, не желая проводить время в тюремном изоляторе, скрывается в неизвестном направлении до официального признания себя непричастным к этому делу. Присев, на дорогу, они вышли из квартиры. Целитель засунул записку за дверной косяк и они спустились к дарофеевскому ``Москвичу''.
Найдя нужный дом, Дарофеев открыл замок на крашеных зелёной краской воротах. Они бесшумно распахнулись и целитель завёл автомобиль на территорию генеральской дачи. Снаружи дом не производил такого впечатления, как изнутри. Роза-Света немедленно обошла все комнаты, любуясь развешанными по стенам офортами, картинами, среди которых преобладали пейзажи. Портрет был всего один и на нём по пояс был изображён бравый седоватый генерал-майор со множеством орденских планок и аксельбантами. Хозяин дома. Поручив девушке разбирать сумки, Игорь Сергеевич занялся ритуалом, который он считал обязательным при любой, даже временной перемене места жительства. Нечто похожее он проделывал и по приезде в Хумск. Но сейчас, поскольку энергетика Люберец находилась под прямым влиянием энергоинформационного поля Москвы, не было нужды становиться ``своим'' для местного эгрегора, зато наладить отношения с ``хозяином'' не помешало бы.
Для начала целитель очистил дом от неразумных сущностей низшего астрала. Он модифицировал излучение своих энергетических оболочек так, чтобы эти сущности летели к нему, словно мухи на мёд, где и ``гибли''. На самом деле эти твари переходили на другой уровень существования, лишаясь своих тел, но именно этого и добивался Пономарь. После чистки, когда энергополе в доме перестало мельтешить от астральных прихлебателей, найти среди оставшихся местного домового и побеседовать с ним не составило труда. Тот и сам был рад избавиться от ненужных жильцов и пообещал Игорю Сергеевичу не безобразничать, вести себя тихо и вообще, оказывать всякую посильную помощь. Поблагодарив домового, целитель отправился на кухню.
Он застал Розу-Свету в тягостных раздумьях. Холодильник, как оказалось, был забит почти под завязку. Девушке удалось впихнуть туда некоторую часть продуктов, но остальные никак не хотели помещаться внутри. Переместив ``лишнее'' в погреб, Пономарь отправился звонить компаньонам.
Телефон генерала был защищён от прослушивания и оборудован антиАОНом. Сергей Владимирович, узнав о предстоящем аресте Дарофеева пообещал разобраться. Корень же лишь хмыкнул:
- Доигрался... Оба они выразили согласие на очередную встречу. Подумав, Игорь Сергеевич пригласил и брата. Тот теперь не отказывался.
По дороге на дачу целитель купил несколько свежих газет. Когда вещи были разложены, телевизор найден и включён, кровать опробована на мягкость и ширину, дело дошло и до прессы.
На первой полосе одной из газет Игорь Сергеевич обнаружил достаточно осторожные комментарии по поводу принятых вчера законов. Автор материала, явно не понимая, хвалить Думу за такое или ругать, пытался рассмотреть проблему опытов над людьми как можно более широко. Вспоминались, правда вскользь, концлагеря, приводилась зарубежная статистика, несколько абзацев было посвящено жертвам Семипалатинского полигона. Вывод был такой: ``Если найдутся идиоты, которые будут сознательно гробить своё реальное здоровье на мифическое благо современной науки - туда им и дорога.'' Высказано это было гораздо более обтекаемо, но ошибиться в определении позиции автора было невозможно.
Когда же Дарофеев развернул эту газету, на второй её странице он с удивлением обнаружил собственную фотографию, где он, гордо подбоченясь смотрел в глаза читателю. Появление статьи показалось целителю странным, за последние несколько месяцев он никому не давал интервью. Снимок же был сделан несколько лет назад. Пономарь даже узнал фон. Это была стена с его рекламным стендом в Центре Традиционной Народной медицины.
Игорь Сергеевич стал читать. В начале шло занудное вступление, где общими словами прокатывались по разного рода шарлатанам от биоэнергетики. Неточности и передёргивание фактов встречались в каждой фразе. Видно было, что писал эту статью человек, ни ухом, ни рылом, не смыслящий в биоэнергетике.
В следующей части наезды стали определённее и гораздо конкретнее. Дарофеев клеймился как бездушный, алчный деляга, туманящий мозги доверившимся ему людям. Приводились цитаты из разговоров с бывшими пациентами целителя. Суть их всех можно было передать одной фразой: ``Сперва, вроде стало получше, зато потом такое началось!..'' К счастью, почему-то, приводились неизменённые фамилии интервьюируемых. Пономарь узнал одну из них. Это дама, навестившая Дарофеева всего один раз, но которую он запомнил надолго, хотела чтобы он сразу и выдал замуж её дочь, спас от тюрьмы её мужа, которого поймали на каких-то махинациях, выгнал ей шлаки из организма и улучшил настроение. И всё это за один сеанс.
Игорь Сергеевич прекрасно помнил, как вспылил тогда, заявив нахальной даме, что чистка её организма займёт месяц, настолько она грязна, что он не сводник и не следователь, а улучшают настроение в цирке. И если она пришла за этим - она ошиблась адресом.
Отогнав неприятные воспоминания, Пономарь продолжил чтение.
В статье целителю припоминался и прошлогодний скандал. И, хотя ничего доказано не было, Дарофеева почти прямо называли как пособника организованной преступности. Ещё немного - и целитель стал бы вором в законе и боссом всех преступных организаций на Земле, Луне и Марсе. Эта часть ничего, кроме досадливой усмешки, вызвать не могла.
Ни резюме, ни вывода в материале не было. Но сам тенденциозный подбор фактов позволял читателю, незнакомому с Игорем Сергеевичем, сделать однозначное умозаключение - от Дарофеева стоит держаться подальше. Подпись под материалом гласила - Илья Поддубный, и очень смахивала на псевдоним.
Нечто подобное было и в прошлом году, когда, с подачи Гнуса, на целителя возбудили уголовное дело по якобы бывшему изнасилованию собственной дочери. Тогда тоже, любая газетёнка считала своим долгом пнуть Игоря Сергеевича. А когда правда восторжествовала, стыдливо напечатали опровержения.
На этот раз, Пономарь в этом был уверен, разгромная статья была сделана под диктовку ГУЛа. Впрочем, ситуация немного изменилась, да и сам материал пасквиля позволял дать развёрнутое опровержение.
Надеясь, что газетчики не пронюхали о деле, заведённом ГРУ, Дарофеев связался с редакцией, представился и попросил объяснений. Они были даны, но весьма невразумительные. Один из редакторов, представившийся как Иван Иванович, что- то мямлил про сертификацию, достоверность, медицинское наблюдение. Пономарь всё это внимательно выслушал и детально начал отвечать по всем пунктам:
- Милсдарь! Сертификатов, подтверждающих мою квалификацию у меня целых шесть. Два выданы в России, остальные из Оксфорда, Вирджинии, Осло и Парижа. Каждый мой пациент проходит обязательное наблюдение... - Хватит, хватит, - Взмолился Иван Иванович. - Я редактор, разбираться в том, что вы говорите - дело журналиста. Я направлю к вам автора статьи, вот с ним и говорите. Мы, конечно, не хотим и не имеем возможности устраивать на наших страницах дискуссии, но, поскольку вы считаете, что этой статьёй вам нанесён моральный ущерб... - Так и есть. - Вставил Дарофеев.
- Поэтому, я надеюсь, - Говорящий не умолк ни на секунду, - Редколлегия пойдёт вам навстречу... Игорь Сергеевич сообщил, что он будет ждать господина Поддубного у Пушкина в полдень и попрощался. Хотя разговор и закончился уверениями обоих сторон в совершеннейшем почтении друг к другу, на душе у целителя было тоскливо.
Выкроить время, чтобы начать обучать Розу-Свету основам биоэнергетики, Игорь Сергеевич никак не мог. ``Вот покончу с ГУЛом, - Говорил он сам себе, - Тогда и займусь.'' А пока что целителя ждала очередная медитация. Никогда в жизни, даже во время войны с Гнусом, Дарофеев не медитировал, не выходил из плотного тела, так часто. Вреда вышеупомянутому телу это не приносило, но времени на деятельность другого рода практически не оставалось. Целитель уже просрочил момент выхода на работу в Центр, но звонить Дальцеву ему не хотелось из-за обязательных объяснений причин. Доклад обстоятельств задержки можно было просто отложить. Такое бывало не один раз, когда целитель не укладывался в командировочные сроки, и Павел Георгиевич всегда принимал сторону Пономаря, не отвергая почти любые аргументы в оправдание.
Сегодня Дарофеев принялся распрограммировать оставшихся деятелей от политики. По всей Москве шли разнообразные заседания, совещания и на них присутствовали ГУЛовские избранники. Работать так было гораздо легче, чем прислушиваясь в вибрациям тонкого мира, выискивать тона, присущие запрограммированным, и лететь на этот выявленный сигнал.
Когда Игорю Сергеевичу надоело возиться с этими господами, он навестил редакцию газеты, опубликовавшей разгромную статью. Но там оказалось на удивление чисто. Целителю удалось выявить всего троих. Но все они занимались политическими новостями и того журналиста, который подготовил материал про целителя среди них не было. Зато в Государственной Думе появились новые ГУЛовские протеже. Их хумский гений набрал из помощников депутатов, референтов и прочих господ, не охваченных в прошлые разы. Среди тех, кого Дарофеев снабдил защитной программой - жертв не оказалось. Структура целителя действительно оказалась способна противостоять чужому программированию.
Снимая и надевая программы, Пономарь усмехался про себя, представляя, как бесится ГУЛ, выяснив, что его московский враг нашёл средство обезопасить людей. Но, поняв, какие чувства обуревают его противника, Игорь Сергеевич чуть не вылетел из тонкого мира, поддавшись эмоциям. Ведь он, Дарофеев, практически уже загнал противника в угол, лишив того власти над людьми. Сама власть, конечно, осталась, но самые первые, самые ценные избранники были уже вне подчинения ГУЛа. И это могло взбесить хумчанина. Толкнуть его на непредсказуемые действия как вообще, так и по отношению к самому Пономарю.
Целитель помчался в Хумск. Купола над городом больше не было. Дарофеев воспринял это как ещё один шаг к победе. Но теперь появилось нечто странное. Игорь Сергеевич обнаружил массу запрограммированных людей, но эти, висящие на них структуры, пока не работали.
В НИИЭБе тоже всё было по-старому. Лишь в холле четвёртого этажа, перед телевизором, на столике, заваленном старыми газетами, лежал прототип увиденных Пономарём программ. Это доказывало, что ГУЛ ещё здесь. А раз так... Дарофеев вдруг понял, что может, наконец, выделить Главного Управляющего из массы других пациентов. У претендента на мировое господство должна быть в палате проволока! Тот самый инструмент, с помощью которого он подчиняет себе людей.
Но пролетев по помещениям, Игорь Сергеевич оказался в затруднении. Очевидно, ГУЛ предвидел, что его можно найти по этому признаку и распихал по мотку проводов в тумбочку каждого из пациентов. Следствие опять оказалось в тупике. Люди Корня ещё не прибыли. Делать в Хумске Дарофееву больше было нечего.
Вернувшись в Москву, целитель посетил свою квартиру. В ней уже была туча милиции, людей в штатском. Все они проводили очередной обыск. На столе перед одним из них Пономарь обнаружил свою записку.
Совещание боевой четвёрки началось около семи вечера. Собственно, докладывать пришлось одному Дарофееву. Лишь у целителя оказались какие-то достойные внимания новости. Вестей из Хумска пока не поступало. Лишь на Игоря Сергеевича неприятности валились одна за другой. Изотов сообщил, что ему удалось выяснить фамилию следователя ГРУ, им оказался некий Святослав Константинович Уходящий, подполковник, который занялся делом целителя, но рассчитывать на его сообразительность не приходилось. Данный господин характеризовался как весьма примечательный своей предвзятостью служака и большинство дел, которые он вёл, позже оказывались полнейшей липой. - Так что, - Резюмировал майор, - Ситуация безнадёжная. Ребята из ГРУ всё поставят на уши, чтобы тебя найти. Здесь, понимаешь, честь мундира...
- Да ты не пугай! - Корень резко рубанул воздух ладонью. - Пономаря хрен кто возьмёт!
- Так-то оно так... - Сказал Игорь Сергеевич. - Только ведь, сам понимаешь, не дело это, скакать с места на место. - А чем эта дачка плоха? - Константин повёл рукой. - Пока ничем... - Отозвался Сергей Владимирович. - Но я бы хотел найти ещё несколько вариантов жительства. Мало ли что...
- Могу предложить мою квартиру. - Сразу предложил Дарофеев-младший. - Игорь у меня уже жил... - Не пойдёт... - Поморщился Репнев. - Ему такая нора нужна, чтобы ни одна собака не учуяла. Вот у меня есть такая... - Да и я могу дать пару наших резервных адресов... - Вставил Изотов.
- Твои уж точно не пойдут... - Отмахнулся Николай Андреевич.
- Они трёхнулёвой секретности... - Мрачно и настойчиво проговорил майор.
- Да прекратите вы! - Возмутился целитель. - Не нужны мне...
- Нет, нужны! - Чуть не хором сказали мафиози и Сергей Владимирович.
Дарофеевы лишь пожали плечами. В результате, целителю продиктовали пять адресов. Корень сообщил на каждый пароль и условный стук, а Изотов объяснил в каких тайниках лежат ключи.
Фээсбэшник и Репнев ушли с чувством выполненного долга, а Игорь Сергеевич до самой ночи рассказывал брату о своих нынешних похождениях.
На Пушкинской площади, где Дарофеев назначил встречу с пасквилянтом, было многолюдно. То ли встречаться под Пушкином было хорошим тоном и дополнительным шиком, то ли место действительно было удобное, но на глазах Игоря Сергеевича уже повстречалось несколько парочек, рядом с ним несколько роскошно одетых молодых ребят тоже кого-то поджидали. Часы напротив ``Макдональдса'' показывали уже десять минут первого, когда целителя окликнули: - Господин Дарофеев?
Голос был не из приятных. В нём сквозило явное нежелание лично разговаривать с героем материала. Пономарь уже несколько минут назад засёк этого молодого человека по характерному излучению ГУЛовской программы. Запрограммированных поблизости было целых четверо, но из них лишь этот парень походил на журналиста. И Игорь Сергеевич не ошибся.
- Да я... - Ответил целитель поворачиваясь и гладя корреспонденту в глаза.
- Мне тут поручили с вами побеседовать... - Илья Поддубный не скрывал, что пришёл сюда только под давлением начальства. - Только я не понимаю зачем... - У вас время есть? - Напрямую спросил целитель. - Я хотел бы вам кое-что показать...
- Положим, есть... - С нехорошей ухмылкой ответил парень. - А на счёт гипноза, не беспокойтесь. Я неподдающийся...
- Что вы, - Замахал руками Дарофеев, - Никакого гипноза! По пути в Люберцы Игорь Сергеевич успел сразу несколько вещей. Он не только снял программу ГУЛа и повесил свою защиту, но и успел вскользь просмотреть содержимое мозга журналиста. Оказалось что Илья, как и многие, не верит в существование парапсихологии как науки, объясняя все феномены внушением на расстоянии. Признание последнего - было единственным допущением со стороны журналиста. Поддубный не раз встречался с разного рода целителями, экстрасенсами, но из всех этих визитов вынес одно - все они сплошняком шарлатаны. Кто более, кто менее талантливый, но шарлатаны. ГУЛ очень удачно выбрал именно этого человека для разоблачительной статьи.
Поймав мысль журналиста о том, что везущий его господин не более чем шибко о себе возомнил, Игорь Сергеевич решил поразвлекаться. Вызвав блок невидимости, Пономарь вошёл в это состояние. Парень, сидевший не штурманском сидении, внешне не отреагировал. Но целителю выло видно, как резко изменился его энергетический фон.
В глазах Ильи читалось: ``Гипноз!..'' И он был почти прав.
Пономарь увидел, да и почувствовал, как парень, словно невзначай потянувшись, раскинул руки и ощутимо задел ногу Дарофеева. После этого, убедившись, что Игорь Сергеевич на месте, а не испарился, Поддубный успокоился и, очередной раз уверившись в том, что гипноз может творить чудеса, отвернулся к окошку машины.
Выехав за кольцевую, Пономарь разошёлся. Невозмутимость парня почему-то жутко веселила Дарофеева и следующим номером представления Игорь Сергеевич выбрал левитацию. Теперь он знал, что с помощью ``Жалюзи'' может поднимать очень большие грузы. ``Москвич'' же был грузом большим, но не очень.
Не переставая быть невидимкой, целитель вошёл в ``Жалюзи'' и поднял машину над дорогой. Илья сперва не отреагировал и Пономарь увеличил высоту. Машина полетела сперва над дорогой, потом чуть свернула на обочину. Дарофеев заглушил мотор, стал видимым и
демонстративно отпустил руль. Водители, ехавшие навстречу, невольно притормаживали, увидев необычайное зрелище. Те же, кто ехал сзади, начали отчаянно сигналить, не решаясь обгонять плывущий по воздуху ``Москвич''.
- Вам это внушение не мешает? - Глумливо поинтересовался журналист. - Или мы всё ещё в Москве, на ``Пушке''?
- Хотите - выйдите, убедитесь. - И Дарофеев, обнаружив впереди по курсу небольшое болотце, заросшее пока ещё зелёным камышом, опустил машину прямо в него. Парень смело открыл дверцу, вышел, и по колено провалился в тину пополам с грязью.
- Качественно. - Поразился Илья. - Даже холод почти натуральный...
Это так рассмешило Дарофеева, что он не выдержал и вслух расхохотался.
- Ладно, - Сквозь проступившие слёзы примирительно сказал Игорь Сергеевич, - Поехали дальше.
Илья забрался в салон, а Пономарь поднял автомобиль и переместил его на трассу.
