Your username/password combination was invalid, or you do not have permission to post to this topic. You may revise your username and password using the form at the bottom of this page.
r_l 2004-06-20 15:03 (ссылка) Они такие тоненькие и кисленькие. (Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)
liilavi 2004-06-20 15:05 (ссылка) бессловесный, конечно же (Ответить) (Уровень выше)
hermes_baby 2004-06-21 03:52 (ссылка) Предающийся аскезе достигает жара Солнца.
Прашна-упанишада. V:5.
(Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)
liilavi 2004-06-21 06:17 (ссылка) чувствует огонь бога. (с)Liilavi спасибо за напоминание , кстати. (Ответить) (Уровень выше)
jonky 2004-06-20 15:59 (ссылка) что такое "вялить помидоры"?
21 июня 2004, 16:08 пейсах хахаха попробовали б жуки съесть эйнштейна! мадонна=эсссфирь=ссср+кефирь вот кто такой мадонна. и кабаллу учите, дети.
21 июня 2004, 15:04 намаскарплюс Израиль: сотни книг в национальной библиотеке съедены жуками
В Израильской национальной библиотеке сотни книг оказались поврежденными жуками, которые прогрызли в них большие дыры. Как сообщило руководство библиотеки, в то же время, наиболее редкие и ценные экспонаты, в том числе письма Альберта Эйнштейна, оказались нетронутыми.
Жуки Annobium Punctatum, завезенные при переправке книг из США или Европы несколько лет назад, впервые были обнаружены три месяца назад на страницах книги XIX века.
21 июня 2004, 15:00 azza дузешт Мадонна приняла библейское имя Есфирь Поп-исполнительница Мадонна призналась в интервью телеканалу ABC News, что приняла библейское имя Есфирь (Esther), сообщает Reuters. По словам певицы, это решение является следствием ее приверженности изучению иудейского религиозно-мистического учения Каббала. 45-летняя Мадонна продолжает настаивать на том, что ее увлечение Каббалой искренне.
"Меня раздражает тот факт, что многие думают, что я просто следую очередной тенденции в моде", - отметила звезда в интервью программе "20/20", которая выйдет в эфир в пятницу.
Между тем, по некоторой информации, именно изучение и проповедь Мадонной Каббалы стала причиной отказа певицы от гастролей в Израиле.
От кого: lj_notify@livejournal.com (taxa - LJ Comment) Дата: Mon, 21 Jun 2004 13:03:08 UT Кому: dadanaev@tut.by Тема: Re: ner!* Такса (taxa) replied to your LiveJournal comment in which you said:
И кажется солнцем встающим Психея на дальнем конце, Где тоже канал проплывает В досчатой ограде своей.
Люка сидела в тени небольшого триштана и готовилась сажать огород. Она ленилась, но знала, что огород понадобится, и нехотя рыхлила землю копалкой. Земля рыхлилась. Листья триштана, длинные, как штанины, болтались на ветру и задевали Люку по голове, не больно, а даже приятно.
Тут сзади послышалось чмоканье. Люка обернулась, уже догадываясь, кого увидит. К ней подходила Кавова, мягкая, с шерстью, как у кошки, очень красивая. В мохнатых глазах Кавовы блестела слеза. Люка так и думала, что Кавова чем-то расстроена, иначе бы она тише чмокала из-за спины.
-- Здравствуй, Люка! -- сказала Кавова и захотела целоваться. Они громко чмокнулись. -- Давай закрутим соловьяку и выпьем блюквы.
Они закрутили соловьяку, и та стала петь и играть мукузу. Достали блюкву. Люка повеселела и подумала, что Кавова просто по ней соскучилась, потому и чмокала за спиной. А огород подождет. Очень долго он ждать не может: вдруг посыплется снеб, но совсем не очень долго он подождет.
Кавова пила блюкву и тоже веселела рядом с Люкой, и сказала:
-- Ах! Этот проклятый Бубак.
-- Бубак? -- спросила Люка.
-- Бубак, -- сердито повторила Кавова и стала его ругать. А Люка нежилась. Послушав Кавову, она сразу согласилась про себя, что Бубак в этом случае был неправ, хотя и не знала, чего еще от него можно ждать: Бубак и Бубак. Бубак может щелкать и бубачиться, а все другое ему дается с трудом, даже если б он захотел: у него в голове требещат бубаталки. Но поскольку из-за этого, по-видимому, все и вышло, Люка сняла с головы штанину и рассудительно подтвердила:
-- И правда Бубак.
