Как П. Г. Короленко избежал судьбы вундеркинда (а это же все лес!)
Переписка с К. и П. Псой Галактионович Короленко
прислал в Барсук два стихотворения, про Машу и
про Белку, которые сочинил в возрасте пяти лет.
Он их поет. Вычитывая вкрапления позднейших
редакций, не устаю удивляться правильности
размера:

в три года ящерицы мухи
имеют здесь такие штуки
а у меня уже их нет
теперь подумай сколько лет
[...]

но тут заходит мой приятель
не то поэт не то писатель
я говорю ему: поэт,
вот этой белке сколько лет?

к этому дети приходят позже всего (даже
позже, чем про рифму догадываются). Спрашиваю:

YF> А как ты избежал судьбы вундеркинда?

Паша отвечает:
Может быть, благодаря родителям, которые всегда
спрашивали, когда же я брошу наконец заниматься
всей этой "писаниной" и получу какое-нибудь
нормальное хобби. Моим единственным читателем
была баба Рая, т.е. бабушка (папина мама).
Она тогда ежедневно "сидела" со мной до шести
вечера. Я помню, что она терпеливо слушала все
мои тексты в моем исполнении, иногда целый день,
и иногда говорила такую фразу, смысл которой я
совершенно не понимал, но понял позже: "Боже мой,
сколько бумаги! Сколько бумаги! А это же всё лес!!!"
Ещё она называла меня "поэт интерм бэт" (т.е. поэт
под кроватью). Так я и избежал судьбы вундеркинда.