- Смею вас уверить, что ряска на ваших джинсах самая настоящая, а не внушённая. Как и вода в кроссовках... Журналист волком смотрел на Дарофеева, но тот, игнорируя эти взгляды, вёл машину к генеральской даче. Половина дела была почти сделана. Илья не мог отрицать реальности происходящего, а если у него и оставались какие-то сомнения, то Игорь Сергеевич готов был их развеять. Пономарь, в принципе, не любил показывать ``чудеса'', работая на публику. Это всё же был изрядный расход психических сил, которые требовалось преумножать и экономить. Другое дело, ``чудить'' для работы... Но сейчас как раз был тот случай, когда Поддубный мог помочь целителю и не только в деле его реабилитации. Как-то так случилось, что среди дарофеевских пациентов журналистов почти не было, а если и были, то такие, которые разъезжали по заграницам, делали оттуда репортажи и застать их в Москве, когда они были необходимы, не представлялось возможным.
Роза-Света радушно встретила газетчика. Попыталась угостить его чаем, но Игорь Сергеевич отложил принятие пищи физической на потом.
Присев напротив журналиста, который вынужден был снять джинсы, кроссовки и носки и сидел теперь в махровом халате генерала, утопая в нём по уши, Дарофеев спросил: - Вам как, теперь представить документы, или поверите мне на слово?
- Давайте и так и так... - Уже более миролюбиво ответил Илья.
- Хорошо... У вас диктофон с собой? - Всегда.
- Тогда - включайте... Целитель потратил не меньше часа рассказывая об истории своей парапсихологической деятельности. Он понимал, что даже если материал и выйдет, его речь сократят, выбрав оттуда то, что покажется интересным и поэтому Пономарь заливался соловьём, пытаясь при этом придерживаться правды.
Когда обе стороны кассеты были записаны, Игорь Сергеевич предупредил журналиста:
- Знаете, о нашем приключении по пути сюда - лучше не упоминать...
- Да что вы... - Усмехнулся Поддубный, - Мне же тогда никто не поверит...
Отношение Ильи к целителю, незаметно для самого корреспондента, превратилось в неявную, но симпатию. Джинсы были уже вычищены и просушены, и теперь Илья сидел на просторной, обитой лакированной вагонкой, кухне и поглощал кофе из генеральских запасов. В этот момент Игорь Сергеевич решил, что наступил момент для раскрытия некоторых карт.
- Скажите, Илья, - Осторожно начал Дарофеев, - А нет ли у вас знакомых на телевидении?
- Есть. - Журналист в это время пытался прожевать кусок каменного пряника и слово прозвучало, хотя и не внятно, но вполне разборчиво.
- Мне срочно необходимо десять минут. На любом канале. - Так сходили бы к третьеглазнику Кононову, он бы помог...
- Дело не так просто. То, что я хочу рассказать - могут в секунду снять с эфира. Очень это опасная вещь... - Опасная? - Насторожился парень. - А в чём дело?
После отъезда журналиста, которому Игорь Сергеевич рассказал о попытке захвата власти в стране хумским гением, к целителю подошла Роза-Света. Обняла одной рукой, прижалась. Дарофеев поцеловал её и хотел было идти медитировать, но девушка, вытащив из-за спины руку, показала зажатые в ней несколько газет. Оказалось, что пока Пономаря не было, она сходила за хлебом и, по пути случайно увидела лоток с прессой. В каждом из изданий оказалось по материалу посвящённому Дарофееву.
Теперь Игорь Сергеевич узнал, что он, оказывается, пойман с поличным на махинациях с золотом и драгоценными камнями и теперь находится в Бутырской тюрьме. В другой статье на полном серьёзе заявлялось, что народный целитель Дарофеев содержал гарем из наиболее привлекательных пациенток, и был в этом полностью изобличён. В третьей, со ссылкой на надёжные источники, говорилось, что Дарофеев в нетрезвом виде завалился в храм Христа-Спасителя, сорвал богослужение, завладел кадилом, которым запустил в прихожан, и, взобравшись на алтарь, призвал снести это богохульное сооружение и возродить на освободившемся месте бассейн. Там же, на месте, Дарофеев был отлучён от Церкви и предан анафеме.
Игорь Сергеевич не знал, плакать или смеяться. Нелепости громоздились одна на другую, но всё это ведь читали сотни тысяч! И среди них наверняка были и его, Пономаря, пациенты. Что же они подумают?!.. Но каковы бы не были новости, медитация являлась более важным делом, нежели растрата энергии в сокрушениях о вранье журналистской братии.
Настроившись на восприятие тонкого мира и отделив своего астрального двойника от плотного тела, целитель отправился в Хумск. Внимание его привлек странный энергетический всплеск возле НИИЭБа.
Подлетев к институту, Игорь Сергеевич обнаружил, что там во всю идёт подготовка к осаде. Боевики Корня не стали рисковать и штурмовать проходную, а соорудили настоящие баррикады и расположились за ними, изредка постреливая. И тут Пономарь заметил слабый всплеск энергетической работы в здании стационара. Немедленно над головами боевиков возникли подавляющие волю программы. Они спокойно присасывались к энергетическим телам боевиков и те, опустив оружие, стали выходить из-за укрытий. Теперь осталось выяснить, подчинятся ли эти люди телепатическому приказу Дарофеева. Но до проверки оставалось, по расчётам Пономаря, чуть больше суток.
Целитель, не мешкая, переместился к месту откуда шло программирование. Но обнаружил там лишь самого молодого из пациентов, одиннадцатилетнего немого мальчика, о котором ему рассказывала Роза-Света.
Посмотрев, что творилось тут минуту назад, Дарофеев увидел странную вещь. Из ниоткуда появился информационно- силовой луч, который проник в голову пацана и вышел из неё трансформировавшись в полтора десятка программ. Игорь Сергеевич мысленно вздохнул. Опять промашка. Как видно, ГУЛ использует парнишку в качестве транслятора. Программирование для этого процесса было не нужно... Покинув Хумск в разочаровании, Дарофеев почти автоматически занялся очисткой Москвы от
запрограммированных. Пономаря не оставляло впечатление, что только что в Хумске он чего-то недоглядел. Не обратил внимания на какую-то мелочь, которая помогла бы, наконец, идентифицировать ГУЛа.
Вскоре целитель утомился однообразием работы по бесконечному снятию старых и напяливанию новых программ. Вернувшись в тело, Игорь Сергеевич несколько минут в упор разглядывал смотрящую на него Розу-Свету. Она не выдержала гляделок, отвела глаза.
- А давай, я с тобой позанимаюсь?.. - Предложил Дарофеев. Девушка одарила его широкой улыбкой: - Как становиться невидимкой?
- Эх, - Вздохнул Пономарь, - До этого ещё дойти надо. А пока надо заняться основами биоэнергетики. Если хочешь, конечно...
Роза-Света хотела. Такого странного занятия Дарофеев ещё не проводил. Обычно он просто читал лекцию, давал несколько основных упражнений, которые, как он очень сильно подозревал, почти никем не выполнялись. В этот раз Игорь Сергеевич начал с того, что продемонстрировал девушке что такое энергетический поток. Роза-Света подставляла ладошки, а целитель направлял в них лучи различной интенсивности, окраски, наделял их самыми разнообразными свойствами. Сообщения девушки о том, что она чувствует почти полностью совпадали с тем, что делал целитель. Он дал ей возможность поощущать бархат, поролон, вату, воду, морскую и газированную, металл, дерево... Та радовалась, как ребенок. После демонстрации возможностей, Дарофеев стал объяснять как это можно сделать. Встав за спиной девушки и взяв её ладони в свои, Игорь Сергеевич пустил по рукам Розы- Светы кольцевой энергетический поток.
- Чувствуешь что-нибудь? - Словно внутри рук - мягкая верёвка. Из одной выходит - в другую входит...
- Правильно. А теперь я уберу свою силу. Попытайся удержать это ощущение...
У девушки получилось почти сразу. Сначала она напряглась, как перед прыжком с высокого трамплина, но Пономарь это заметил и приказал расслабить всё тело. После этого поток пошёл без затруднений.
Радости от этой маленькой победы было столько, что целитель едва не испугался за рассудок Розы-Светы. Но она, в буквальном смысле, попрыгав от восторга, потребовала: - А дальше?..
И тут Игорь Сергеевич допустил маленькую тактическую ошибку. Он начал рассказывать про чакры, начав с самого низа. Поведав о основополагающей роли манипуры в мышлении, магии и, вообще, в жизни, Дарофеев пошёл выше. А выше оказалась свадхистана, сексуальный чакр.
Но не успел он закончить объяснять почему этот чакр лучше всего держать закрытым, как Роза-Света сказала: - А моя свадхистана такая возбуждённая... Вот, потрогай... Решив, что гулять, так гулять, Пономарь разблокировал на наружное излучение свой аналогичный же чакр и занялся с девушкой энергетическим сексом. Последний, впрочем, достаточно скоро перешёл в более плотные слои их тел.
Становилось всё хуже. С каждым днём. С каждым часом. Неощутимый Дарофеев творил своё чёрное дело, срывая с людей штуковины и вешая свои, после которых ни о каком послушании не могло быть и речи. От этих событий ГУЛ впал в апатию. Руки опускались. Делать ничего не хотелось. А подлый москвич залетал в институт как к себе домой, везде шастал, разыскивая его, Главного Управляющего Людьми. Да, какого теперь главного и какого управляющего? Остались одни лишь мечтания о счастье для людей. О том, как они могли бы жить, если бы не было преступников, войн, убийств... Но на пути воплощения идей ГУЛа встал Дарофеев. Непонятно почему, но этому человеку был мил тот бардак, который творился в стране и это приводило ГУЛа в недоумение.
Единственным желанием, которое довлело над ним, было замаскироваться, спрятаться так, чтобы его никто не нашёл. Особенно Дарофеев.
А сегодня... Как только ГУЛ вынужден был на секунду отвлечься от меланхолических раздумий и нейтрализовать очередную партию недоумков, принявшихся обстреливать Институт, как появился Дарофеев. Хорошо, что москвич ничего не понял и инкогнито было сохранено. А если бы ГУЛ не захотел спрятаться? Тогда - всё. Пропала бы последняя надежда.
Дарофеева надо было уничтожить. Но как? Найти его не представлялось возможным. Не расставишь же на всех московских углах глаза и уши?.. Но эта идея приглянулась ГУЛу и он вяло пожелал, чтобы все, кто встретил бы Дарофеева, тут же сообщал об этом. А, если предоставлялась такая возможность, и проследил бы за ним...
Сев на койку, ГУЛ несколько раз подпрыгнул на ней. Пружины отдались протяжным звоном, но это не вернуло былого хорошего настроения.
Оставались два варианта. Или сидеть и ждать, когда же Дарофеев раскусит его, или бежать. Но куда? Без денег, одежды... Впрочем, всё это при его способностях проблемой не было, главным вопросом было, как же жить в этом мире, за институтскими стенами? Там, наверняка всё изменилось, всё новое, незнакомое. То, что можно найти в головах других людей, их житейский опыт, - это, конечно хорошо, но он же их личный. Кто знает, как обойдутся в этом мире с ГУЛом?.. Предаваясь невесёлым раздумьям, ГУЛ сам не заметил как заснул до ужина.
Весь предыдущий день Николай Андреевич посвятил делам. Его доверенные люди контролировали прибытие партии оружия, а он контролировал их. У директора одного из борделей возникли сложности с милицией и Корню потребовалось около часа сидеть на телефоне, чтобы всё утрясти. Наконец, под вечер, появилась ещё одна проблема. Банда гастролёров попыталась взять кассу казино. Их безжалостно перестреляли, но у одного из бандитов на запястье оказалась вытатуированная шипастая рыбка. Это значило, что наркомафия Рыбака всё ещё существует и приступила к активным действиям по набору капитала. Это сообщение тоже требовало немедленных действий и Репнев по криминальным каналам стал искать контакта с Рыбаком.
Сегодня же никаких дел, которые нельзя было бы отложить, не намечалось и Николай Андреевич решил посвятить день рыбалке. Взяв с собой двоих телохранителей, мафиози с раннего утра поехал на водохранилище. Каждому из охранников досталось по удилищу, сам же Корень ловил на несколько спиннингов. Клёв был плохой и Николай Андреевич задремал.
Пробуждение оказалось не из приятных. Репнева грубо потрясли за плечо. Он удивлённо открыл глаза, готовый обматерить своих телохранов за халатное исполнение обязанностей, но ему в лицо тут же сунули синее удостоверение.
- Святослав Константинович Уходящий, подполковник Государственного Разведывательного Управления, старший следователь Отдела по борьбе с политическим терроризмом. - Представился незнакомец. За ним стояло несколько здоровенных лбов, а надёжные охранники Корня валялись на пожухлой траве, не подавая признаков жизни. - Николай Андреевич Репнев, если не ошибаюсь? - Продолжал суровый гэрэушник.
Он сразу не понравился мафиози. И ведь совсем недавно он слышал эту странную фамилию. Но где?
- Положим. - Корень встал. - А могу я узнать по какому праву вы так обходитесь с моими помощниками? Проигнорировав это вопрос, Уходящий сурово спросил: - Не могли бы вы проехать с нами?
Вопрос был явно риторический, но Репнев не желал покидать это место, о чём прямо и заявил:
- Я занят и не могу. Точнее не желаю! Вам всё ясно, подполковник?
- Я вынужден настаивать. - Упрямо проговорил Святослав Константинович. - И не вынуждайте нас на применение других мер воздействия...
- Да у тебя права такого нет! - Взорвался мафиози. - Один звонок - и слетят твои погоны!
На это Уходящий не стал отвечать. - Взять. - Коротко бросил он и Николай Андреевич почувствовал, что ему заламывают руки. Мафиози попытался высвободиться, но ему в лицо прыснули какой-то дрянью из газового баллончика и Репнев потерял сознание. Очнулся он только в Москве. Николай Андреевич обнаружил себя скованным наручниками и сидящим на прочном железном стуле. Корень тут же попытался привстать, но чей-то голос сзади сообщил:
- Этот стул приварен к полу. Так что не советую... Мафиози повернул голову и увидел Уходящего. Подполковник сидел за столом и изучал какое-то пухлое дело. - По какому праву?!.. - Возмущённо рявкнул Репнев. - Не ори, - Лениво отмахнулся следователь. - Мне от тебя надо немного. Только скажи, где скрывается твой дружок... И всё... Я тебя отпущу...
- Ты, падаль, мне не тыкай! - Николай Андреевич отвернулся и говорил так грозно, как только мог. - Я тебя сгною! Парашу у меня будешь лизать!
- Да не пугай, ты. - Миролюбиво молвил Святослав Константинович. - У меня и пострашнее тебя раскалывались. Так будешь говорить?
- Хрен тебе в гузно! - Хорошо.
Невозмутимость подполковника выводила мафиози из равновесия. Ему хотелось вскочить, начистить тому морду, чтобы знал, как связываться с ним, Корнем. - Будем считать, что на уговоры лимит времени исчерпан. Будем применять другие способы... - Горестно вздохнул Уходящий и Николай Андреевич услышал, как где-то за спиной затрещал звонок. Звук был неприятный, бил по зубам, но то, что увидел Репнев после него, оказалось неприятным в двойне. В комнате возникли два мордоворота. Один из них расстегнул ``браслеты'', Корень тут же рванулся, и немедленно получил затрещину, от которой в ушах зазвенело еще противнее чем давешний сигнал.
- Не рыпайся, симпатяга... - Пробасил здоровяк. - А то мы норму перевыполним... - И он рассмеялся гукающими звуками. - А на счёт времени, дорогой Николай Андреевич, не беспокойся. У моих ребят впереди весь день... До вечера ведь тебя не хватятся... - Сказал следователь, когда Репнев был уже в дверях. - Так что - подумай... Зачем тебе знакомство с этими мальчиками?..
- Пошёл к... - Зашипел Корень, но договорить ему не дали. Громила ударил мафиози по губам:
- Не порти моего друга! При нём материться вредно... Корня повели пустыми коридорами. Спустили на лифте в подвал. Там оказался конец маршрута - помещение с железной дверью, за которой почти пустая комната. В ней было всего два стула и свисающие с потолка и тянущиеся по полу цепи. Пресекая всякие попытки сопротивления, палачи раздели Николая Андреевича по пояс, обрядили в ножные кандалы, подвесили за руки. Высота цепей оказалась такова, что Репнев мог стоять лишь на цыпочках.
В руках громил появились полотенца. Они обильно намочили их в ржавом умывальнике, торчащем из стены, подошли к мафиози.
- Ну, дорогой, где Дарофеев? - Спросил один из палачей и хлестнул Корня полотенцем по рёбрам. Второй тут же ударил с другой стороны. В глазах Николая Андреевича потемнело одновременно от боли и от гнева.
- Поищи... - Смысл фразы Репнева сводился к тому, что наиболее вероятным местонахождением этого человека служат прямые кишки мучителей и чтобы они поискали его именно там, причём употребили для этого свои мужские достоинства, за которые означенный Дарофеев их покусает. Не вняв разумному совету, палачи принялись с периодичностью метрономов наносить удары. Чтобы облегчить себе эту пытку, Корень стал считать их, но на сорок шестом потерял сознание.
Игорь Сергеевич проснулся поздно, в половине одиннадцатого утра. Розы-Светы рядом с ним уже не было, а Дарофеев испытал вдруг странное чувство. Чувство, словно с кем-то стряслась беда.
- Света! - Позвал целитель. - У тебя всё в порядке? Девушка через минуту возникла в дверном проёме: - Проснулся? Да всё... А что? Кофе хочешь? - Да, спасибо...
Нет, не то... Но беда действительно с кем-то стряслась. Пономарь тут же вошёл в медитационное состояние. Нашёл Изотова. Тот был на Лубянке. Майор был очень спокоен. Заметив астрального двойника целителя, Сергей Владимирович поприветствовал его. Не ответив, Дарофеев направился к Корню. И застал мафиози висящим на цепях, потерявшего сознание, а его всё продолжали дубасить два шкафообразных головореза.
Пока было непонятно, что именно случилось, но Игорь Сергеевич чувствовал ответственность за этого человека, компаньона, соратника по борьбе с хумской угрозой. Если он попался за свою криминальную деятельность - это одно, да и тогда целитель попытался бы вытащить Репнева из рук милиции. Николай Андреевич нужен был Дарофееву на свободе. Если же мафиози взяли по другому поводу, скажем его конкуренты, то его тем более надо было срочно спасать. Игорь Сергеевич видел, как исказились энергетические оболочки Репнева, что у него уже имеется некоторые повреждения внутренних органов. А, если избиение будет продолжаться в том же темпе, то вскоре из здорового мужика будет сделан настоящий инвалид.
