СТЕПАНЧЕЕВ В ЧЕЛЯБИНСКЕ
Степанчеев какашка, мудак-человек,
Он Челябинск ебал на Гавно,
Он метал ему в Жоппу челябинский снег,
И пускал пузыри ему но

Степанчеев блядь просто мудак-человек,
Типа Очень Плохой Человек:
То есть очень дурной, раздурнОй человек,
И, естественно, проклят вовек!

Потому что он гадкий-прегадкий говнист:
Он ебал Человека в Пизду,
И с Женой своей гадкой, с Лусильдой Преглист,
Извращали людей красоту:

Распуская косУ, извращали красу,
И цинично глумились над ней...
Преогромную в Zoo я видел лису,
Но скажу - эти люди страшней!

Будут какать в огонь, будут ссать до земли,
На разврат испучАть пузыри,
Ели мясо с гавном, и лягушек ебли,
Истребляя красу извнутри!

Но ж, бля, пламень души расточая дотла,
Я ея по-любому люблю,
Хоть Лусильда Метла поссала-посрала
Ужасая фантазью мою!

ХрекокЮшен кюкЮ, хрекокюшен кюкЯ,
Хрекокюшен кюкЯ каркулЮ,
ХрюкокЮшен кукЯ, хрекокюшен кюкЯ,
Я ж тебя по-любому люблю!

ЛепедрОллень моя, лепердЮллень моя,
Пур-пур-пур я тебя пур-пур-пур!
А вот хрен ты моя! ты совсем не моя!
Ты на чувства мои бур-бур-бур.

Ах, Лусильда Пизда, ты ж бывала ж нежна,
Я, бля, чаял - ты будешь со мной,
Но Лусильда Метла, как сама Сатана,
Лесбенела в тоскэ неземной.

И кидалась, металась, ссала по дворам,
Отравляя дыханье моё -
Ах, Лусильда Говно! она делает срам,
И будь проклято имя её.

А пока я выкрикивал эти слова,
Кувыркаясь как Марсель Марсо,
Собиралась толпа, ни жива ни мертва,
На Петровку ебать колесо.

Так чего уж теперь? Вот сижу, не жужжу,
В рот - вино, а пописать - смешно...

Все мы в Жоппе - при этом, я вам доложу,
Эта Жоппа - такое Говно!

[]