Кавова обрадовалась:
-- Да? Ну, пока! --
шевельнула длинным пушистым хвостом и исчезла, унося с собой веселый запах блюквы. Горсть снеба упала Люке за шиворот. Она вздрогнула и потянулась к копалке. Ей стало одиноко. Она порыхлила еще немного, и это было трудно, потому что земля делалась тверже, чувствуя лень. В конце концов земля стала такая твердая, что у Люки опустились лапки. Люке было стыдно вставать, но она встала, опять сбросила штанину с колючей головы и потащилась сама не зная куда -- когда это только начиналось, она очень боялась одиночества. Лапы сами выбрали за нее путь. На маленьком волмике сидел Квака. У него был сумрачный вид.
-- Привет, Квака! -- Люке захотелось притвориться, что она совсем не бросила огород и ни капли не страдает от одиночества.
-- Привет, -- отозвался Квака угрюмо. У него характер ходил кругами.
У Люки защемило сердце. Вдруг Квака так горько сидит, потому что на него тоже упал снеб?
-- Квака, -- спросила она, -- ты что, боишься, что пойдет снеб? Ты страдаешь от одиночества?
-- Нет, -- сказал Квака.
-- Тогда я пойду. Ничего? -- спросила Люка.
-- Ты можешь идти, а можешь оставаться, -- вздохнул Квака. -- Поверь, мне все равно. Я тут совсем один... мне уже никто не поможет...
Люка про себя подобрала к Кваке рифму. Она сердилась, но знала, что ей сейчас станет жалко Кваку; так и случилось. Она знала, что Квака это тоже, конечно, знал.
-- Как тебе помочь? -- спросила Люка.
-- Мне никак не помочь. Ключик заржавел. Поверь, мне все равно.
Всякий знал, что Кваку надо аккуратно похвалить, и от этого в нем вертится ключик, подтягивая пружину. После этого Квака громко бвугает, бвагает, и на это смотреть весело. Потом он роет землю, а потом быстро-быстро скачет на лапках, которые торчат у него из пуза. Он скачет к Кувакам и Квикам, которые на ниточках, и у них есть блюква, а бывает, что несколько других Квак уже ждут и бвагают там.
Люка так и поступила, хотя не была уверена, что Кваке от этого польза (кто знает, как им помогают по-настоящему), и прекрасно понимала, что, когда Квака ускачет, ей станет еще хуже. Может быть, стоило, пока не поздно, пойти сажать огород? Но Люка и тут поленилась, и все-таки осталась посмотреть, как Квака будет бвугать и бвагать, а потом он ускакал, и на колючую голову Люке упал еще снеб.
Внезапно Люка догадалась, что все еще можно поправить. Она отряхнулась и побежала быстро-быстро искать свою маму.
Мама сидела перед домом, на волмике из снеба, и была очень холодная.
-- Я ухожу за речку, Люка. Ложись спать, -- сказала она.
-- Мама! Я хочу спросить у тебя про огород, -- заволновалась Люка.
-- Люка, это глупости. Никто не может посадить огород, и ты его не посадишь. Я уже холодная. Посмотри, сколько снеба. Сейчас я уйду за речку, а ты спрячься в дом и спи. Когда ты проснешься, меня не будет, и ты не волнуйся, я просто уйду за речку. У меня там дела.
Снеб вдруг повалил валом. Мама что-то еще сказала, но Люка ее не услышала. Она и не видела ничего, только шла к маме, разгребая руками снеб, но, наверное, прошла мимо. Тут ее сморил сон.
Открыв глаза, Люка увидела, что лежит на опрятном белом бивуанчике. К ней подошла Кавова, поморгала мохнатыми глазами и улыбнулась.
-- Ты проснулась? -- спросила Кавова очень ласково, так, как только Кавова одна и могла.
-- Неужели ты меня нашла? -- изумилась Люка. Она никогда бы не подумала, что Кавова решится ради нее на такое дело.
-- Да! Я разгребала снег вот этими лапками! -- Кавова взмахнула изящными пушистыми павчаточками. -- И теперь мы с тобой пойдем сажать огород вдвоем.