Покинув подвал, где шло истязание, Дарофеев обнаружил наверху того самого мужчину, который побывал к целителя дома с гэрэушниками. Пономарь понял, что это и есть тот самый Уходящий, о котором ему рассказывал Сергей Владимирович. А раз так, то пытки Корень вынужден терпеть из-за самого Игоря Сергеевича. Тут уж было не до сантиментов. Переместившись в кабинет Изотова на Лубянке, Пономарь телепатически позвал майора. Тому прямой обмен мыслями был ещё в диковинку и на Дарофеева свалилась смесь образов и обрывков внутреннего диалога фээсбэшника.
- Корень в беде. - Сообщил Игорь Сергеевич. - Его взяло ГРУ.
В сознании, или воображении, Сергея Владимировича возник образ многочисленных кулаков, бьющих безликую голову и словесная мысль:
- Надо спасать! Целитель предложил встретиться в Сокольниках. Как он успел выяснить, там, в районе широко известной улицы Матросская Тишина, и находилась одно из зданий, принадлежащих разведке, в котором содержался Репнев. Покидая тонким телом кабинет Изотова, Пономарь успел напоследок уловить ещё одну мысль майора-экстрасенса: - Во здорово! И никаких телефонов не надо! Улыбнувшись такому восприятию телепатической связи, Игорь Сергеевич открыл глаза уже на генеральской даче. Путь предстоял неблизкий и Дарофеев, поцеловав Розу-Свету, предупредив её, чтоб не выходила из дому, сел в свой синий ``Москвич'' и покатил на встречу.
Изотов уже ждал целителя, нервно прохаживаясь взад- вперёд под пожарной каланчой из красного кирпича. Игорь Сергеевич притормозил около майора, тот, выбросив недокуренную сигарету, сел в машину.
- Есть план? - С ходу спросил майор, как бы признавая верховенство целителя.
- Пойти и сдаться... - Мрачно пошутил Дарофеев. Сергей Владимирович не понял юмора и, горячась, стал отговаривать Пономаря от такого опрометчивого шага. Целитель прервал его излияния:
- Да ты сам подумай, какой план? Войти и освободить! Сила у нас с тобой для этого есть. Что ещё надо? - Что ещё? - Переспросил Изотов. - А дело на тебя уничтожить? Или его оставлять этим?.. - Майор повёл головой в сторону. - Оно ведь наверняка там, у Уходящего, чтоб он навсегда ушёл!.. - Выругался майор, очевидно запамятовав уроки целителя о сущности кармы и материальности мысли. - А ты прав, - Хмуро кивнул Игорь Сергеевич. - Но тогда придётся кое-что вытравить из памяти этого следователя... - И что?
- Время. - Коротко пояснил Дарофеев. - Я прикрою! - Торжественно пообещал майор. - Ну, разве что... - Улыбнулся Игорь Сергеевич, представив, как Изотов, с автоматом наперевес, охраняет его, Пономаря, во время сеанса внушения.
- Тогда - поехали? Десяти минут им хватило чтобы добраться до невзрачного трёхэтажного блочного сарайчика, секретной штаб-квартиры ГРУ. Окна все были зарешёчены, вход - всего один, обычная деревянная дверь под бетонным козырьком. Но обольщаться было рано. Дверь, хотя и хлипкая на вид, скрывала другую, бронированную. А за той постоянно дежурила охрана из четырёх человек.
Всё это Дарофеев определил за несколько секунд, пока парковал машину за углом ближайшей пятиэтажки. Он рассказал о прочувствованном Сергею Владимировичу. - Да-а-а... - Озадаченно протянул майор, - Так просто не войдёшь... А впрочем... - И его глаза засветились озорством, - Давай так...
Через минуту к двери штаб-квартиры ГРУ подошёл средних лет подтянутый мужчина, по виду которого, хотя он и был в штатском, чувствовалась военная выправка. Он нажал на кнопку звонка и прямо посмотрел в объектив камеры, находящейся за якобы вентиляционной решёткой под обрезом бетонной панели.
- Кто? - Донеслось из скрытого динамика. - ФСБ. - Честно ответил Изотов.
- Ты, братишка, конторы перепутал. - Сообщил весёлый голос.
- Мне нужен Уходящий... - Без тени улыбки сказал майор. - А по какому делу? - Невидимый охранник был явно не в меру любопытен, но Сергей Владимирович решил не обострять отношения раньше времени, он знал ответ и на этот вопрос. - Передай ему одну фамилию. Дарофеев.
- Лады... Динамик щёлкнул, отключаясь. Через минуту послышался другой звук, слабый скрежет открываемого запора. Дверь раскрылась. На пороге стоял настоящий амбал-качок. Его камуфляжная форма едва не лопалась, раздираемая изнутри буграми гигантских мышц.
Чуть помедлив, чтобы пропустить вперёд невидимого Дарофеева, Изотов шагнул навстречу охраннику. Но тот стоял как скала:
- Удостоверение. Медленно! Сергей Владимирович протянул тому приготовленную заранее красный ``гробик''. Амбал придирчиво рассмотрел фотографию, печати, хмыкнул:
- Ну, проходи... Но уже на следующем шаге Изотов попал в стеклянный ``аквариум'', одна из стен которого была абсолютно чёрной. Охранник же скользнул вбок, в неприметную, тут же захлопнувшуюся дверцу, и возник с другой стороны стекла: - Оружие оставить! - Прозвучал приказ.
Майор положил свой револьвер на полочку в стене, задёрнул металлическую шторку:
- Всё? - И ножик...
Со вздохом закалённый десантный тесак перекочевал за стекло.
- Теперь всё. - Сказал сидящий охранник в микрофон, он нажал кнопку и противоположная стеклянная стена отъехала в сторону, открывая проход. Всё время просвечивания мягким рентгеном, Сергей Владимирович старался не думать о находившемся рядом с ним Пономаре. Ведь на стене-экране должны были появиться два скелета. Но недаром блок невидимости целителя обладал свойством ``отводить глаза''. ``Лишнего'' никто не заметил.
- Я провожу... - Накачанный гигант добродушно ухмыльнулся. - А то заблудишься, невзначай... Изотов не стал возражать против такой помощи. Одного охранника легче уложить, да и на вахте останутся всего трое. Это может облегчить выход.
Поднимаясь по лестнице впереди амбала, Сергей Владимирович начал входить в одно из тех состояний, которым обучил его Дарофеев. Оно называлось ``Лист на ветру'' и обеспечивало моментальную реакцию на всякие внешние опасности. ``Жалюзи'', к сожалению, майору пока что было недоступно.
- Здесь. - Сказал охранник, доведя Изотова к одной из дверей. Сергей Владимирович повернулся и, с приятной улыбкой, ударил амбала по горлу. Но тот, казалось, был готов к такому повороту событий и, с неожиданной для своей комплекции ловкостью, отпрянул. Вытянутая в направлении охранника ладонь майора не достигла цели каких-то миллиметров, несмотря на то, что удар наносился с поворотом плеч. Качок уже поднимал свои руки, чтобы провести захват, но реакция майора в этот момент была всё же быстрее и он, сделав шажок вперёд, всё же достал кадык охранника и тот, с выкатившимися глазами, схватил-таки Сергея Владимировича за руку и потянул майора на пол. Второй удар, пришедшийся по шее амбала, отрубил его сознание, но Изотову пришлось потратить несколько драгоценных секунд, разжимая толстые пальцы, намертво захватившие его предплечье. Рядом возник вышедший из невидимости Пономарь. - Скорее. - Шепнул майор. Целитель кивнул и скрылся за указанной охранником дверью, успев заметить, что Сергей Владимирович лихорадочно быстрыми движениями разоружает поверженного качка.
Старший следователь Святослав Константинович Уходящий был готов увидеть что и кого угодно, только не возникшего в комнате Дарофеева. Целитель же немедленно приступил к делу:
- Где Репнев? Подполковник уже справился с собой и ответил Пономарю обворожительной улыбкой:
- Игорь Сергеевич! - Уходящий встал и развёл руки, словно хотел немедленно обнять и от всей души облобызать пришедшего. - А я-то вас по всей Москве и области разыскиваю! А вы - вот он, сами пришли!
- Зачем вы взяли Репнева? - Сурово проговорил Пономарь. Уходящий сел:
- Причин, если честно, было две. Во первых, он наверняка знал где вы скрываетесь. А вторая - то, что узнав об этом, вы немедленно явитесь его спасать. И попадёте ко мне в гости... На самом же деле, Святослав Константинович блефовал. Его единственная надежда была лишь на то, что удастся ``расколоть'' непокорного Николая Андреевича. То же, что Дарофеев может проникнуть в секретное учреждение, да и вообще узнать об его существовании, было для подполковника полной неожиданностью.
- А теперь, вы его отпустите и уничтожите ``пришитое'' мне дело... - Спокойно сказал целитель.
От такой наглости у Святослава Константиновича перехватило дыхание. Когда же дух к нему вернулся, он сумел произнести:
- Вы, мой любезный, ошибаетесь. Никого я не отпущу. И с вашим делом, да и с вами лично, нам ещё предстоит провести нема-ало часов...
Дарофеев не стал разубеждать подполковника словами. Прибегнув к мгновенному раппорту, целитель парализовал Уходящего. Тот теперь мог лишь бешено вращать глазами, не в силах пошевелить другими частями тела чтобы нажать-таки кнопку вызова охраны, да и вообще, позвать на помощь. Подойдя к столу гэрэушника, Игорь Сергеевич закрыл лежащую перед подполковником папку, перевернул нижним обрезом к себе. К списку обвиняемых, возглавляемому Дарофеевым, который был начертан на аккуратно разлинованной бумажке, приклеенной к картону ``Дела'', только что был дописан ещё один - Репнев.
Не мешкая, целитель обыскал подполковника, нашёл в одном из карманов его кителя зажигалку. Костерок пришлось развести прямо на паркетном полу. Пронумерованные листы дела, обвинения, псевдосвидетельские показания, какие-то протоколы, всё поглощал огонь, превращая в безликий пепел. В этот момент Пономарю вдруг вспомнился сон, который он видел ещё до того, как узнал о ГУЛе. Сон с великаном, вырывающем светлые листы из Книги Жизни Дарофеева. Сейчас же всё было наоборот. Сам Дарофеев сжигал одну из тёмных страниц, которую ему хотели навязать. Когда последняя бумажка была поглощена очищающим пламенем, Игорь Сергеевич потанцевал на пепле с тем, чтобы по нему уже ничего нельзя было восстановить. Подумав, целитель решил не лишать Святослава Константиновича памяти о произошедших с ним событиях. Пономарь лишь посмотрел на Уходящего и в мозгу того прочно угнездился панический страх, страх связанный с фамилией Дарофеев. Любое упоминание этого сочетания звуков должно было вызывать у подполковника неудержимое расстройство кишечника. Впрочем, на подсознании Уходящего, целитель записал, что это будет отменено лишь по истечении пяти лет.
Оставив подполковника недвижимым, раппорт должен был действовать ещё около получаса, Игорь Сергеевич осторожно выглянул в коридор. Изотов призывно замахал ему рукой:
- Чего так долго? Тут ещё один приходил... - И Сергей Владимирович указал на распростёртого на полу близнеца первого охранника. - Узнал, где мафиози?
- Внизу. - Дарофеев предварительно на секунду сконцентрировался, поймал излучение Корня и уверенно повёл майора к лифту. Несмотря на небольшую этажность снаружи, постройка имела, как минимум, ещё пять подземных этажей, если не считать самый нижний уровень, где проходили подземные коммуникации.
Лифт оказался самым обычным. Без всяких кодов доступа, стандартная кабина с автоматическими дверьми. Пономарь нажал на нижнюю кнопку.
Встретивший их коридор был светел, но на стенах тут и там виднелись подтёки грунтовых вод, просачивающихся сквозь трещины фундамента, воздух оказался затхлым и пропитанным странной смесью запахов. Вонь новой краски смешивалась здесь с едким, оставшимся от сварки дымом. Но эти физические запахи бледнели перед другим, нематериальным запахом страха.
Коридор был пуст. Игорь Сергеевич без колебаний направился к одной из дверей. Целитель уже был во всеоружии, включив ``Жалюзи'', и теперь не боялся никого и ничего. Изотов поспешил за ним, но особой уверенности майор не испытывал.
Пыточная оказалась не заперта и Пономарь, толкнув от себя окованную дверь, с грохотом ввалился в помещение. Палачи в тот момент отдыхали, презрев мучения пленника, расположившись к нему спинами и, соответственно, лицами ко входу, где и возник разъярённый целитель.
Увидев вошедшего, оба мордоворота вскочили, но, разглядев кто именно к ним пожаловал, переглянулись и расхохотались. Надо было, по крайней мере, два с половиной Дарофеева, чтобы сделать одного местного заплечных дел мастера.
Но Пономарь, на снижая скорости пошёл на громил и те, с удивлённым негодованием, обнаружили, что этот хиловатый с виду мужичок, не прикасаясь к ним, расшвырял мордоворотов и принялся освобождать закованного в цепи узника. Один из громил сориентировался быстрее. Он не потерпел такой наглости и опустил свой кулак на голову пришельца. С тем же успехом он мог бить по гранитному блоку. Завыв от боли, он пнул странного визитёра. Результат оказался примерно таким же, как и после первой попытки. Дарофеев стоял несокрушимо. Оказавшийся в тылу мордоворотов Сергей Владимирович, немедленно занялся их утихомириванием. Но пока он бился с одним из них, второй, ушибившийся об Пономаря, пробрался к двери и нажал на красную кнопку. По всему зданию загремела, завыла тревожная сирена.
Борющийся с майором палач не ожидал такого резкого звука, отвлёкся, чем и позволил Сергею Владимировичу угостить себя прямым ударом ноги в нижнюю челюсть. Зубы не выдержали, сознание тоже и громила, разломив своим телом стул, грохнулся на бухту цепей. Второго Изотов свалил простой серией ударов: пах, челюсть, солнечное сплетение. Палачи, хотя и были мощными ребятами, по бойцовским качествам сильно уступали жилистому майору.
Но тревога была уже объявлена и теперь, на всех парах, сюда должна была мчаться охрана. Сергей Владимирович ринулся к двери и задвинул мощный металлический засов. Вовремя. В дверь тут же забарабанили кулаки охранников. - Открывай, сука!
Послышалась приглушённая толстым металлом автоматная очередь. И, судя по ругани, раздавшейся после неё, пули не причинили должного вреда.
- Открывай по хорошему! Сейчас гранаты принесут! - Заорали из коридора.
Игорь Сергеевич только сейчас отвлёкся от пострадавшего Корня. Всё это время он пытался кое-как выровнять поле Репнева, привести того в чувство. Сейчас это удалось и мафиози, хотя и смотрел на происходящее мутными глазами и туго соображал, был всё-таки в сознании.
- Всех порешу, покнокаю! - Рявкнул Николай Андреевич и погрузился, с помощью Дарофеева, в глубокий сон. - Что теперь? - Спросил Изотов, прислушиваясь к возне за дверью.
- Чего, чего!? - Передразнил Пономарь, - Уходить! - Как уходить-то? - Сергей Владимирович чувствовал, что в коридоре затевают что-то недоброе и был готов, впервые за всё время, что знал его целитель, запаниковать. Но у Дарофеева уже был готов ответ. Он просмотрел все помещения вокруг и обнаружил, что под камерой, в которой они находились, существует свободное пространство. Выход был единственный - сквозь пол.
Задав своему ``Жалюзи'' необходимый вектор, Игорь Сергеевич с треском провалился. Через мгновение он уже выплыл обратно:
- Там подземный ход! Изотова не надо было ждать и уговаривать. Подхватив под мышки бесчувственное тело Николая Андреевича, майор передал его Пономарю. Потом, подтащив к дыре лежащего без сознания палача, спустился вниз, в темноту. Тело же громилы осталось прикрывать путь отхода.
Подземелье оказалось по колено заполнено холодной водой. Мало того, теперь беглецов окружал абсолютный беспросветный мрак. Лишь из дыры в потолке пробивались лучи люминесцентной лампы, да и те большей частью перегораживала туша гэрэушника.
Чтобы облегчить себе путь, Игорь Сергеевич вошёл в левитирующий режим. Спящего мафиози он тоже вынужден был держать в воздухе, чтобы тот нечаянно не захлебнулся. Зрение целителю было не нужно, он прекрасно мог обходиться одним только ясновидением. Майору же пришлось хуже всех. Он, хотя и мог теперь видеть в темноте как кошка, левитация всё-таки отнимала у Сергея Владимировича уйму сил и он, памятуя о недавнем прыжке с одиннадцатого этажа, предпочёл брести по воде.
Но как только странная процессия тронулась в путь, сверху прогремел взрыв. Потом ещё один. Внезапно в отверстие в потолке ударил яркий луч. Маскировка не сработала. Воздушной волной тело палача снесло с проделанной Дарофеевым дыры.
- Быстро! - Громким шёпотом проговорил целитель и, видя, что с бредущим Изотовым им не оторваться, решил взять над ним шефство, тоже подвесив между потолком и водой. Выставив вперёд руки, Дарофеев полетел вперёд, увлекая за собой двоих компаньонов.
Сзади раздались отчаянные крики, несколько выстрелов. Прогремел ещё один взрыв, очевидно, кто-то додумался бросить вниз гранату. Но Пономарь со товарищи был уже далеко.
Эффектное появление Дарофеева из канализационного люка прямо перед кучкой старушек у подъезда какого-то дома, вызвало настоящую панику среди мирного, но бойкого престарелого населения. Приняв грязнющего Игоря Сергеевича за чёрта, бабушки истово начали крестить целителя, а когда это не помогло, из люка вылетели ещё два отпрыска сатанинской породы, ударились в бегство.
Пономарь хотел было догнать, объяснить что к чему, но вовремя сообразил, что сердца старушек могут не вынести прямого общения с тем, кого они считали дьявольской силой, и напуганные бабушки запросто до срока могли отдать души конкурирующей организации.
До автомобиля пришлось топать около двух кварталов, поддерживая неидущего Корня между Дарофеевым и Сергеем Владимировичем. Вслед им неслись крики общественно активного населения, осуждающего назюзюкавшихся и извозившихся в грязи алкашей. Но это было лучше, чем погоня гэрэушников.
