Однако яркалось, и смятные лаки
Кругались, разлавкие, в лазной овоче
Стынались тополстые полнокатаки
И были есатые лямы ихочи.
"О бойся Борчардеса, сын, его зубы
Отточены остро и когти сверкают!
Ужасно внимание птицы Жубжубы
И страшен бурлиственний Ларбокадаяц."
Берет поротрубенный меч и выходит
Он долго искал мердолагостной битвы
Не может найти, и у дерева, вроде
Бамбам, он стоит в тишине и молитве
И лагостной думой и кления полный,
Он видит, как Борчердс, сдиревый и млявый
Шестит, громко брулькает, очи как зерна
Огня, раз и два -- раз и ясь сквозь дубраву.
И сквозь, раз и два, раз и два, сквозь и через
Как меч поротрубенный краско метает!
И мертвого здорона труп спрятав в вереск
Он с черепом мрачным домой пормошает.
"Приди ко мне, ангел, победою славен!
Смятение радости, плявная прелесть!
Прелественный день! Пре! Эвоэ! ИАО!"
Он хрюкал с достоинством, радостью пенясь.
Яркалось превленье и смятные лаки
И кугом, разлавкие, в лазной асери,
Тополстые ляпкие полнокатаки,
И лямы есатые, репкие в мере.
Misha Verbitsky