-- Неужели это может быть? Ведь никто, никогда... Кавова, так не бывает! Вдвоем с Люкой делают самые разные вещи, но никто не хочет сажать огород вдвоем!
-- Не вдвоем, а втроем, -- послышался приятный веселый голос, и откуда-то сбоку возник Квака, судя по всему, в прекрасном расположении духа. -- Я тоже решил сажать огород! И я уже нашел отличное место.
Люка не верила своему счастью. Правда, она знала, что ее место лучше, но втроем можно посадить огород где угодно. Кавова и Квака смотрели друг на друга и улыбались. Они подошли друг к другу поближе, как бы для чмока, и тут начали превращаться.
Люка затрещала от ужаса.
-- А скажи, -- окончив превращаться, спросила двухголовая Гавцуза, -- ловко я тебя окружила со всех сторон? -- и она принялась на глазах у Люки сучить свои всубы.
-- Уходи, плохая Гавцуза, -- жалобно плакала Люка, -- я тебя не люблю.
-- А я тебя сошмякаю, -- сообщила Гавцуза, -- как я уже сошмякала твою забавную маму. А ты-то вздумала, она ушла за речку, ха-ха! Воображаешь, Квака или Кавова по тебе попечалятся? Да они знай посиживают в тепле, пьют себе блюкву...
Но еще раньше Гавцуза сказала лишнее. Люка совершенно перестала плакать, стала холодная. Она нащупала лапкой копалку, крепко сжала ее и молча пошла на Гавцузу.
Гавцуза расширила глаза, затрещала, убавилась и уморщилась. Люка еще не успела до нее дойти, как она превратилась в огромную груду снеба.
Место, которое нашла Люка, было лучше этой дурацкой груды. Но что, если Гавцуза не наврала про Люкину маму? Ведь насчет Кавовы и Кваки она, скорее всего, сказала чистую правду. Люка опустилась на шестереньки и стала с отвращением копать холодную груду. Одиночество холодило ее изнутри и было лучше чем страшное: Люка из-за него, как от поддержки верного друга, становилась прочная, твердая. Мама тоже была одна, даже когда к ней приходила Люка. И теперь Люка уже догадывалась, что под грудой снеба и дальше, глубоко под землей, мамин огород выпускает первые почки. Люка будет копать, а фулялки будут цвести, и из-под морозной корки на почве проклюнется мбуб и принесет к оземни что-нибудь удивительное, мбобудь или мабельзин. И тогда все Кавовы... и тогда Квака... ну мы же знаем.
Переносится по Мишиной просьбе старая запись из дневника, про квартирник Теплой Трассы и Кооператива Ништяк
По трупам Божьего творенья (концерт 18 числа, Теплая Трасса)
Итак, на концерт пошли вчера. Это был квартирник. Легендарная группа "Теплая Трасса" выступала совместно с Легендой Тюменского Рока, "Кооперативом Ништяк".
Пикантность такого соединения заключалась в том, что легендарная "Теплая трасса" убежденно проповедует Православие, в то время как "Кооператив Ништяк" -- огромный коллектив практикующих сатанистов, с ними играет даже Иннокентий Смоктуновский, восставший из ада.
Ехать нужно было к 17.30 на Красногвардейскую. У меня как раз наступила глубокая ночь. На ст. м. Домодедовская ко мне обратилась девушка с огромными ярко накрашенными губами и глазами -- великолепными. Она подошла ко мне быстрым шагом и спросила: "Девушка. Вы верите в Бога?" Я знаю, как знакомятся с девушками и как опаздывают на стрелку, поэтому отвечала не вполне аккуратно: "Конечно. Я сатанистка." Девушка взмахнула абсолютно потрясающими накладными глазами и спросила строго: -- Да? Почему? -- Вы хотите об этом поговорить? -- я уточнила с еврейским акцентом. -- Да. -- Отлично! Поедемте со мной, мне в эту сторону. -- Если только одну остановку... я здесь встречаюсь, -- сказала девушка с темно- бардовыми губами немыслимой совершенно припухлости, очень яркими. -- А здесь и есть одна остановка. Следующая конечная. Точно хотите? -- Я не знаю... если только... -- девушка смутилась и опустила глаза (тяжелые-тяжелые от пластмассовых ресниц, очень красивые). Тут поезд приехал. -- Ладно, -- говорю, -- девушка. Это ничего. Вы идите. Девушка ушла, дыша всей шубкой взволнованно. Черт его знает, есть ли душа у таких девушек: какую-нибудь Сайентологическую Церковь, наверное, рекламирует. Но даже если и есть, пусть идет. А то, чего доброго, Кирилл Юрьевич купит у нее душу и сложит в шкаф на хранение. Он у нескольких девушек купил уже, а другие отдали даром. Так мне сказал Андрюшкин А. А.