Изотова пришлось подбросить до его квартиры, появляться в таком виде на Лубянке было противопоказано. Поэтому Пономарь вынужден был сделать крюк и заехать в Измайлово, где на одной из Парковых улиц и жил майор. После этого ничего уже не мешало Игорю Сергеевичу вернуться в Люберцы.
Открывая ворота генеральской дачи и въезжая в подземный гараж, Дарофеев почувствовал, что Роза-Света дома не одна. Её компаньоном по одиночеству оказался тот самый журналист, которому целителю вчера пришлось прочищать мозги.
Настроение у господина Поддубного было игривым и Пономарь невольно прочитал его мысль спрятаться, а потом выскочить, как Пушкин на Тургенева. Ещё было ясно, что Илья принёс какую-то хорошую новость.
Втащив из гаража в дом по довольно-таки крутым ступенькам недвижимого Корня, Игорь Сергеевич сразу громко спросил у вышедшей ему навстречу девушки:
- А где наш гость? Что за новости он принёс? - Я же говорила, что не выйдет! - Крикнула Роза-Света и, заметив в каком виде пришёл целитель, приказала: - Немедленно раздеваться и в душ!
Из комнат показался смущённый журналист. Дарофеев, видя, что парня разрывает от нетерпения, вежливо, но сухо с ним поздоровался. Новости, какие бы они ни были, могли подождать, а вот Корень ждать не мог. Его состояние ухудшалось с каждым часом.
Стянув с мафиози брюки, единственную оставшуюся на нём одежду, Пономарь затащил тяжёлое тело на один из диванов, стоящих в общей зале дома. Оценив физическое состояние Репнева, Игорь Сергеевич решил, что четверть часа он сможет подождать и пошёл, под прицелом двух пар недоумевающих глаз, мыться.
Если Роза-Света и знала Николая Андреевича, по его приезду в Хумск, то лицо Репнева Илье показалось лишь смутно знакомым. Присмотревшись же, Поддубный определил в избитом до полусмерти мужчине одного из депутатов Московской Городской Думы. Ясно было, что целитель не просто так подобрал депутата на улице, а попал вместе с ним в какую-то переделку, из которой сам Игорь Сергеевич вышел, на первый взгляд, невредимым, а вот его другу явно не повезло. И, если верить репутации Дарофеева, то теперь ему, бывшему корреспонденту Поддубному, выпадет возможность поприсутствовать при ритуале излечения.
Репнев слабо застонал и одновременно в зале возник сам Пономарь. Он смыл с себя всю грязь и теперь выглядел по- молодому розовым. Игорь Сергеевич с первого взгляда понял, что Илье до смерти хочется понаблюдать за ним во время лечения. Раньше, когда концентрация Дарофеева не была столь высока, энергия чужого внимания могла сбить весь процесс целительства. Сейчас же Пономарь этого не боялся. - Ваша новость может потерпеть ещё минут двадцать? - Гораздо более приветливо, чем при встрече спросил Игорь Сергеевич.
- Вполне. - Пожал плечами парень. - Условие одно: пока я лечу - с кресла не вставать, по комнате не бегать...
- Курить? - Можно. - Милостиво разрешил Дарофеев.
Розе-Свете тоже было полезно посмотреть, может чего и воспримет, и целитель оставил и девушку. Теперь можно было начинать сам сеанс.
Внешне это не производило никакого эффекта. Ну, сидит человек, глаза закрыты, дыхание ровное, но очень медленное, руками не машет, лишь иногда кривит рот, словно от надоедливой, неприятной боли. Но вот пациент... За ним стоило понаблюдать пристальнее. Этим и занялся несколько разочарованный Поддубный.
Вроде бы не происходило ничего, но лежащий на кушетке депутат на глазах стал меняться. Уходила опухлость тела, словно сами по себе выровнялись его бока. Бледность, видимую даже сквозь слой грязи, сменил лёгкий румянец. Пациент глубоко вздохнул и вытянулся во весь рост. Дарофеев не шелохнулся.
Илья после двух затяжек загасил прикуренную было сигарету, несмотря на разрешение, охота курить как-то сама пропала. А в воздухе разлилось молчание. Но не то тягостное, которое бывает, когда при встрече старых знакомых ни один не знает что сказать товарищу, которого не видел добрый десяток лет, другое. Илья попытался найти зримый образ и вспомнил вдруг, как однажды при нём в Дубне запускали какую-то новую установку. Там было такое же, ожидающее, немного волнительное, молчание. Как перед родами... Едва успев порадоваться колоритному образу, Поддубный заметил, что целитель уже открыл глаза и смотрит то на него, то на Свету.
- Родил. - Вдруг сказал Игорь Сергеевич. - Второй раз его родил...
Корень лежал как и раньше, но сейчас, после сеанса, вместо измочаленной развалины на кушетке тихо посапывал вполне здоровый, во всяком случае, насколько можно было судить по внешнему виду, мужик.
- Как? - Спросил Пономарь и ехидно прищурился. - Не производит впечатления моя работа?
- Нет. - Откровенно вымолвил Илья. - Ждал, что я буду шаманить?
- Да. - Кивнул Поддубный. - А он теперь как? И вообще, что с ним было?
- Теперь он хорошо, - Со вздохом ответил целитель. - А было у него... Разрыв селезёнки, разрыв тонкого кишечника, обширная гематома печени, травматическое отделение надпочечника, ещё несколько мелочей и три сломанных ребра. - Но... - Промямлил Илья. - После такого... - Не живут? - Закончил за журналиста Игорь Сергеевич. - У меня, как видишь, живут... Да, ты хочешь узнать, не соврал ли я? Перечисляя такое-то?..
Поддубный пожал плечами. - А вот это-то проверить никто уже не может... - И Пономарь почему-то счастливо рассмеялся.
- Кстати, почему второй? - Не выдержал-таки Поддубный. - Второй? - Попытался припомнить Пономарь. - Ах, да, я же ему в первый раз пулю из головы вытащил. Вот, смотри, шрамчик остался.
Он подозвал Илью и осторожно указал на правый висок Репнева. Там, под короткими волосами журналист действительно разглядел круглый шрам, поразительно напоминающий зажившее пулевое ранение.
Новость же, которую принёс Поддубный была и хорошая и дурная одновременно. Статья, которую он написал в тот же день, расшифровав диктофонную запись беседы, была опубликована в сегодняшнем номере. И сразу после этого, то есть ещё вчера, начались неприятности. Илье домой позвонил Главный редактор и скорбным голосом сообщил, что он, Илья Поддубный, больше в газете не работает.
Корреспондент разнервничался, попытался узнать, за что, но Главный был непрошибаем. Позже, с утра, забирая свои вещи из редакции и получая выходное пособие вместе с последним гонораром, Поддубный узнал странный слух. Оказывается, Главному кто-то позвонил. Он вышел из кабинета бледный, потребовал завтрашний номер, долго тупо смотрел на материал, реабилитирующий Дарофеева, нервно скомкал газету. Изымать тираж было уже поздно, большая его часть уже разошлась по лоточникам, Главный пустым взглядом посмотрел на свою секретаршу и скрылся допоздна. Как он уходил - никто не видел, но сегодня он в свой кабинет не пришёл. Игорь Сергеевич просмотрел статью, ставшую причиной увольнения и не нашёл в ней никакой крамолы. Напротив, основываясь лишь на болтовне целителя, Илья смог вычленить оттуда и интересные факты, и кое-какие методы Дарофеева. Был даже вывод, в котором Пономарь осторожно назывался ``таким, каким и должен быть настоящий народный целитель''. Ясно было одно, не обошлось без ГУЛовского вмешательства. Так что, Илья Поддубный стал ещё одной жертвой хумского деятеля, что и попытался ему втолковать Игорь Сергеевич. Но журналист упорно не верил в ``войну магов'' и пытался объяснить свою опалу другими средствами. К примеру, врагами, которых он за свой корреспондентский стаж, нажил немалое количество. Но, несмотря на такой скепсис, он подтвердил своё намерение привести человека с телевидения. - Парень хороший, - Уверял Поддубный, - Я с ним обо всём уже договорился. Завтра он придёт. Единственное что... Он не с центральных каналов. Есть такой 61-й кабельный... Но Дарофеев хорошо знал этот канал, сам не раз его смотрел и знал, что он выгодно отличается от других и подбором фильмов, и манерой подачи информации. Короче, он вполне устраивал Игоря Сергеевича.
Однако, Пономарь теперь испытывал комплекс вины перед журналистом. Ведь если бы целитель плюнул на эту статью, сколько уже было других, ещё хуже, парень остался бы на работе. Но ``быкать'' Дарофеев не любил и поэтому хотел как-то принять участие в судьбе бывшего корреспондента, чтобы хоть таким образом устранить последствия своего поступка.
Но на предложение Игоря Сергеевича о своём пособничестве по устройству Ильи в какое-нибудь из издательств, Поддубный отрицательно замотал головой: - Я и раньше одними гонорарами перебивался... Не закроют же для меня все газеты и журналы?
Пономарь не ответил, лишь покачал головой. От ГУЛа можно было ожидать всего. Но большей частью - нехорошего.
После отъезда журналиста, Пономарь начал ощущать какую-то тревожность. Ему хорошо было знакомо это чувство. Оно не раз предупреждало Игоря Сергеевича о грядущей опасности и, практически никогда, не подводило. Корень уже пришёл в себя и оживлённо рассказывал Розе- Свете, какие он перенёс муки, побывав в лапах гэрэушников. Девушка охала в нужных местах, но когда Николай Андреевич приступил к рассказу о своём решающем участии в собственном побеге, Дарофеев не смог выдержать такого вранья и негромко хмыкнул. Репнев не обратил не это внимания, Роза-Света же всё поняла и теперь слушала, пытаясь отфильтровать правду от вымысла. В её ментальном сите, впрочем, не оставалось ровным счётом ничего.
Как профессионал, Пономарь не мог не обращать внимания на столь явное предчувствие. Покинув распушившего павлиний хвост Корня, Игорь Сергеевич уединился в одной из комнат и начал медитацию на ближайшее будущее. Картинка оказалась одна и весьма чёткая. Генеральская дача горит, а в ней, задыхаясь в дыму и копоти, мечутся он, Дарофеев, Репнев и Роза-Света. Глупо было бы вытаскивать мафиози с того света, чтобы позволить ему сгореть заживо. Да и самому целителю не очень хотелось такой смерти. Нападение должно было вот-вот начаться. Вбежав в зал, где всё ещё продолжалась демонстрация цветастых перьев, Пономарь закричал:
- Собирайтесь! Быстро! Сейчас нас будут жечь! И, хотя ни на улице, ни во дворе не было видно никого постороннего, Николай Андреевич и девушка безоговорочно подчинились. Репневу собирать было нечего и он, как мог, стал помогать Розе-Свете.
У целителя же было ещё два дела. Первое он проделал быстро. Предупредил домового о предстоящем пожаре, но тот и сам уже хотел побеспокоить Игоря Сергеевича. Вторым делом был звонок генералу. Дарофеев сказал ему что через полчаса его дачу сожгут, он не виноват и постарается убраться отсюда поскорее. Генерал был несколько удивлён таким сообщением и сказал, чтобы целитель не волновался, строение и участок застрахованы.
Теперь надо было срочно уносить ноги. Со станции электричек на автобусе по направлению к этому дачному посёлку уже ехала толпа юных неонацистов. Подстрекатель, запрограммированный ГУЛом, остался в Москве, среди же бритых парней носителей программ не было и целитель не мог решиться напрямую действовать на их сознания. Спустившись в гараж, Дарофеев завёл машину. Но Роза- Света и Репнев почему-то задерживались. Пономарь был вынужден опять подняться и поторопить их:
- Бросайте всё! Они уже близко! Сам Игорь Сергеевич подхватил уже набитую чем-то сумку и поспешил вниз. Мафиози и девушка - за ним. Но было уже поздно. Из-за забора раздался истошный крик:
- Бей сучье племя!.. Этот вопль был слышен даже в подвале.
Дарофеев позволил себе выругаться. Винить было некого, кроме самого себя.
- И что теперь? - Побледневшая Роза-Света сидела на заднем сидении. Даже в момент атаки десантников с танками ей не было так страшно.
- Освободи-ка место!.. - Вдруг приказал Николай Андреевич. Целитель отпустил баранку, которую, как оказалось всё это время судорожно сжимал, посмотрел на мафиози и покинул место водителя.
- Только, прошу, никого не задави... - Слабым голосом попросил Дарофеев.
Корень посмотрел на Игоря Сергеевича как на сумасшедшего и сел за руль.
- Пристегнулись! - Скомандовал мафиози. - Сейчас я продемонстрирую вам высший пилотаж вождения драндулета! Со свистом пролетела через забор бутылка, из горлышка которой торчала горящая тряпка. Она упала на веранду, но не разбилась. Вслед за ней полетела ещё одна, запахло гарью. - Ну, с Богом! - Закричал Николай Андреевич и нажал на газ. Машина вылетела из гаража, развернулась на небольшом свободном пятачке перед домом и, натужно гудя, понеслась в сторону, противоположную от ворот.
Дарофеев с ужасом смотрел, как ``Москвич'' лавирует между облетевших яблонь. Через несколько секунд, успешно преодолев садово-кустарниковый лабиринт, автомобиль врезался в ограждение соседнего участка. Заборчик оказался хилый, одна видимость из серых прогнивших штакетин, и, от одного прикосновения капота разлетелся в щепы. Сзади огонь уже охватил полдома, а из-за забора всё летели бутылки с ``коктейлем Молотова''.
На участке, куда въехал дарофеевский ``Москвич'', деревья росли куда гуще. Репнев резко тормознул, вывернул руль и, брызжа суглинком из-под колёс, поехал прямо по каким-то низкорослым кустам.
- Они на колёсах удирают! - Раздалось со стороны горящего дома. Очевидно, какой-то наци преодолел довольно- таки высокий дощатый забор и увидел чешущий, не разбирая дороги, по соседнему участку синий ``Москвич''. Но перед лихим Корнем возникло новое препятствие. Этот забор, в отличии от того, что был на генеральской даче, оказался кирпичным. Протаранить его было явно невозможно. Игорь Сергеевич уже начал готовиться, чтобы своими энергетическими способностями поднять автомобиль, но Репнев сам нашёл выход. Для этого пришлось проехаться мимо каменной ограды и, там, где она кончалась, были ворота. Мафиози опять развернулся перед ними, игнорируя упавшую неподалёку бутылку, которая немедленно взорвалась, оставив после себя островок пламени и чёрный гриб копоти. Отведя автомобиль на несколько метров, Николай Андреевич включил четвёртую скорость и нажал педаль газа. ``Москвич'', со скрежетом снёс последнюю преграду, чудом не врезался в ряд берёз и, проваливаясь в колдобины, помчался прочь от толпы нацистов, который уже выбежали вслед за машиной беглецов, размахивая кольями. Но пешие преследователи очень скоро остались позади, а слегка побитая машина вышла на трассу, ведущую в Москву.
- Как? - Довольный собой гордо спросил Корень. - Хорошо... - Целитель уже успокоился и мог более трезво оценивать ситуацию. - Даже очень хорошо, если учитывать то, что несколько часов назад тебя не взяли бы даже в реанимацию...
- Не напоминай ты мне о моих долгах! - Недовольно отмахнулся Репнев. - Я их и сам помню и знаю. Ты, лучше, мастерство зацени!
- Я бы поставила пять с плюсом и минусом... - Вставила Роза-Света.
- А минус-то за что? - С искренним недоумением спросил Николай Андреевич.
- А за то, что машину поцарапал... Мафиози оценил нехитрую шутку и заливисто расхохотался.
Вскоре они уже въезжали в город. После Окружной Корень слегка притормозил:
- Вас теперь куда? В ответ целитель лишь пожал плечами, а девушка хмуро проговорила:
- Мы теперь бомжи... - Тогда, - Радостно предложил мафиози, - Прошу пожаловать в мои апартаменты. Для себя берёг, думал, уйду на покой, обоснуюсь в этой квартирке... И не вздумай отказываться! - Репнев с таким гротесково-суровым выражением на лице посмотрел на Дарофеева, что тот коротко мотнул головой в знак согласия:
- Вези куда хочешь... Игоря Сергеевича удручало одно обстоятельство. А именно то, что в момент нападения наци, он потерял самообладание. Это был весьма тревожный признак. Он говорил о том, что за эти дни целитель слишком перенапрягся и постоянными медитациями по пол суток, и бесконечной игрой в догонялки, где Пономарю поневоле приходилось быть жертвой.
По идее, от медитаций хуже быть не могло, но то, чем занимался Игорь Сергеевич всё это время медитацией в чистом виде не являлось, это была тяжёлая кропотливая работа. Во время своих путешествий в тонком мире Дарофеев израсходовал уйму сил на распрограммирование ГУЛовских ставленников. Поэтому сейчас целителю как воздух необходимо было просто расслабиться и отдохнуть. Пусть даже от этого он потеряет драгоценное время.
Скромные апартаменты Корня оказались роскошной пятикомнатной квартирой на Ленинском проспекте в доме довоенной постройки. Обустроена он была с аляповатой безвкусицей, по европейским стандартам: белые стены, чёрная мебель. Но главным было не это, судя по толстенным стёклам в окнах, двери, как в форт-ноксском сейфе и арсенале в прихожей, данное помещение могло выдерживать длительную осаду превосходящих сил противника. Единственное, от чего она не могла защитить - это от экстрасенсорного воздействия, но, пока Дарофеев удерживал пятимерную ``чёрную дыру'', и это было не страшно.
Роза-Света в первый раз оказалась в такой квартире. Она посвятила около получаса, чтобы детально ознакомиться со всеми помещениями и тем, чем они были забиты. В одной из комнат оказался проекционный телевизор с экраном площадью в несколько квадратных метров, к нему прилагался видеомагнитофон с огромным выбором кассет. Но выбор этот оказался весьма однообразным, боевики и вестерны. В другом помещении нашлось то, что было совершенно необходимым для Игоря Сергеевича - кровать. Целитель отдал все силы на борьбу с ГУЛом и последствиями его деятельности и нынче потратил их слишком много. Мягко отвергнув домогательства девушки, Репнев почти сразу тактично покинул апартаменты, бросив на прощание: ``Сами тут разберётесь. А мне, увы, пора...'', Пономарь разделся и, несмотря на то, что был ещё день, закутался в одеяло и уснул, поставив перед своими телами единственную задачу - полное восстановление сил.
