Иркутские воспоминания. Киселев.
Вспомнился еще один друг-художник, распрощавшийся со здравым рассудком на волне увлечения Рерихами и наркотиками. Впрочем, другом он мне не был, так как обгонял меня, восемнадцатилетнего, возрастом на десять лет. Сергей Киселев. Светло-рыжий бородач, могучий халтурщик, разрисовывавший снегурочками почти все витрины иркутских магазинов накануне новогодних праздников. Учился он на керамическом отделении, любил зашибить деньгу и выпить на широкую ногу.
Бесы подкрались в виде олдового хипаря-наркомана Валеры по прозвищу Хип, музыканта. Хип играл на индийском ситаре, носил белое исподнее солдатское белье в качестве повседневного и повсюду толковал о расширении сознания, Рерихах, Вивекананде и проч., сдабривая свои проповеди бурятской анашой. В середине 80-х среди артистической богемы Сибири это шло на ура.
Валера Хип поселился в одной комнате артистического общежития вместе с Сергеем Киселевым. Поначалу наш рыжий бородач крепился, отгоняя от себя индийских духов русским пьянством, но все же не выдержал, перешел поначалу с водки на коноплю, а потом с новогодних снегурочек на гималайские пейзажи.
О чем там Валера проповедовал, в точности я не знаю. Но Серега повредился в уме серьезно. Он тоже одел белое исподнее, взял в руки дудочку и долгими сибирскими ночами ходил по комнатам и коридорам художнической общаги, наигрывая идиотские мелодии, заходя в любые двери, сардонически улыбаясь и ни с кем не разговаривая. Как потом оказалось, он думал, что читает чужие мысли.
В один из дней, когда он раскрасил ядовитой синей "ФЦ" стены и потолок в своей комнате, за ним приехала скорая и увезла в психбольницу. Он уже никого не узнавал.

Появился он на нашем горизонте с лишком через два года. Попросился у коменданта общежития в комнату для гостей, остался в ней на ночь и... исчез. Дверь в комнату взломали. Она была залита кровью. Сереги в ней не было.
Больше о нем ничего не известно.