Но сказал он потом, а вначале мы стали встречаться на станции Красногвардейская. Там было немало юношей, очень крутых, с цепочками, одетых в черное -- поклонники "Теплой Трассы" (некоторые и КН, по совместительству). И был один молодой человек из тех, в ком безошибочно расслышишь студента физтеха с первого "блядь". Он пришел на концерт с похорон и был выпимши. Его все называли "Мох" и уговаривали быть сдержаннее.
Забегая вперед: на концерте "Теплой Трассы" раздавали печатные материалы религиозного характера -- рассуждения о Боге, тексты Высоцкого. Рассуждения о Боге очень хорошие. Одна брошюра называется "Ловушка для бесов". Вот, из Ловушки: "Начнем, как говорится, с конца. Князь века сего ходит, образно говоря, по трупам Божьего творения, которое он, тьма незнания, возжелал присвоить себе, дабы, через ослепленное ложью человечество, добраться до Бога и свергнуть Его.
Ложь мятежной твари, внушаемая оглупленному человеку через соблазненную дьяволом прекрасную законную спутницу человека Еву, заключается в том, что Бог, якобы, скрывает от человека, что он, сам по себе, бессмертный бог.
Это -- суть происходящего, ось мира сего -- "игла", на которую сатана и "посадил" ныне чуть не весь род человеческий."
Возвращаясь к встрече на ст. м. Красногвардейская, надо сказать, что православная группа "Теплая Трасса" поет песни преимущественно матом (не в том смысле, что побрей пизду сука, а для того, что в песнях выражается сильное чувство и требует экспрессии). И поклонники группы тоже не следят за речью. Тем более, когда из физтеха. А "Кооператив Ништяк" в полном составе не переносит площадной брани. Так и случилось -- словом, так и случилось. "Особенность последнего времени такова, что человек предоставлен сам себе, так как в мире нет более того "удерживающего" мир от гибели, кем на планете Земля новой эры является Русский Православный Царь. После убийства Царя, Его семьи и верных слуг, царский престол России, по свидетельству Церкви, занимает Божья Матерь, Покровительница земли русской."
Коричневым цветом я буду приводить выдержки из печатных материалов с концерта "Теплой Трассы".
Студент Мох вначале все добивался знать, кто такой Андрюшкин, на самом деле безо всякой злобы, просто в его настойчивых вопросах семантическая нагрузка была слишком разреженной, и даже между грязными ругательствами -- чересчур много пауз. Поэтому он не произвел на А. А. приятного впечатления; А. А. со своей стороны отвечал сообразно.
Потом мы вышли из метро, и пошли невозможным путем между новостройками и какими-то застройками поверх новостроек, и какими-то скользкими настилами между мусорными контейнерами, вокруг которых лежал мусор и снег. Было темно. Очень хотелось спать. Перед окончательным домом на асфальте было выведено белой краской: "Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, СОЛНЫШКО!" Это читалось, как отчаянный крик перед разлукой навсегда.
Мы пришли в подъезд и увидели много людей. Маша директор Теплой Трассы велела ждать лифта и подниматься на десятый этаж. Мы не стали ждать лифта, потому что если столько человек войдет в лифт, то лифт сломается и полетит вниз и все эти люди расплющатся всмятку. Мы пошли на десятый этаж. Лестница была темная. Каледин и Акваланг все время пытались узнать, который этаж, но не узнали, пока не увидели опять много людей, совершенно других. Эти люди там находились, потому что они уже были вверху.
Мы стояли на площадке и читали извещения на стенах. В них говорилось о пидорасах и о любви, но больше о пидорасах. Мы читали-читали и незаметно проникли в квартиру, где намечался концерт.
Там были шубы и ботинки.