Утро принесло новые известия.
Дарофеев встал заметно посвежевший. Роза-Света, против обыкновения не пришла будить целителя и он пошёл её искать. Сделать это было несложно, ориентируясь на звук включённого телевизора, Пономарь вошёл в комнату с видаком и нашёл девушку свернувшейся калачиком перед включённым экраном, на котором мелькали чёрные и белые точки. Она спала. На цыпочках пройдя на кухню, Игорь Сергеевич несколько минут потратил на поиски кофе. Вскоре ему это надоело и он, воспользовавшись своим ясновидением, сразу обнаружил батарею разнообразных пакетиков. Приготовив напиток, целитель теперь сам принёс поднос с чашками к заснувшей перед телевизором девушке. Выключив мелькание с помощью лежавшего на ручке кресла дигитальника, Дарофеев поставил дымящийся кофе так, чтобы Розе-Свете пришлось бы за ним тянуться. Но увидеть пробуждение Игорю Сергеевичу не удалось. Раздался долгий звонок в дверь и Пономарь поспешил к ней.
Пришедший оказался посланником Корня. Он приволок две гигантские сумки продуктов, костюм для целителя и несколько комплектов одежды для девушки. Начиная от джинсов цвета спелой анаши и кончая вечерним платьем с вырезом во всю спину.
Кроме всего этого, бритоголовый парень принёс стопку свежих газет.
Боевик мафии оттащил продукты на кухню и заявил, что теперь он является личным телохранителем Игоря Сергеевича. Дарофеев попытался возмутиться, но увидел в этом жесте неподдельную благодарность Репнева и не стал выгонять парня. Имени своего тот, впрочем, не назвал, ограничившись кличкой - Рубленый.
Пока Рубленый рассортировывал продукты по полкам холодильника и высоченной, до потолка, морозильной камеры, Пономарь успел просмотреть утреннюю прессу. Ничего интересного не было, поток статей о нём явно схлынул. Целитель нашёл лишь ещё одно упоминание своей фамилии. В этой заметке, даже, говорилась почти правда. Что Игорь Сергеевич в обнажённом виде был замечен несколькими престарелыми жительницами Сокольников, после чего последовали грязные, во всех смыслах, приставания к оным особам. В результате, если верить такой обработке полуреального факта, две бабушки попали в реанимацию. Одна - после изнасилования, вторая с инфарктом. Теперь Пономарь рассмеялся, прочитав такой занятный бред. Однако, это доказывало, что за ним кто-то весьма пристально следит. Экстрасенсорными методами это сделать было невозможно, следовательно, ``хвост'', был реальный, физический. Кто-то ходил за Дарофеевым и докладывал ГУЛу обо всех передвижениях Игоря Сергеевича.
Вспомнив о хумчанине, целитель решил, что пришла, наконец пора с ним поквитаться за всё хорошее. И сделать это сегодня-завтра. Но тут на глаза Пономарю попалась ещё одна статья с двумя фотопортретами.
Игорь Сергеевич очень хорошо знал этих личностей: известный иллюзионист, выдающий себя за мага, господин Линго и лохматая дама в кителе генерала армии, известная как Джинна. Зная о серьёзнейшей вражде этих товарищей, который никак не могли поделить сферы влияния, Дарофеев весьма удивился, увидев их подписи под материалом. Назывался он ``Открытое письмо пациентам.''. Первую половину этого ``послания'' целитель прочёл через строку. Взаимная похвальба Джинны и Линго его интересовала мало. Но во второй части содержалось кое-что любопытное. Парочка, как определённо знал Пономарь, откровенных очковтирателей, Джинна, впрочем, раньше действительно кое-что могла, но популярность сделала её хроническим алкоголиком и весь дар исчез, обрушивались на некоего господина, чьё имя не называлось, но, по косвенным признакам, инициал ``Д'', работа в Центре Традиционной народной медицины, прошлогодний скандал, Пономарь без труда понял, что речь идёт именно о нём.
Игорю Сергеевичу не приписывали только что греха Каина. Мздоимец, душитель, совратитель несовершеннолетних, были постоянными эпитетами этого ``письма''. Дарофеева обвиняли в шарлатанстве, дешёвом знахарстве и оголтелом популизме. Ничего из перечисленного Пономарь за собой не замечал, но слова, высказанные устами настоящих носителей части этих определений выглядели до того нелепо, что целитель решил вырезать и сохранить это произведение, как монумент человеческой продажности и тупости.
Около полудня Дарофеев позвонил Илье Поддубному. Тот с восторгом встретил этот звонок:
- Я на даче был! Там камня на камне не осталось! Думал - всё, сгорел. Ан нет! Живой! А у меня как раз паренёк с телевидения! У него и камера с собой. Мы с ним в Люберцы ездили, думали там поснимать...
Прервав этот сумбурный поток, Игорь Сергеевич продиктовал журналисту свой новый адрес. Поддубный пообещал быть через полчаса.
Предупредив Рубленого о визите, Дарофеев направил свои стопы к Розе-Свете, но та оказалась слишком занята обновками, чтобы уделить целителю должное внимание. Пономарь не очень представлял, какую роль сможет сыграть девушка в предстоящей записи и поэтому вообще отказался от этой идеи. А какое было бы подтверждение его словам! Поэтому Игорь Сергеевич ограничился простым упоминанием о съёмке, на что Роза-Света рассеянно кивнула, не отвлекаясь от рассматривания на себе новой блузки.
Дарофеев внутренне уже был готов сниматься. Он сознательно не готовил свою речь, зная, что мысль может найти любые слова для своей передачи, ясна была пока только тема: ГУЛ и его влияние на Россию.
Явился Поддубный. Он тащил на себе какие-то штативы, кабели. Телевизионщик, худой, прыщавый, на вид которому можно было дать от двадцати до тридцати пяти, нёс большую тяжёлую сумку. Из неё на свет Божий появился серый ``Бетакам'' с фирменной наклейкой ``61 канал''. Илья представил своего друга как Марка Миндасова и тот, пожав Игорю Сергеевичу руку, сразу приступил к делу: выбрал расположение камеры, усадил целителя на кресло, стал бегать вокруг него, устанавливая штативы с натриевыми лампами. Поддубный, по мере сил, помогал своему другу. Когда всё было водружено на надлежащие места, Марк Миндасов наконец спросил:
- А о чём вы, собственно, будете говорить? - О Восточной угрозе. - Пошутил Дарофеев, но телевизионщик воспринял эти слова абсолютно серьёзно: - Кассета у меня на полчаса. В эфир я попытаюсь пробить минут десять. Поэтому- покороче и повнятнее. Договорились? - Это такая сенсация! - Вставил Поддубный. - Не пожалеешь!
- Ладно, - Телевизионщик был уже полностью поглощён процессом и отмахнулся от Ильи. - Игорь Сергеевич, когда будете готовы - скажите...
Пономарь выпрямил спину. В низком кресле это было неудобно, но так, по прикидкам целителя, он мог выглядеть более внушительно.
- Я готов. - Сказал Дарофеев, но Марк тут же закричал: - Стоп! Нос сверкает! - И оторвавшись от видоискателя ``Бетекама'', спросил. - Пудра в доме есть? Наложение грима заняло ещё пять минут, после которых съёмка началась.
- Меня зовут Игорь Сергеевич Дарофеев. - Сказал Пономарь, глядя в большой синевато-серый глаз камеры. Видно было, как за его линзой ходят лепестки диафрагмы, горел красный светодиод, показывая, что запись идёт. - Многие меня знают как народного целителя. Я не веду точной статистики, но за полтора десятка лет практики у меня побывало не меньше нескольких сотен тысяч человек. Большей части из них я смог помочь. Время у меня ограничено, но я всё же хотел бы извиниться перед теми, кому моё воздействие не помогло.
Но не рекламировать себя моя задача... Те, кто читал последние насколько дней газеты, знают, что сейчас мне приписывается столько ``подвигов'', что их хватило бы на целую банду. Я сам читал, что нахожусь одновременно в трёх тюрьмах, что меня якобы отлучили от Церкви, что на меня заведено, по меньшей мере два десятка уголовных дел. Как вы понимаете - всё это сплошное враньё. Любой здравомыслящий человек, сравнив хотя бы два подобных материала, должен задуматься: ``Кому это надо?'' Вся эта кампания по моей дискредитации в центральной прессе - лишь небольшая часть, чуть не сказал ``заговора'', работы одного человека...
А началось всё с того, что меня попросили найти сразу несколько исполнителей убийств политиков и других видных деятелей, которые, как все помнят, будоражили Москву две недели назад...
Камера работала почти бесшумно. Лишь в паузах своей речи Игорь Сергеевич слышал, как с лёгким шелестом перематывается плёнка. Дарофеев смотрел в немигающий ``глаз'' ``Беткама'', лишь краем глаза замечая, что Илья показывает ему большой палец, мол всё отлично. На Игоря Сергеевича был нацелен толстый штырь чёрного поролона, под которым прятался направленный микрофон. Сзади камеры настороженно маячил Рубленый, стараясь не упустить ни слова. И целитель продолжал говорить.
Он рассказал о биоэнергетических программах, подавляющих волю и делающих из человека другую личность, о своём визите в Хумск и, наконец, о самом виновнике всей этой заварухи, о Главном Управляющем Людьми.
- Я не знаю, кто он, какие у него цели, но средства, которые использует этот господин, недостойны цивилизованного человека.
Я открыто выступил против него, против насильственного программирования... И вынужден скрываться. Газетные статьи - лишь малая часть тех нападок и преследований, которые обрушились на меня в последние дни. Но я пойду до конца! Под угрозой не только существование России, сама свобода мыслей, волеизъявления попрана действиями Главного Управляющего Людьми, как он себя называет.
Вы можете спросить, как защититься от этой напасти? Отвечу честно: не знаю. Тогда зачем я всё это говорю? Да потому что все должны знать, какая беда исподволь надвигается на нас с вами!
Впрочем... - Дарофеев на секунду замолчал, - Способ защититься есть. Это активное нежелание подвергнуться энергетическому программированию. И чем оно сильнее - тем меньше шансов у ГУЛа сделать вас своим невольным пособником.
Всё. Я вас, тех, кто выслушал меня до конца, предупредил. Предупреждённый - защищён. Желаю всем вам удачи... Пожелайте и вы её мне. До свидания...
Пономарь отвёл глаза от объектива, вздохнул и развёл руками:
- Вот и всё... - Снято! - Провозгласил Марк Миндасов. Он выключил камеру, извлёк из неё кассету, аккуратно положил в полосатый футляр и лишь после этого спросил:
- А то, что вы говорили - правда? После съёмки Пономарь чувствовал странное опустошение, и он не сразу среагировал на вопрос телевизионщика.
- Да. - Ответил целитель после небольшой паузы. - Чистая правда... Я, конечно, опустил много деталей. Они не лишние... Они только для меня... Имеют ценность...
- Илья! - Закричал Марк. - Это бомба! Представляешь: в подвале сидит мужик и крутит всеми как хочет! Этакий серый кардинал! Помнишь китайское правило: настоящий правитель должен быть невидим и неслышим, народ о нём не должен ничего знать! Это ведь одно к одному!
- Эфир-то будет? - Спокойно спросил Поддубный. - Сегодня в сетке есть свободные десять минут. Там должна быть только заставка с музыкой. Это, - Он погладил коробку с кассетой, - Пойдёт туда.
- А во сколько? - Игорь Сергеевич стряхнул с себя оцепенение.
- С без десяти шесть до шести...
Дарофееву показалось, что Марк не до конца понимает, какой опасности он подвергается так опрометчиво пообещав целителю выпустить его интервью в эфир. И целитель принял решение проконтролировать прохождение сюжета со своим участием. Рассудком Пономарь понимал, что даже его появление по телевидению мало повлияет на сложившуюся ситуацию, но таким образом он мог обезопасить хоть какое-то количество людей и, значит, это стоило делать. Запоздало сообразив о риске со стороны журналистов, Игорь Сергеевич немедленно начал медитацию. На этот раз он расширил блок ``чёрная дыра'', накрыв им и информацию о Поддубном и Миндасове. И, слегка прикинув, присоединил к ним брата, Корня и Изотова, забыв при этом охватить Розу- Свету. Конструкция не увеличилась в размерах, но её топология несколько усложнилась.
Теперь следовало подумать и о редакции ``61-го канала''. Отправившись туда в тонком теле, Дарофеев нашёл двоих запрограммированных, среди которых был и выпускающий редактор. Нейтрализовав ГУЛовские структуры, целитель снабдил весь штат канала своими защитными программами и на этом успокоился.
Но сидеть сложа руки было не в правилах Пономаря. Да и визит нацистов на генеральскую дачу говорил о том, что за Дарофеевым следят. Поэтому, следовало обезопасить себя и с этой стороны.
Просмотрев окружающее квартиру, где он сейчас находился, пространство, Игорь Сергеевич выявил несколько носителей программ. Один из них находился в доме по другую сторону проспекта и, при неудачном стечении обстоятельств, мог разглядеть целителя в окне. Ликвидировав эту угрозу обнаружения, Пономарь тщательно просканировал окрестности ещё раз. Нельзя было сказать, что носители программ кишмя кишели, но всё же их было достаточно, чтобы, выйди Дарофеев на улицу, кто-нибудь из них мог бы его опознать, и тогда - жди новых нападений.
Но Игорь Сергеевич пока на улицу не собирался, зато следовало подумать об общем сборе для последнего визита в Хумск.
После визита телевизионщика Рубленый стал относиться к Игорю Сергеевичу с таким почтением и
предупредительностью, словно опекал малолетнего шалопая. Дарофеева это несколько раздражало, но приказам отстать мафиози не подчинялся и Пономарь смирился с его постоянным присутствием около себя.
Ехать, ехать, ехать в Хумск! Но Игорь Сергеевич не мог заставить себя отдать этот приказ. Казалось, всё давно готово, но проанализировав свои ощущения, Дарофеев вдруг понял, что его гнетёт непонятная неудовлетворённость. Словно не сделана какая-то мелочь. Пустяк, без которого всё это мероприятие не будет иметь ни малейшего смысла.
Пономарь заново стал анализировать расклад будущих событий. Вот они приезжают. Вот, положим, захватывают НИИЭБ, находят ГУЛа. Находят... А что делать с ним потом? Сказать: ``Не делай больше бяку!''? Заковать в кандалы? Так ведь это не поможет... Его сила останется при нём. И лишить её можно лишь погрузив этого деятеля в сон, парализовав его мозг. Но это всё равно, что убить... А от убийств Игоря Сергеевича физически воротило. Он не мог сделать такое, да и позволить убить ГУЛа, хотя тот и преступник, целитель не мог.
Оставалось одно: найти способ парализовать только способность ГУЛа проецировать свою волю на других, лишить его этого оружия, которым он пользуется столь гениально безрассудно. Сам Пономарь такого способа не знал. Но, возможно, его мог подсказать информаториум... Выйдя в высшие информационные сферы, Игорь Сергеевич без труда нашёл гигантский синий шар. По нему, как обычно во всех направлениях двигались, переплетаясь красные полосы. И внезапно в их игре целитель уловил какой-то смысл. Но анализировать своё открытие времени не было, и Дарофеев влетел внутрь информаториума.
Здесь всё было знакомо. Стул, экран. - Здравствуй. - Мысленно сказал Пономарь. - Могу ли я задавать вопросы и получить на них доступные моему пониманию ответы.
- Да. - Высветилось на экране. Но после первого же вопроса целителя, Игорю Сергеевичу показалось, что информационный центр сошёл с ума. На экране, сменяя друг друга с лихорадочной быстротой, пронеслись пейзажи, страницы текстов, неизвестные Дарофееву символы. От их мелькания зарябило в глазах и Пономарь попросил прекратить эту свистопляску. Экран очистился.
- Могу я узнать, как можно максимально ослабить способность человека, называющего себя ГУЛ, проецировать в тонкие тела людей структуры собственного изготовления? - Нет. - Ответил информаториум.
Игорю Сергеевичу стало ясно, что сила желания хумского гения остаться неизвестным, ненайденным, и страх потерять свою способность столь велики, что они смогли воздействовать на саму структуру информационного центра, заставив тот заблокировать любые сведения по ГУЛу.
В первый раз целитель встретился с таким прямым отказом. Раньше, если Пономарь и получал отрицательный ответ, он был как-то мотивирован...
- Какие основания для отказа? - Вежливо спросил Дарофеев.
Экран ненадолго померк, а потом на нём высветилось: ``Объективных причин нет.''
- Тогда прошу дать мне запрашиваемые данные... Хотя информаториум не был материальным
образованием, Игорю Сергеевичу показалось, что в его недрах заскрежетали невидимые шестерни. Банк данных явно решал дилемму: подчиниться желанию отдельной личности или честно выполнять возложенную на него создателями задачу. И чувство долга победило.
Гудение и лязг металла прекратился и в следующее мгновение перед Дарофеевым возник текст. В нём перечислялись способы убийства начиная декапитацией, лишением головы, и кончая отравлением. Но такой вариант Пономарь уже отбросил.
- Другие способы, пожалуйста, не связанные с какими либо повреждениями энергоинформационной структуры субъекта. - Попросил Игорь Сергеевич.
Список способов умерщвления погас и на его месте возник чертёж. Сопроводительный текст пояснял, что данное материальное изделие, по форме напоминающее горнолыжный шлем, служит для блокировки всех пяти головных энергетических центров, наглухо застёгивается на подбородке, таким образом, что его носитель не имеет возможности его самостоятельно снять и работает это изделие только в паре с подобной же, но уже чисто энергетической конструкцией. На самом чертеже оказались размеры. Дарофеев попросил подержать его на экране, пока не запомнил всё во всех деталях. В этот раз целитель не подготовил всё необходимое для автоматического письма, а выходить, искать ручку с бумагой и снова возвращаться в медитационное состояние было, на его взгляд, излишней тратой сил.
