= не понимаю тебя. У каждого человека должна быть
вдова

Да ладно. Действительно, должна быть вдова.
Я просто подумал, что нехорошо как-то, о личном.
А теперь перечёл, и вижу, что можно и так.

P.S. Вчера встретились с другом. Ну, и сложили
реквием на твои слова. Или даже, гимн получился.
Не знаю, как называется. Но прочувствованно вышло
и трагично. Дети слушали. Вот. Там в первых трёх
строчках голос к концу понижается, а в четвёртой
немного вверх идёт. (Прости, если я что-то не
совсем понятно рассказываю... я в музыке не очень
разбираюсь. Детали тебе пусть специалисты объяснят.)

3081: By Юля Фридман (localhost) on Sunday, August 19, 2001 - 14:03:

Дима
>Только вот про вдову как-то неуместно...

не понимаю тебя. У каждого человека должна быть
вдова, в первую очередь у товарища Брежнева.

Ничего, клонируем всех. Банда Ельцына предстанет
перед судом.

3076: By Дима on Saturday, August 18, 2001 - 08:48:

Действительно, гениально.
Только вот про вдову как-то неуместно...
Да и про бревно, если честно, так себе.
Минимальный гуманизм какой-то.
А в остальном, нормально.
Гениально, то есть. Правда.

3069: By Курицын (ppp143-11.dialup.mtu-net.ru) on Saturday, August 18, 2001 - 04:29:

>>Как будто сорвата с погонов страны

Bis.

3064: By Utochka (207.207.190.40 (proxy)) on Friday, August 17, 2001 - 13:29:

>Как руки лежат на субботнем бревне.

ГЕНИАЛЬНО!

УТОЧКА. ШЕЛКОВАЯ УМНИЧКА.

3062: By Юля Фридман (localhost) on Friday, August 17, 2001 - 10:35:

На смерть товарища Брежнева Л. И.

Глаза закрываю и вижу во сне:
По небу крадется бандитская мгла,
Ползет саранчой по Кремлевской стене,
Зубчатые башенки заволокла.

Сквозь сон ничего, ничего не видать,
Лишь вой кобелиный да грай воронья
Терзают нам слух, да набухшая гать
Сочится слезами, да стонет свинья.

Предательства яд проникает в сердца
И холодом их пробирает насквозь.
Но только в одно он проник до конца,
Но только одно из них оборвалось.

Вдова поднимает сухие глаза,
В них кровью горчит воспаленная ночь.
Товарищ, молчи! (Набегает слеза.)
Страна умирает. Ей надо помочь.

Проходят года и уходят года,
Товарищи многие спят у стены,
И где-то в музее пылится Звезда,
Как будто сорвата с погонов страны,

Но в эту осеннюю страшную ночь,
Я знаю, он снова вернется ко мне:
Мохнатые брови, и видеть невмочь,
Как руки лежат на субботнем бревне.

Я встану, я буду бродить до зари,
Из ста миллионов последний урод.
На площади Красной горят фонари.
Нет Брежнева. Умер советский народ.