Концертная комната была зато очень хорошая. На обоях надписей еще больше, чем на стенах в подъезде: цитаты из Кооператива Ништяк, Фаины Раневской и картинки разные. Из утвари -- магнитофон, крошечный детский стульчик, книжные полки, на которых -- Маяковский, Шолохов, Кортасар, учебник истории для 9 класса опирается на "Основы Геополитики" А. Г. Дугина. И портрет Ленина, только маленький, на открытке.
Первой играла "Теплая Трасса". Это группа, действительно, легендарная. aqualung по сути прав, хотя и написал глупость. Песен было хороших много -- а тексты у них чрезвычайно наивные, как вот если идти от Романа Неумоева в направлении группы "Руки вверх", но петлять по пригорочку. "И лишь немногие, очень немногие будут догадываться и понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратив в посмешище. Найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества..." (1945 Аллен Даллес, американский генерал, руководитель политической разведки США в Европе, впоследствии директор ЦРУ)
На самом деле, что абсолютно необходимо сделать -- это разобрать Протоколы Сионских Мудрецов по цитациям и все аттрибутировать. (Говорю не потому, что сомневаюсь в аутентичности цитат из сотрудников ЦРУ, просто давно пора.)
Хороши очень песни на музыку советских композиторов, и скрипачка Алина отменная. Для нее не было стула. Она сидела на ковре на коленках, в чулках и короткой мини-юбке. Играла классно.
Текстов не помню строчками, помню "охуеть" и "одуванчики любви" (выражения). И "Меня мало убить", но так целый альбом называется. На самом деле, и не "Руки вверх", и не Цой, и не Неумоев -- это группа "АДО" с чувством миссии вот отсюда (газета "Вечерний Барнаул", тоже материалы к концерту): "А если брать патриотические идеи, то я никогда не был человеком политизированным. Я просто люблю свою Родину -- Россию. А в армии политрук нам два года втолковывал, что наш враг номер один -- Соединенные Штаты. Тогда я принял это на веру. Теперь, по прошествии времени, я на личном опыте убедился, что это так и есть. И "холодная война", которая велась против нашей страны, продолжается до сих пор. Просто она вышла из политической области и переместилась в духовную." Неискушенного человека, впервые оказавшегося в Нью-Йорке, поражает вездесущность цифр 666 -- они горят неоном на улицах, назойливо напоминают о себе в сервисе и на работе. Масонская символика встречается повсюду, пронизывая американское общество снизу доверху отображаемой ею иерархией "вольных каменщиков".
На самом деле, песни про любовь чрезвычайно много выигрывают от патриотического авторства -- столько же, сколько от исполнения на войне солдатом. Более или менее по сходной причине "трибьюты" ГО звучат до такой степени гадко, не в пример гаже соответствующей попсы.
Доктор Геббельс, давай спрячем свой срам (концерт 18 числа; Кооператив Ништяк)
Рыбьяков еще не напился пьян, он не ел весь день, гитара была заемная, акустическая.
Андрюшкин сидел на детском стуле, разрисованном под деревянные ложки.
Публика за первое отделение нагрузилась. Кудрявый человек спал на полу под углом к стенке arctg 1/4. Рыбьяков с Андрюшкиным думали, что это студент Мох, а "Мох" помнили как "Мех", и шутили об этом.
-- Это Мех! Генри Мех! -- восхищался Рыбьяков. (Возможно, по аналогии с родственником Пуха по имени Генри Пушель.) -- Тише, он уснул, -- предупреждал Андрюшкин. -- Мех! -- восклицал Рыбьяков. -- Генри Мех, огонь моих чресел!
Но это был другой человек.
Пели про свастики и Юрия Гагарина, "Давай пошлем царевича за смертью", и о том, что в моем бычьем сердце колотая рана, и много хороших песен. Даже про царевича
И возникают трещины в пространстве Досталось мне унылое наследство Моя квартира в тридевятом царстве На кухне гроб, и в нем моя невеста
пели хором с поклонниками, а ведь эта песня, кажется, еще на альбомах не выходила.