Поблагодарив информаториум, Игорь Сергеевич покинул его несуществующие стены. Слившись со своим телом, Пономарь, сразу вскочил и понёсся по квартире в поисках письменных принадлежностей. Найдя их он там же, не сходя с места, под вопросительными взглядами Розы-Светы и Рубленого набросал увиденный в информаториуме чертёж. Получилось криво, коряво, но целитель не обращал на это внимания, перенося на бумагу запомненные им линии и цифры. Взглянув на часы, висящие на стене, целитель ужаснулся. Было уже без четверти шесть. Через пять минут должна была выйти его передача.
- Света! - Позвал Пономарь, - включи, пожалуйста телевизор. И вставь в видак какую-нибудь кассету... Мне ещё надо несколько минут...
- А я уже всё сделала... - С невинной улыбкой ответила девушка.
Дарофееву не удалось уложиться в пять минут и он появился в комнате с видеотехникой вскоре после начала. Игорь Сергеевич не раз видел себя в телевизоре, но сейчас вид собственного лица привёл целителя в тихий ужас. Оказалось, что за последние дни он сильно исхудал, щёки впали, правда, глаза остались теми же, проницательными и спокойными. Вслед за ужасом пришло изумление. Целитель и раньше знал, что телеэкран может передавать энергетический посыл, но ведь сегодня Игорь Сергеевич сознательно с энергетикой перед камерой не работал! Но вот, из динамиков телевизора лилась его речь и это сопровождалось такой мощной поддерживающей волной, что Пономарь почувствовал неловкость. Так нельзя было делать. При такой подаче любой зритель, хотел он того, или нет, начинал верить Дарофееву. Верить бездумно, а это было ничем не лучше того, чем занимался ГУЛ и в этот момент Игорь Сергеевич запоздало понял, как много он невольно уже перенял у хумского гения. А это значило, что Пономарь уже близок к повороту на чёрный путь. Этого следовало избегать всеми доступными средствами. Иначе, целитель лишился бы большей части своих возможностей. Перекраска всегда была весьма болезненным процессом, особенно в биоэнергетике.
Подавленный результатом взгляда на себя со стороны, Дарофеев с трудом досидел до конца передачи. - Как здорово! - Воскликнула Роза-Света, после того, как лицо целителя исчезло с экрана. - Они, конечно, сократили, но всё основное оставили.
Рубленый, хотя и гораздо сдержаннее, присоединился к восторгам девушки. Но Игорю Сергеевичу было не до дифирамбов.
- Уважаемый, - Обратился Пономарь к телохранителю, сам не понимая почему, избегая называть того по кличке, - Свяжись, пожалуйста, со своим начальником и передай, что надо немедленно изготовить одну вещь... И пусть пришлёт кого- нибудь за чертежом.
Пока бритоголовый парень исполнял просьбу Дарофеева, сам он, вооружившись линейкой и циркулем, пытался нарисовать шлем в нескольких проекциях. Пришёл уже человек от Корня, а Игорь Сергеевич всё не мог закончить чертёж. Наконец, последняя цифра оказалась на своём месте. Пономарь окинул взглядом свою работу, остался ею доволен и отдал связнику. Тот взял стопку из пяти бумажных листков и сказал:
- Шеф просил передать, что в квартире есть компьютер с электронной связью и сканер...
- Передай шефу. - С непроницаемым лицом промолвил Дарофеев, - Что в моём присутствии компьютеры выходят из строя, а сканеры просто взрываются.
Связник не понял шутки, согласно кивнул и тут же ушёл. А помрачневший Игорь Сергеевич уединился в одной из комнат и предался воспоминаниям. Что и когда он сделал не так, что позволило ему приблизиться к переходу на чёрную сторону.
Вот уже несколько дней от Дарофеева не было никаких вестей, никаких следов, кроме самых незначительных, типа снятия штуковин с нескольких человек. Но это был не тот масштаб, что несколькими днями раньше. ГУЛ нервничал всё сильнее и сильнее. Такое молчание могло значить только одно - москвич копит силы, готовится к какому-то серьёзному действию. И что это действие будет против него, ГУЛа, сомнений не было.
Вчера Дарофеева таки выследили. Какие-то парни, сожгли дом в пригороде, где скрывался этот подлый москвич, но ему самому удалось удрать. Уже который раз Дарофеев бесследно исчезал и ГУЛ корил себя за поспешность. Надо было бы по другому, тщательнее. Ясно же было, что нахрапом Дарофеева не убить.
Убить. К этой мысли ГУЛ пришёл только сегодня. Если раньше у него была призрачная надежда, что москвич поймёт его, станет ему другом, соратником по установлению нового мироустройства, то сейчас все надежды испарились как спирт с ватки, которой протирают место укола.
Впрочем, ГУЛ вдруг осознал, что хотел уничтожить Дарофеева с самого начала. Это были лишь отговорки для самого себя, что надо устроить испытания, сломить волю. Нет, такие не переламываются. А если и ломаются, то вместе с жизнью.
Кумир. Тоже выдумал себе кумира! ГУЛ в раздражении кинул в угол палаты металлическую кружку. Та ударилась о стену, закрутилась на полу, расплескав кислый компот, оставшийся с ужина.
К кумирам не испытывают такой ненависти. ГУЛу внове было это чувство и он не сразу нашёл в чужих сознаниях название для него. Но теперь всё стало ясно. Он ненавидит Дарофеева. Хочет стереть его в порошок, пропустить через мясорубку, размазать, раздавить так, чтобы от москвича осталась только лужа. Такая же, как растекается сейчас по линолеуму палаты.
Убить. А потом найти способ избавиться от тех штуковин, которые он понавешивал, или подождать, пока не сменится депутатский корпус и начать всё заново. Заново... Сколько времени будет потеряно, ценнейшего времени... Будет? Да уже Дарофеев отбросил его на несколько лет назад! Пусть не лет, месяцев, но всё равно, он должен понести за это страшное наказание.
У ГУЛа был один, последний способ, чтобы исполнить задуманное. И он, не испытывая больше сомнений, пожелал привести его в действие.
Итогом размышлений Игоря Сергеевича стало открытие, которое и открытием назвать было нельзя. Он и так догадывался о недопустимости такого способа действий. Дело было в программах.
Дарофеев, узнав способ их изготовления, стал немедленно применять эти энергетические конструкции, не задумываясь о том, какой вред они могут принести. В этом он невольно уподобился ГУЛу и, тем самым, по собственной воле, или недомыслию, свернул с избранного пути развития. Теперь стало ясным почему пришло давешнее изнеможение, почему резко ослаб контроль над собственной энергосистемой, почему, наконец, он столько ждал, оттягивал момент, чтобы выступить против ГУЛа.
Осознание этого было вещью неприятной, но необходимой. Но, странное дело, как только Пономарь понял, в чём он был не прав, ему стало легко, словно спали невидимые вериги со всех его тел.
Дальнейший путь опять стал ясен и прост, как и вообще всё, так называемое, эзотерическое знание. Следовало опять потратить уйму времени, теперь разыскивая собственных программантов и удалить с них эти структуры. И никогда больше не возвращаться к такой практике.
Но начать это делать сейчас? Или подождать пока не будет нейтрализован ГУЛ?
Желание следовать Пути, говорило, что следует заняться снятием программ немедленно. Здравый же смысл советовал подождать. Не к чему возвращать ГУЛу его орудия... Целитель надеялся, что он не слишком далеко углубился в чёрную сторону, да и Кундалини всё ещё была на своём законном месте. Здравый смысл победил.
Радостный, Игорь Сергеевич вылетел из комнаты, чуть не запрыгав по квартире как теннисный мячик. Попавшаяся на пути Дарофеева Роза-Света тут же была заключена в объятия, расцелована, поднята на руки.
Девушка отвечала на ласки целителя, но тот, в радостном запале, не заметил странного изменения, произошедшего с ней. Роза-Света действовала как будто автоматически, с грацией мастерски сделанной куклы, которая в точности повторяет все движения человека, но, несмотря на высокой искусство создателя, в ней чувствуется немалая толика механистичности. Словно само собой закрутилось энергетическое кольцо, соединяющие свадхистаны Пономаря и Розы-Светы. Игорь Сергеевич, потакая прекрасному расположению духа, не стал задерживать его вращение, напротив, он его усилил. Девушка слабо застонала, расслабилась в руках целителя. Рубленый был где-то далеко, в другом конце квартиры и Дарофеев, упиваясь нежностью, понёс Розу-Свету в спальню. Он медленно, сопровождая поцелуями каждое своё движение, раздел девушку. Её томные вздохи, казалось были взяты с фонограммы немецкой порнухи, но Пономарю было не до таких тонких наблюдений. Стянув с себя спортивные брюки, футболку, Игорь Сергеевич обнажённый лёг рядом с Розой- Светой. Его рука тут же погрузилась в её межножье, чуть отросшие волосы лобка зацарапали подушечки пальцев. И один из них нащупал влажный вход в пещерку наслаждений. Тело девушки выгнулось навстречу ладони Дарофеева, палец сам собой проскользнул глубже, в мокрую темноту лона. Следующей серии вздохов целитель уже не выдержал. Он, поднявшись над ней на вытянутых руках, погладил эрегированным пенисом женский животик. Направил его ниже и медленно ввёл в жаркую вагину Розы-Светы. Но не успел Пономарь сделать нескольких движений, как стенки влагалища вдруг резко сократились. Этот спазм был настолько силён, что член Игоря Сергеевича оказался намертво зажат внутри девушки. И, не успел Дарофеев охнуть, как началось страшное.
Впечатление было такое, словно внутри Розы-Светы вдруг включился мощный насос, который стал с огромной скоростью высасывать из целителя энергию.
Через человека постоянно проходит множество внешних энергетических потоков. Без них была бы невозможна сама жизнь, но этот ``насос'' впитывал не их, а лишь энергию личную, или даже личностную.
Пономарь опешил. Он не знал что предпринять в такой ситуации. Отгородиться, войти в ``Жалюзи'' или другой защитный блок он не мог, слишком тесным был контакт между ним и Розой-Светой, внезапно превратившейся в энергетического вампира.
С каждой секундой через член Игоря Сергеевича уходила его жизнь.
Выход был единственный - высвободиться во что бы то ни стало. Дарофеев рванулся, но ничего кроме резкой боли эта попытка не вызвала. Пенис был зажат словно в тисках. Не зная, получится или нет, целитель попытался нащупать нервные волокна, отвечающие за сокращение стенок влагалища. Волевым усилием он заблокировал их. Рывок! И член на свободе.
Но, хотя контакт и был прерван, энергия всё ещё продолжала утекать. Хотя и не с такой мощностью, как прежде. Пономарь не стал тратить времени и немедленно вошел в ``Жалюзи''. Этот блок отсёк энерго-информационные линии, идущие от Игоря Сергеевича к Розе-Свете. Сила перестала уходить.
Теперь можно было разобраться в чём, собственно, дело. Почему девушка претерпела столь странную перемену. Роза-Света теперь лежала недвижимая и бледная. Посмотрев не неё энергетическим зрением, Дарофеев понял, что мешкать нельзя. Силовой луч, толстенный канатище, уходил от девушки в сторону Хумска. По нему забиралась жизненная сила уже самой Розы-Светы.
Это значило только одно. Игорь Сергеевич, удовлетворившись снятием одной программы, бездарно проглядел другую, спрятанную. А её излучение принимал за хумские воспоминания девушки.
Но где могла быть эта программа? Мгновенно настроившись на восприятие энергетических каналов Розы-Светы, Пономарь увидел тело программы. Её большая часть находилась в мозгу, замаскированная под хитроумное переплетение нади'. ``Хвост'' проходил в непосредственной близости от Сушунмы, центрального спинномозгового канала.
Едва увидев это безобразие, Дарофеев перерубил ``хвост'' и, потянув за него, вытащил из головы девушки клубок переплетённых нитей. Моментально Роза-Света глубоко вздохнула и открыла глаза. Но кожа её продолжала оставаться бледной.
- Что случилось?.. - Едва слышно спросила она. - Я... Я не могу даже подняться...
- Последний подарок ГУЛа. - Ответил целитель. Только теперь, когда всё кончилось, до него дошла вся изощрённая подлость этой, незамеченной им вовремя программы. Когда, в смысле, если бы, Дарофеев умер, лишённый большей части своих сил, программа высосала бы жизнь и из девушки, передав всю их силу хумскому вершителю судеб человечества.
- Но теперь всё. Как только мой заказ будет готов - мы едем в Хумск. На последнее рандеву...
Утром Рубленый, с явной неохотой покинув своего подопечного, сходил за свежими газетами.
Игорь Сергеевич не ожидал, что его десятиминутное выступление поднимет такую бурю страстей. Один из заголовков гласил: ``Преступник-экстрасенс предрекает конец света!''. Не было ни одного издания, которое тем, или иным образом не отреагировало на появление Игоря Сергеевича на экране. И, судя по тону и направленности высказываний сразу становилось понятно, где засели ставленники ГУЛа, а где ими не пахнет.
Некоторые материалы, где подход к сообщению целителя был наиболее объективным, его приятно обрадовали. Сквозь вполне закономерный скепсис, там ясно просматривалась мысль: ``Если это действительно так, то на Хумск надо обратить самое пристальное внимание.''.
Впрочем, даже самые оголтелые ругатели Дарофеева признавали, что большая часть его рассказа о Хумске - чистая правда. В двух-трёх газетах были даже репортажи из этого города. Чистота и порядок там явно приукрашивались, но полностью подтверждалось, что в городе нет никакой преступности, кроме бытовой. Какой-то экстремистски настроенный писака, предложил даже перенести туда столицу. Во всём этом чётко просматривалась проГУЛовская пропаганда. Пономарь своим выступлением разворошил спокойный муравейник и, тем самым, желая предупредить людей, вызвал целую волну неприкрытой агитации за новый ГУЛовский порядок.
Радовало в этом одно - скоро всему этому придёт конец. Пономарь не сомневался в своих силах. Дело оставалось за малым. Дождаться, когда Корень изготовит шлем - и можно выступать.
Вчера вечером Игорь Сергеевич созвонился с братом и Сергеем Владимировичем. Он оставил им свой новый адрес и предупредил, чтобы они и их команды были готовы выступить в любой момент. Изотов с Константином выразили полную готовность и недоумение столь длительной задержкой. Целитель не стал им сообщать о своих проблемах, и, не вдаваясь в детали, сказал, что так было надо. Ему поверили. Около одиннадцати утра пришёл сияющий Илья Поддубный. Журналист сообщил то, что и так было понятно. Огромное количество народа посмотрели дарофеевское выступление. Марк немного обманул целителя. В то время, когда интервью Пономаря дали в эфир, должен был идти мультипликационный сериал. У экранов собрались детишки с родителями, многие даже записали интервью Игоря Сергеевича на видео, вместо мультика.
В результате все посмотревшие разделились на два лагеря. Одни хотели чтобы правительство немедленно разобралось с ситуацией в Хумске, другие же приветствовали мир без преступности. Чем это чревато, какими будут дополнительные условия очистки населения от воров, убийц и взяточников, им не приходило в голову, хотя Дарофеев ясно об этом сказал. Марк Миндасов, по сведениям Ильи, теперь ходил в героях. Увольнять его никто не собирался, напротив, телевизионщик заручился поддержкой редакции 61-го канала о серии репортажей из Хумска.
А ещё через минуту выяснилось, что сам Поддубный уже устроился на новую работу и первым его заданием было взять развёрнутое интервью у Игоря Сергеевича.
Дарофеев против ничего не имел, и посыпались вопросы. Целителю пришлось рассказывать о своём детстве, о том, как он, не зная урока, проносил карандаш учителя мимо своей строчки в классном журнале. Как за два дня осилил и освоил книжку по аутотренингу, рассчитанную на несколько лет занятий. Про свои отношения с родителями, про то, как стал сперва просто экстрасенсом, а потом и народным целителем. Запас кассет у Ильи, казалось, был неисчерпаем. К концу третьего часа непрерывного трёпа, во рту у Пономаря пересохло и он, заявив, что на сегодня хватит, пригласил Поддубного отобедать с ними. Роза-Света, уже оправившаяся от вчерашнего потрясения, вдруг резко охладела к целителю и теперь тратила женское обаяние на молодого газетчика. Дарофеев не мешал, поняв, что вся её ``любовь'' была всего-навсего провокацией программы.
Репнев появился неожиданно, без звонка.
Мафиози почему-то нервничал. Он сделал разнос Рубленому за недостаточную защиту Дарофеева, так что Игорю Сергеевичу пришлось даже вступиться за своего телохранителя. - В чём дело? - Напрямую спросил целитель у Репнева. - Ты чего такой, словно с цепи сорвался?
- С цепи? - Грозно проговорил Николай Андреевич. - Это я тебя должен спросить, зачем ты это сделал? - Да что?!
- На хрена ты в телевизор залез? - Но надо же было предупредить... - Внезапно почувствовав себя виноватым неизвестно в чём, пробормотал Дарофеев.
- Предупредить... - Передразнил мафиози, - Головой думать надо, блин! Головой!
- Так в чём дело, скажи ты толком! - Рявкнул вдруг Игорь Сергеевич так, что Корень невольно поёжился. - А в том, что у нас настоящий бунт. Люди отказываются работать. Говорят, что толку, придёт хумчанин и всех повяжут. Вот что ты натворил! Борец с преступностью!.. - Презрительно выплюнул в лицо Пономарю Николай Андреевич. Дарофеев задумчиво почесал подбородок:
- Да, кажется, я всех напугал слишком сильно... - Да не то слово!.. - Репнев с размаху сел в одно из кресел. - До смерти ты всех обстремал! Никто не знает, что и делать. Сразу идти ментам сдаваться, или можно до завтра подождать. - Но ведь мы как раз и собираемся устранить эту опасность... - Неуверенно возразил целитель. - Ага, ты попробуй всё этим, - Николай Андреевич кивнул в сторону Рубленого, - Объяснить. Да чего там... - Корень немного утихомирился, - Держи свою игрушку. Мафиози достал из объёмистого целлофанового пакета кубическую картонную коробку, зачем-то перевязанную розовой ленточкой с бантом.
- На секретном заводе сварганили. Раньше там ``Бураны'' делали, а теперь всякую хрень, типа этой... Игорь Сергеевич развязал бант и извлёк из-под толстого слоя ваты цельнометаллический полированный шлем. Что-то в нём показалось Дарофееву странным. Он покрутил железяку в руках, и, подумав, что она ему повредить не сможет, попытался примерить шлем на свою голову.
Но то ли голова оказалась слишком велика, то ли шлем мал, но одно на другое не желало налезать. - Вот-вот... - Усмехнулся мафиози. - Я с того же начал... Мелковата кольчужка... Только ребёнку впору. - Да, странно... - Пономарь покрутил шлем в руках, оставляя на нём чётко различимые следы своих пальцев. Но информаториум никогда не обманывал Игоря Сергеевича и, раз уж он дал именно эти размеры, то шлем должен быть ГУЛу по размеру... Может, у него просто голова маленькая. Остановившись на этой мысли, не зная, насколько Репнев был близок к невольной разгадке тайны Главного Управляющего Людьми, Дарофеев успокоился.
- Ну, всё. - Сказал он. - Пора!
Ни с того, ни с сего, Репнев вдруг начал извиняться перед Игорем Сергеевичем за недавний ``наезд''. Теперь целителю было вдвойне неловко. Его, на самом деле, очень порадовали сведения Корня о грядущем развале преступности и Пономарь считал, что если он послужил этому, пусть даже и запугав преступников ГУЛом, значит кой-какой результат уже достигнут.
Отослав мафиози, сообщившего между делом, что в связи с дарофеевским выступлением, ему удалось собрать штурмовой отряд из полусотни матёрых головорезов, Игорь Сергеевич отправился звонить Сергею Владимировичу и Константину. Весть о немедленном выступлении была воспринята с облегчением. Договорились ехать на машинах и встретиться около кинотеатра ``Слава'' на шоссе Энтузиастов ровно в десять вечера, чтобы около полудня быть уже в Хумске. До назначенного срока оставалось чуть больше двух часов и время до отъезда Игорь Сергеевич решил посвятить астральной разведке.
За то время, что Дарофеев не посещал этот город, произошли некоторые изменения. Снова возник купол невидимости. Но теперь её преодоление не представляло для целителя какой-либо сложности.
Да и внутри оказалось достаточно интересно. Своим тонким видением, Пономарь обнаружил, что практически всё население Хумска несёт на себе программы. ГУЛ не терял времени даром. И, если Игорь Сергеевич сунется в город, то первый встречный сообщит своему хозяину о его приезде. И тогда придётся воевать одновременно со всем населением. Отметив про себя, что надо бы подумать об изменении внешности, Дарофеев посетил НИИЭБ. В стационаре дежурила лишь вечерняя смена врачей и медсестёр. Это были не те, которых запрограммировал сам Пономарь, но его структуры на пациентах клиники все, без исключения были на месте. С ними ГУЛ до сих пор ничего сделать не мог.
Среди охранников Игорь Сергеевич с удовлетворением обнаружил представителей ``второй волны'', своё тайное оружие. Они, как и все прочие, обладали программами ГУЛа, но и дарофеевские конструкции были на своих законных местах.
Не удержавшись от искушения, целитель рискнул посмотреть-таки, что будет твориться здесь завтра. Но его собственное будущее представило такой плотный веер разнообразнейших вариантов, что Пономарь не смог выделить из них тот, который мог бы стать магистральной линией времени.
На одних картинках грядущего Игоря Сергеевича разрывала на куски обезумевшая толпа местных жителей, на других, очевидно, после удачного захвата института, его бомбила военная авиация. Третии тоже не особо порадовали Дарофеева. Там он, хотя и оставался жив, делался полным инвалидом. Короче, утешительного было мало. Но решение, которое принял целитель, он отменять был не намерен. Идти - так до конца.
Весь день у ГУЛа было хорошее настроение. Штуковина в девушке сработала. Великий Дарофеев не смог её во время обнаружить и теперь поплатился за собственную беспечность. Энергия, полученная от этих двоих, хорошо подпитала ГУЛа и он не тратя времени попусту, занялся обработкой Хумска. Процесс навешивания штуковин приносил ему радость и удовлетворение. Больше никто не посмеет их трогать. Единственный, кто мог на это осмелиться - уже мёртв. Но, с течением времени, к вечеру, радость ГУЛа начала ослабевать. Он задумался. Ведь если из Дарофеева выкачана вся Сила, то, когда она кончилась, должна была поступить и Сила этой девушки. А её, как помнил ГУЛ, тоже было немало. Он же получил, если попытаться подсчитать, лишь четверть запланированного количества.
Следовательно, он рано радовался и торжествовал. Дарофеев опять ускользнул. И теперь больше нет быстрых способов уничтожить его.
Но почему же тогда московский экстрасенс прекратил появляться в Хумске? И, словно в ответ, Дарофеев, бросив один лишь взгляд на ГУЛа, пролетел через его палату из одной стены в другую.
ГУЛ бросился на свою кровать и забился в истерике. Нет! Этого не должно было быть! Москвич должен быть убит! Высушен! Выжат как грязная половая тряпка! Рыдания непрерывно продолжались больше часа. Лишь после этого ГУЛ слегка успокоился. Дежурная медсестра принесла ему мензурку валерьянки, он выпил горько-сладкую жидкость и постепенно равновесие снова стало к нему возвращаться.
Дарофеев неспроста явился после перерыва. Уже давно было понятно, что он замышляет что-то недоброе. Да уж, наверное, не ``что-то'', а конкретно, убить его ГУЛа. Но для этого ему нужно опять приехать сюда, но к этому всё готово. Каждый, кто увидит Дарофеева хоть мельком, должен будет немедленно наброситься на него. И бить, бить, бить, пока от московского задаваки не останется мокрого места.
ГУЛ образно представил такую картину смерти Дарофеева и настроение снова улучшилось.
Ну а если?.. Если каким-то чудом ему удастся пройти незамеченным? Он же умеет быть невидимкой!.. Об этом ГУЛ как-то забыл.
Тогда... Тогда... Нужны силы. Силы чтобы обороняться, а если получиться, то и убить этого москвича. Он сам, своей силой повергнет на землю Дарофеева. Тот будет умолять о пощаде, но снисхождения не будет. Смерть - единственное наказание за его проступки.
А Сила... Её можно взять у тех, на ком висят штуковины. И ГУЛ начал понемногу лишать энергии каждого из двухсоттысячного населения Хумска.
На этот раз, зная, что в Хумск едет более полусотни человек, Корень пригнал два междугородних автобуса ``Мерседес'' с жёлтыми номерами.
Они стояли перед ``Славой'' и ждали пока Дарофеев закончит обрабатывать штурмовую группу.
Из тех тридцати человек, которых обещал привести Изотов, около четверти не смогли принять участие по разным объективным причинам. Дарофеев-младший смог организовать семерых спецназовцев. Больше всех было представителей организованной преступности - чуть больше полусотни. И на всех добровольцев, за исключением тех, что Игорь Сергеевич программировал в прошлый раз, были надеты энергетические ``кресты'', которые, теперь это было уже точно установлено, предотвращали наложение ГУЛовских изделий. Пономарь очень надеялся, что занимается такого рода программированием в последний, нет, если учитывать шлем, то в предпоследний раз в жизни. Потом, когда хумский гений будет нейтрализован, если целитель до той поры ещё останется жив, ему предстоит снятие тогда уже своих программ. Стриженые боевики оккупировали целиком один из автобусов. Фээсбэшники и спецназовцы Константина - другой. В четверть одиннадцатого они тронулись в путь. И неизвестно было, вернётся ли кто-нибудь из этой поездки. Игорь Сергеевич сидел на мягком кресле рядом с братом. Сзади расположился Сергей Владимирович. Целитель всё никак не мог заставить себя сообщить майору, что вынужден будет лишить того чудесных способностей. Изотов уже привык к намного более широкому восприятию мира, чем прежде, и лишать его этого было, хотя и жестоко, но необходимо. Само наличие программы на человеке переориентировало того на чёрный вариант пути. Решив, что всё-таки скажет о своём решении Сергею Владимировичу, но после того, как всё кончится, Пономарь приготовился вздремнуть. Автобус шёл очень быстро, но мягко и всех пассажиров слегка укачивало, погружало в дремотное состояние. - Игорь... - Позвал Дарофеев-младший.
- Что? - Целитель с трудом разлепил глаза и повернулся к брату.
- Ты так никому и не сказал, кого мы едем захватывать... - А я и сам не знаю... - Беззаботно зевнул Дарофеев. - Но как? Почему?
- Долго объяснять... Но если в двух словах... Это гений желания...
- Это я уже слышал... И что? - Он до такой степени не хочет, чтобы о нём кто-то знал, что это сильнейшее желание скрывает его от меня. Я несколько недель не могу его обнаружить. А ты знаешь, что найти кого-то для меня достаточно просто.
Сонливость у Игоря Сергеевича немного прошла и он продолжил несколько более бодрым голосом:
- Но мне всё же удалось выцарапать одну из его характеристик. Размер головы.
- И это поможет? - Недоверчиво спросил Константин. - Мне сделали шлем. Этот прибор... Нет, конструкция типа программы. Но она прерывает тот энерго-силовой поток, который продуцирует его мозг при изъявлении желания. В общем, ситуация как в ``Золушке''. Мы захватываем институт и примеряем этот шлем всем, кого найдём. Кому он подойдёт - и есть ГУЛ.
- А если их окажется несколько? - По идее, все его программы, знает он это или нет, неважно, существуют, пока он их поддерживает. То есть, пока он жив. Если мы хоть на мгновение наденем на него этот шлем - программы лишатся его информационной подпитки. Понимаешь?
- И все разом их скинут! - Догадался Дарофеев-младший. - Верно. А теперь - давай спать.
Целитель привёл своё кресло в ``ночное'' положение и моментально погрузился в глубокий сон.
Игорь Сергеевич не слышал, как на заднем ряду глубоко вдохнул и выдохнул Сергей Владимирович. Он слышал беседу братьев и, если всё было именно так, как говорил старший Дарофеев, а сомневаться в его словах Изотов не мог, это значило, что как только ГУЛ будет найден - все его новые способности улетучатся как дым.
``Что ж, - Грустно подумал майор, - Жил же раньше без этого видения, и теперь проживу.''
Но какая-то часть его разума, глумливо ухмылялась и говорила, что он занимается самообманом.
- Ну и что? - Сказал сам себе Сергей Владимирович. - Так спокойнее. Да и Игорю я сразу могу сказать, когда ГУЛа найдём... Хоть такая польза...
Игорь Сергеевич проснулся около восьми утра. Подъезжали к Перми. Около небольшого лесочка автобус с мафией притормозил, боевики, весело гогоча, выгрузились из него и бросились врассыпную. Совершать утреннее мочеиспускание. ``Мерседес'' с фээсбэшниками последовал их примеру, хотя в каждом автобусе и был самый настоящий туалет с умывальником.
Завтракали уже на ходу. К одиннадцати промчался мимо Екатеринбург. Хумск приближался с каждой минутой.
- Ну, Игорь, пора. - Дарофеев- младший улыбнулся своему брату и достал из-под сидения небольшой пакет. В нём были все принадлежности для изменения внешности: коробочка с гримом, клей, парик, накладные борода и брови. Целитель со вздохом подставил своё лицо.
Через полчаса колдовства, Константин слегка отодвинулся и оценивающе посмотрел на свою работу. Довольный результатом, он негромко хохотнул: - Не узнать!..
- Зеркало есть? - Спросил Пономарь. Следующие несколько минут ушли на разглядывание нового лица. Дарофеев состарился сразу лет на двадцать. В зеркале отражался бородатый мужик, с синим носом, кустистыми седыми бровями, под глазами темнели огромные мешки. Вид был как у престарелого алкоголика после месячного запоя.
- Что ты со мной сделал?! - Возмущённо отложил зеркало Игорь Сергеевич.
- Зато уж точно никто не узнает! - Со смехом возразил Дарофеев-младший.
Целитель вынужден был согласиться. На этот раз блоком невидимости Игорь Сергеевич решил воспользоваться только в самом крайнем случае. Надо же было как-то общаться с Корнем и братом... А они телепатем не принимали... Судя по промелькнувшему указателю, до города оставалось около двадцати километров и в автобусах началось некоторое шевеление. Из тайников, которые были оборудованы под полом, доставались бронежилеты, оружие, шлемы с прозрачными пуленепробиваемыми щитками.
Сергей Владимирович, несмотря на уверения Пономаря, что ему это не нужно, заставил-таки целителя надеть бронежилет и вручил один из защитных шлемов: - Мало ли что... - Проговорил майор. - Не пригодится - хорошо. А если вдруг понадобится?
Сам Изотов уже надел жилет и спрятал под курткой пистолет-автомат ``Вепрь'', заряженный, по настойчивой просьбе Дарофеева пулями с мгновенно действующим снотворным.
- Пойми, - Убеждал целитель Николая Андреевича, который хотел, как и в прошлые разы стрелять боевыми патронами, - Нам не зачем никого убивать. В чём виноваты охранники? Ни в чём! Они будут исполнять свой долг - защищать. А снотворное их нейтрализует...
Корень согласился и теперь большая часть оружия была снабжена именно таким боезапасом.
Дарофеев почувствовал, что они пересекли границу Купола. Хумск был совсем близко. Вскоре показались первые городские дома, промелькнула будка ГАИ. Автобусы углубились на вражескую территорию.
Прохожие никогда не видели таких машин. Они оглядывались на иностранные автобусы, но, не обнаружив в них Дарофеева, спешили дальше по своим делам.
Весь маршрут до задворок НИИЭБа прошли спокойно. Но когда автобусы остановились и штурмовая группа высыпала на улицу, начались неприятности.
Дарофеев уже давно вошёл в состояние ``Жалюзи'' и настроил своё сознание на одновременное восприятие и плотного и тонкого миров. И, в тот момент когда группа должна была двинуться, над ними возникли программы ГУЛа. Штурмовики были обнаружены.
В следующее мгновение программы исчезли. Главный Управляющий Людьми понял, что этим приезжих не взять. - Опасность! - Во всю мощь лёгких закричал Пономарь. - Нас обнаружили.
Некоторые из бойцов обернулись на крик, но другие были уже заняты. Все прохожие, бывшие на улице, разом сменили направление движения и с пустыми лицами, на которых читалась лишь неприкрытая злоба, направились в сторону штурмового отряда.
-Сонниками - огонь! - Истошно закричал Корень и первым подал пример, почти в упор выстрелив в мужика, который уже занёс кулак для удара.
- Вперёд! К институту! - Приказал Константин и все побежали, отстреливаясь на ходу.
И тут же появились первые потери. Тяжёлый чугунок, выброшенный из какого-то окна, попал точно в голову одного из мафиози, который по запарке ещё не успел надеть шлем. Боевик упал с расколотым черепом.
- Шлемы, блин! Шлемы! - Закричал кто-то. Отстреливаясь, перескакивая через поверженных мирных жителей, Штурмовики быстро продвигались вперёд, к проходной НИИЭБа. Дарофеев, сперва бежал вместе со всеми, но темп передвижения был слишком высок и целитель начал заметно отставать. Поняв это, Пономарь вынужденно включил левитацию и теперь, по воздуху, стал передвигаться гораздо быстрее.
- Подальше от окон! - Орал Изотов. Но это было невозможно. Кирпичные пятиэтажки стояли достаточно плотно и из их окон на штурмовиков сыпались разнообразные тяжёлые предметы. Больше всего было цветочных горшков и чугунных сковородок. Но вот пролетела швейная машинка, чудом разминувшись с одним из бойцов. Кто-то из местных не пожалел телевизора.
Некоторые из импровизированных снарядов попадали по шлемам, по плечам бойцов. На бегу им приходилось перепрыгивать моментально выросшие на их пути завалы разной бытовой утвари, обломки мебели.
Какая-то бабушка стала бомбардировать штурмовиков с балкона трёхлитровыми банками с вареньями и солёными огурцами. Из окна вылетела металлическая кровать, накрыв собой сразу двух москвичей. Они упали, но тут же отбросили боевой предмет мебели и понеслись дальше.
Штурмовики вынуждены были, как в компьютерной игре, стрелять во всё, что шевелиться. Иначе, это шевелящееся, могло причинить немало неприятностей. Гремели выстрелы. Весь путь до проходной института оказался усеян лежащими телами. Большинство из них сразили снотворные пули, но несколько бойцов лежали с переломанными руками или ногами. Но вот, штурмовики пробежали последний двор. Впереди была цель - проходная НИИЭБа.
``Пришла пора!'' - Во всю телепатическую мощь прокричал Игорь Сергеевич условный сигнал.
Он не сразу заметил приехавших чужаков. Лишь когда два автобуса остановились в непосредственной близости от института.
ГУЛ немедленно пересчитал прибывших и, не чувствуя подвоха, создал необходимое количество штуковин для полного послушания. Однако, когда он передал их на место, пришло прозрение. На всех прибывших были уже штуковины, изготовленные Дарофеевым. Те самые, которые не позволяли делать людей послушными.
``Началось.'' - Понял ГУЛ. Он немедленно отдал приказ убить их всех.
Несколько минут ГУЛ следил за боем. Москвичи яростно отстреливались. Атака хумчан почти не задержала их продвижение к проходной.
И тогда ГУЛ понял, что надо срочно вводить в бой резервы.
Штурмовики залегли около глухой стены пятиэтажки, чтобы не подвергаться нападению сверху. Несколько человек защищали фланги, отстреливая непрекращающийся поток запрограммированных мужчин и женщин.
- Давай! - Приказал Корень. Один из его боевиков извлёк на свет противотанковое ружьё, прицелился в бронированное секло проходной. Выстрел - стекло разлетелось вдребезги. Проход был свободен. И в этот момент началось нечто странное. Сразу несколько штурмовиков забились в судорогах. К ним присоединились ещё несколько. Ряды боеспособных стали стремительно таять.
Лишь двое изо всей группы поняли в чём дело. Изотов и Пономарь. Целитель ясно видел, как сразу несколько запрограммированных ``держателей неба'', объединившись, начали воздействовать на жизненно важные энергетические центры бойцов.
От такой атаки могли спасти лишь квалифицированные биоэнергетики. Игорь Сергеевич не стал терять времени попусту. Он моментально создал над всем отрядом ``чёрную дыру'', которая сразу поглотила всё негативное излучение, направленное в сторону боевиков.
Минуты потребовались Дарофееву и Сергею Владимировичу, наслаждавшемуся последними мгновениями использования своих возможностей, чтобы вновь вернуть поражённых штурмовиков в строй. Те даже не успели понять, что с ними произошло. Так, небольшой провал в памяти. Но этот провал мог, на самом деле, завершиться новым рождением. Целитель посмотрел, что твориться внутри проходной. Его тонкому видению представилась картина полного разоружения охранников ``пятой колонной''. Спустя несколько секунд это подтвердилось.
В разбитом проёме показался человек в форме охранника. Он замахал белым платком:
- Всё в порядке! - Крикнул распрограммированный мафиози. - Давай, братва!
Штурмовиков не надо было упрашивать. Они, отстреливаясь от прущего на них ``мирного'' населения, побежали в сторону разбитого стекла. И вовремя. Проезжая прямо по распростёртым телам усыплённых, к проходной института подкатило сразу около десятка милицейских ГАЗов. Из них, стреляя на ходу из автоматов, посыпались люди в форме сотрудников МВД.
Несколько пуль, остановленные ``Жалюзи'' не долетели до бронежилета Дарофеева. Но нескольким штурмовикам не повезло. Одного из них, раненого в ногу, удалось втащить под прикрытие толстого стекла. Другой, споткнувшись и потеряв шлем, получил очередь свинца в незащищённый жилетом бок. Целитель узнал погибшего. Это был один из сотрудников Сергея Владимировича.
Десяток добровольцев остались защищать вход. Остальные, разбив стёкла проходных будок, рванулись на территорию института.
Дарофеев летел в толпе бегущих и стреляющих во все стороны штурмовиков. Теперь их жертвами были простые служащие, из тех, кто не носил на себе программы Игоря Сергеевича. Никто из бойцов, казалось, не обращал внимание на то, что ноги целителя не касаются земли и даже не движутся, внимание их было приковано к другим, угрожающим жизни людям.
Среди них были и медработники, размахивающие хирургическими ножами, и технический персонал со швабрами наперевес, несколько мужиков в ватниках бежали к штурмовикам, зажав в руках огромные, метровые, гаечные ключи. Все они падали под градом снотворных пуль. Целитель видел, как женщина, очевидно из пациентов, скакала на одной ноге, вторая у неё была в гипсе, и как копья кидала в нападавших свои костыли.
Толпа штурмовиков вломилась в здание стационара, где должен был находиться ГУЛ. Здесь сопротивления почти не было.
Он чувствовал, что всё идёт не так. Совершенно не так, как он того хочет. И это было удивительно и, одновременно, страшно. Гул привык, что исполняются все его желания, сейчас же, они вроде и воплощались, но от их воплощения не было никакого проку.
Весь Хумск он поднял против пришельцев. Но им-таки удалось не только дойти до института, но и прорваться на его территорию.
ГУЛ всем телом ощущал вибрации от постоянной стрельбы. Ему казалось, что эти пули нацелены точно в него. Что от них нет спасения, но, ощупывая себя, он обнаруживал, что ещё жив. И кусок свинца, попавший в его сердце был лишь игрой воображения.
У него в первый раз ничего не получалось! ``Что делать? Что же делать?!'' - Задавал он себе основной вопрос русской философии. - ``Я не хочу умирать. Я не хочу, чтобы меня расстреляли!.. Я хочу, чтобы меня никто и никогда не нашёл!''
Но сейчас не было никого поблизости, кто бы отозвался на желание ГУЛа, спрятал его. И, значит, надо было полагаться на свои силы.
Выстрелы уже звучали в непосредственной близости от здания. Смерть уже рядом.
ГУЛ опрометью выбежал из своей палаты. Куда? Направо? Налево?
Лифт! На его счастье, кабина стояла на этаже. ГУЛ забежал в неё и нажал самую нижнюю кнопку.
Около проходной всё ещё шёл бой. Трещали автоматные очереди милиции, им отвечали одиночные выстрелы москвичей. Трое человек сдерживали натиск у входа в корпус. Игорь Сергеевич выглянул в окно. С внешней стороны забора местные жители уже выложили некое подобие баррикады. Несколько из них, не подавая признаков жизни, лежали на колючей проволоке, по которой, как знал целитель был пропущен электрический ток. А по их телам на территорию НИИЭБа переползали мужчины, женщины, вооружённые как попало. От кухонного ножа, до обрезка трубы или сковороды. На счастье штурмовиков, окна первого этажа здания были забраны решётками. Через них обезумевшая толпа попасть в клинику не могла. Но какое время ребята смогут противостоять запрограммированным, которые не испытывали никакого страха перед оружием?
Штурмовики исполнили возложенную на них задачу и привели, или приволокли в обширный холл первого этажа всех, кого смогли найти в здании. Какая-то часть их была сражена усыпляющими зарядами, другие стояли, испуганно озираясь на множество вооружённых людей.
Как императорскую корону держа в руках изготовленный по его заказу шлем, Игорь Сергеевич не мешкая стал примерять его на всех присутствующих. Но Корень оказался прав. Головной убор был слишком мал и не подходил никому. Потратив на это бездарное занятие более десяти минут, Пономарь сдался. В этот момент из-за забора прогремел усиленный мегафоном голос:
- Приказываю всем прекратить огонь и сложить оружие! В противном случае мы применим тяжёлое вооружение! - Он не шутит. - Проговорил Изотов. - Игорь, что делать? Они ведь скоро начнут! Сколько народа погибнет! - Да не знаю я! - Огрызнулся целитель.
- А тут действительно все? - Спросил вдруг Константин. - Эй, люди, вы все тут?
Захваченные пациенты, врачи и медсёстры стали переглядываться.
- Нет... - Сказал вдруг кто-то. - Одного нет. Из триста восьмой палаты...
Штурмовики потратили ещё пять драгоценных минут на обыск всего здания, включая и подвал. Они подходили к Игорю Сергеевичу и он отмечал на содранных со стен планах этажей все обследованные помещения.
Вскоре стало ясно где именно скрывается ГУЛ. Ни одна из обследующих групп не зашла в одно из подвальных помещений.
- Что там находится? - Спросил Пономарь у ближайшего человека в белом халате. Тот взглянул на схему подвала, нахмурился и произнёс:
- Барокамера. - Внимание! - Опять прогрохотал мегафон. - Даю последние три минуты! Сложить оружие и выходить по одному с поднятыми руками. А пока - предупредительный выстрел! Бухнуло какое-то орудие и во дворе стационара вздыбилась и опала земля вперемежку с асфальтом. На месте попадания снаряда осталась неправильной формы воронка. Дарофеев знал куда идти, но что-то как будто удерживало его. Он знал, что это всего лишь не направленное ни на кого лично желание ГУЛа но от этого осознания было не легче. Через минуту, которая показалась целителю не одним часом, он сделал шаг, другой. Его воля боролась с огромной силой желания ГУЛа.
Но через пару минут Пономарь, сжимая в руке шлем, был в подвале. Он вошёл в необследованное помещение. Там горел свет и большее пространство подвальной комнаты занимала бочка из толстого металла. Барокамера.
Обойдя её со всех сторон, Игорь Сергеевич убедился, что она заперта изнутри. Внутри же неё, если верить всем видам зрения, доступным Дарофееву, никого не было. Время шло, а Пономарь никак не мог попасть внутрь толстостенного сосуда. Наконец, целитель обнаружил трубу, которая, когда в барокамере должно было повышаться или понижаться давление, присоединялась к насосам. Сейчас же конец трубы был свободен.
- Выходи! - Крикнул в него Игорь Сергеевич. - Я знаю, что ты там!
Ответа не было. И вдруг целитель вспомнил об ещё одном, кроме защитного, свойстве состояния ``Жалюзи''. Сев на трубу верхом, Дарофеев изменил вектор действия блока и быстро стал уменьшаться в размерах. Когда его рост стал позволять пройти через трубу, целитель схватился руками за верхний край металла, спрыгнул внутрь. Расстояние было небольшим, но для уменьшившегося Пономаря оно составляло десятки метров. Стараясь ступать как можно тише, Игорь Сергеевич промчался по трубе и очутился внутри барокамеры. И увидел забившегося в угол мальчишку.
Целитель быстро привёл себя к нормальному росту. Пока он это делал, ГУЛ смотрел на него расширившимися от ужаса глазами. Дарофеев не раз видел этого паренька в своих астральных путешествиях. О нём рассказывала и Роза-Света. Именно он, как думал Пономарь являлся транслятором воли ГУЛа. Но чтобы сам мальчишка, один, мог устроить такое по всей стране!? Это казалось невероятным.
Сверху что-то громыхнуло и здание затряслось. ``Начали обстрел.'' - Понял целитель. Медлить было нельзя. Игорь Сергеевич разблокировал защёлки, открутил штурвал на люке, ведущем из барокамеры. Потом, схватив паренька за руку, вытащил его, упирающегося, но молчащего, наружу. Там, на трубе, через которую Игорь Сергеевич попал в последнее убежище ГУЛа, висел шлем.
Через считанные мгновения голова мальчишки оказалась внутри этой конструкции. Сам Дарофеев подкрепил, как ему было сказано в информаториуме, шлем его энергетической копией. Раздался ещё один взрыв. С потолка обильно посыпалась отсыревшая извёстка.
Отряхиваясь, но не отпуская руку ГУЛа, Игорь Сергеевич пошёл с ним наверх. Его встретили ликующие штурмовики. - Они прекратили осаду! - Весело крикнул Константин Сергеевич. - Все уходят! Ты нашёл его? Где он? Только сейчас Дарофеев-младший заметил жмурящегося от страха паренька.
- Вот этот?!.. - Судя по всему... - Пожал плечами Пономарь. - Сам ведь говоришь - всё прекратилось...
Подскочил радостный Изотов. - У меня осталось! - Закричал он.
- Что осталось? - Не понимая спросил целитель. - Способности! Я всё вижу. И энергию, и всё!.. А где ГУЛ? - Вот он. - Усмехнулся Игорь Сергеевич и, обратившись к пареньку, полюбопытствовал:
- Ты хоть понимаешь, что ты делал? - Да он не ответит. - К говорящим подошёл мужчина в пижаме, один из бывших помощников ГУЛа. - Он немой. Только глазами хлопает, но всё понимает...
Объяснить врачам, которые лишились своих программ, что делают в стационаре люди с оружием оказалось непросто. Ещё большее недоумение вызывал тот факт, что вся эта стрельба поднялась из-за одиннадцатилетнего немого пациента, который на секунду оставшись без присмотра уже пробовал стащить с головы блестящий шлем, который ему зачем-то надели на голову.
Пациенты разбрелись по палатам, обсуждать странное событие. Врачи направились ругаться с такими же, как они сами, ничего непонимающими военными, которые устроили обстрел из гранатомётов территории института, повредив при этом подъездной пандус. Более серьёзных разрушений, к счастью, не оказалось.
Пришедшие в рассудок милиционеры тоже не могли разобраться, зачем они здесь. Правда, работа им нашлась. Везде лежали трупы убитых граждан, которые по проказу ГУЛа, не разбирая дороги, шли спасать своего ``хозяина''. Но их сразили именно милицейские очереди, пули штурмовиков лишь усыпляли.
Сергей Владимирович разбирался и с милицией, и с военными. Он размахивал своим фээсбэшным удостоверением, доказывая, что эта операция санкционирована с самых верхов власти. Как подозревал Дарофеев, убедить и тех и других майору помогла оставшаяся у него способность к владению биоэнергией.
Целитель взглянул на часы. Была всего четверть второго. Прошёл лишь час с высадки штурмовиков в Хумске. Пономарю же казалось, что прошло куда больше времени. ГУЛ, которого, как оказалось, звали Виктор Матюшин, прекратил попытки справиться с замком на шлеме и, сжавшись в комок, настороженно и затравленно одновременно, поглядывал на Игоря Сергеевича.
- Так это он мочканул Кропаля? - Сурово сверкая глазами спросил у целителя Корень.
- Он... - Так он же пацан!
- Вот именно. - Подтвердил Дарофеев. - Я тут прочитал его карточку. Понимаешь... Он слепоглухонемой. - Но смотрит же?! - Удивился Репнев.
- Не глазами... Хотя ими и двигает... И слышит не ушами, а всей поверхностью тела...
Его зачали в момент Чернобыльского взрыва. Электромагнитный импульс не повредил его генетическую структуру, но заставил её работать чуть по другому, чем у обычных людей. Он мощнейший природный биоэнергетик. Телепат. Не знаю, что там ещё. Этому, может и названия пока нет.
- И чего с этим ублюдком делать? - Разочарованно спросил Николай Андреевич, понимая, что с ребёнком ему не позволят ничего сделать никакие воровские законы. - Не мочить же его?
- Не мочить. - Согласился целитель. - А если наказывать, то как?.. Не по попке же отшлёпать? А для суда он мал ещё. Родители умерли...
Да и бандуру эту с него снять когда-нибудь придётся. А то запаршивеет.
В общем, не знаю, что делать... - Резюмировал Игорь Сергеевич.
- А, может, с ним просто, по-мужски побазарить? - Предложил от безысходности Корень.
- Наверное, так и надо...
Витя был уверен, что как только Дарофеев найдёт его, то тут же изобьёт до полусмерти. Как иначе, ведь по его ГУЛовской наводке, москвича столько раз пытались убить? Но всё случилось совершенно не так, как он себе представлял. Конечно, это был полный крах. Крушение всех надежд и мечтаний о лучшем будущем всех людей, но, странное дело, Витя чувствовал от своего пленения только непонятное облегчение.
Первое время он страшно боялся. Дарофеев-гном вылез из какой-то щели, моментально вырос и тут же надел на него железный шлем. Хорошо, что не маску.
Потом он сидел в холле, все вокруг него громко разговаривали, и он путался в этих голосах, они сливались для него в один неразборчивый гомон. К москвичу подходили его друзья. О чём-то с ним беседовали, бросая злобные взгляды на него, поверженного ГУЛа.
И вдруг, у него в голове послышался чей-то голос: - Ты меня слышишь? - Спросил он.
Витя поискал зрением говорящего и понял, что это Дарофеев. Экстрасенс прямо смотрел на него и был теперь видим во всех частях, не только твёрдой.
- Ответь, пожалуйста. - Повторил Дарофеев. - Слышу...
- Не бойся... Я хочу объяснить тебе, что именно ты хотел сделать. И какие это вызвало бы последствия. Хочешь? ГУЛ мысленно пожал плечами:
- А я могу отказаться? - Я думал, тебе это будет интересно...
Витя согласился и тут же, непрерывным потоком в его мозг потекли разнообразные сведения. И о сталинских репрессиях, и о расплате за свои поступки, и о ценности любой жизни, и о карме, и об ответственности, и об энергетических законах социального развития, и об эгрегорах, и о внеземных кураторах человечества.
С каждым полученным знанием, Витя всё сильнее внутренне съёживался. К нему, наконец, пришло понимание. Понимание и абсурдности своих замыслов о всеобщем равенстве и счастье ,и дикости своих собственных методов. В какой-то момент он закричал:
- Не надо больше! Это же жестоко! И горько разрыдался.
- А каким жестоким был ты сам? - Услышал ГУЛ мысль москвича. - Подумай...
- Я!.. Я не хочу быть таким! Я хочу быть как все! Ты когда- нибудь страдал от полного одиночества? Было у тебя такое, что тебя не понимает ни единая тварь во всём свете? Было? - Тело Виктора билось в рыданиях, но мысль работала достаточно чётко, чтобы Дарофеев мог улавливать и её саму и интонации. - Так ты хотел всех сделать такими, как ты сам? - Удивился Игорь Сергеевич. - Разве ты не понимал, что это невозможно?
- Я не знаю... Я хотел, чтобы все были счастливы... Но я... Я не могу больше...
Пономарь прочитал в сознании мальчика мысль о самоубийстве и немедленно погрузил паренька в глубокий сон. Действительно, даже взрослый, зрелый человек, узнав о том, какие колоссальные, неисправимые глупости он натворил, подумал бы о наложении на себя рук. Чего же взять с ещё не до конца сформировавшегося ребёнка?
Целитель представил себя на его месте и ужаснулся. Да, действительно, он поступил с ГУЛом слишком жестоко. Но, с другой стороны, рано или поздно ему всё это надо было объяснить...
В общей сложности, штурмовики потеряли всего двух человек. Самого первого мафиози, которому в голову попал чугунок и фээсбэшника, прошитого милицейским автоматом. Все остальные остались живы. Было пятеро с лёгкими пулевыми ранениями, у двоих сломаны ноги, у четверых - ключицы от попадания на них тяжёлых предметов. Тем, у кого были мелкие увечья, первую помощь оказали в стационаре. Остальных, тех, кто не мог самостоятельно передвигаться, оставили в Хумске лечиться. Штурмовики ехали назад, в Москву радостные и разочарованные одновременно. Тот светловолосый пацан в блестящем шлеме, который спал на плече своего злейшего врага - Дарофеева, никак не ассоциировался со страшным всемогущим ГУЛом.
Сам же Игорь Сергеевич пытался разобраться в своих чувствах. Да, мальчишка причинил ему, да и не только ему, массу хлопот, иным это даже стоило жизни, но ведь сказано в Святом Писании: ``Прощайте врагов ваших.'' А Пономарь, как только узнал, что ГУЛовские программы перестали функционировать, уже был готов простить несчастного гения от биоэнергетики Витю Матюшина.
Ему бы с самого начала попасть в хорошие руки, а не вариться в собственном соку в клинике, где над тобой ставят всякие эксперименты. Естественно, что будучи слепоглухонемым, но одновременно всё прекрасно видя и слыша, только не говоря, Витя испытывал страшный комплекс неполноценности, который и деформировал его талант в чёрную сторону.
``Может, - Подумал целитель, - Ещё не всё потеряно? Кундалини у малыша на месте... Безоговорочно чёрным он пока не стал. Так, может, ещё не поздно?''
Потом пришла мысль об усыновлении, за ней - о том, сколько же придётся потратить усилий, чтоб ликвидировать все свои программы, но Пономарь только улыбнулся им. Он всё сделает правильно. А если и ошибётся, то вовремя исправит. Разве не так?
Пономарь 2
[главы 1 - 7] |
[главы 8 - 22] |
[главы 23 - 36]