В начале концерта случилось несчастье: aqualung возомнил о себе, что у него переходный возраст, и начал выебываться. Каледин ушел встречать Наташу. Он оставил мини-диск-рекордер Аквалангу. Мы предупредили, что если я беру технику в руки, она ломается. Я уступила Аквалангу хорошее место, чтобы было удобнее записывать. На место он сел, а как записывать, положил микрофон на ковер и стал этот ковер ногами толкать. Я попросила (вежливо), чтобы он взял микрофон в руки. Он отказался. Я еще раз попросила (вежливо, т. е. со скидкой на обстоятельства). Он отказался. Я очень огорчилась и взяла микрофон в руки. Запись прервалась. Акваланг после заявлял, что он не виноват, и что в этот самый момент девушка с крашеными волосами (якобы) села на тройник и вырвала из сети розетку. Никаких девушек я не видела, и сеть была замкнута, что подтвердил Каледин, вернувшись минут через двадцать. Т. е. первые двадцать минут по вине Акваланга не записались.
Правда, чем дальше, тем пели лучше; мощный хор подхватил известную песню про Молекулярный Музей; рефрен, исполняемый из публики с еврейским акцентом, звучал впечатляюще.
Доктор Геббельс, Доктор Геббельс, Доктор Геббельс, Давай сочиним белый блюз!
Таки почему бы и нет.
Андрюшкин имел ложку для спецэффектов на струнах, но пользовался ею мало. Великий музыкант, Андрюшкин, всякий раз удивляешься. И девушки его любят.
Девушка, опираясь на книжные полки, лет семнадцати, темно-рыжая -- хотелось назвать Мариной. Красивая. И Наташа была очень красивая.
После перерыва снова играла Теплая Трасса, уже порядком ужратая. Человек Шао забывал слова и никак не попадал в такт на своей гитаре, а басист (это и был Ветеран?) вразумлял его матерной руганью. В конце концов басист сложил инструмент и ушел, посоветовав Шао поступить так же в самых недвусмысленных выражениях. Еще они спорили из-за пива. Из него пена текла. Шао говорил: "Возьми бутылку!" -- "Не могу. -- сурово отвечал басист. -- У меня инструмент в руках." -- "А у меня что?! -- с обидой спрашивал Шао. -- У меня где инструмент? Не в руках?" -- но басист не поддавался на провокацию.
Я вышла покурить. Наташа не пошла со мной: ей нравилось слушать. Песни были хорошие, только пелись с трудом. Кирилл сидел, развалившись, в креслах, в белом тумане из частиц ядовитых ароматических соединений. Он уже не производил впечатление человека, который может связать два аккорда. Жена его Валя объяснила примерно так: "Он с утра ничего не ел, а теперь пьет, чтобы забыть об этом."
Пришла девушка (бритоголовая москвичка), спросила ментоловых сигарет. Я ее угостила. Она страшно обрадовалась, посмотрела мне в глаза, обняла и поцеловала. А до того она сидела на коленях у юноши и ласкала его на диване, а уже после всего, собираясь домой, клеила скрипачку Алину, кажется, не без успеха.
Я ее тоже поцеловала. Женщина, женщина! Мать, жена и дочь! Очнись, спрячь свой срам немедленно! Выкинь губную помаду! Позволь Святому взглянуть на тебя с любовию, и во веки забудешь ужасы ада! Ибо у Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа душа Ребенка.
И любовь Его превосходит всякое разумение...
Это снова из книги "Ловушка для бесов" -- очевидно, аллюзия на сочинения Козьмы Пруткова. "Усердие превозмогает все. Иной раз оно превозмогает даже и рассудок."
Материалы замечательные. aqualung рассердил меня еще и тем, что отказался взять их домой и проработать, хотя ему была выдана порция. Он сказал "я сатанист". Идиотское возражение: здесь как раз про сатанистов и говорится. Общая программа "Цивилизация" имеет целью "освобождение" от нейтральной животно-человеческой массы (годной только для ритуального заклания в огне ядерного Армагеддона) сатаны, тело которого сейчас, невидимо, состоит из легиона бесов, число которых должно возрасти до определенной критической массы, когда наступит "час X", и самые "приближенные" во главе с "освобожденным" или духом "Великого Архитектора" (Бога они воспринимают дурной безграничной силой, которую они используют по своему "усмотрению"), вырвутся из земных рамок "пространства-времени" и, движимые идеей чистой бесконечности, невольно перерабатываемой в энергию беснования бесконечного количества "мелких бесов" (в перспективе), оставшихся "за бортом" в качестве топлива для вселенской "Машины", и не вошедших, увы, в "Круг Избранных" ("Перед Ним все равны!" и "Да будет Он во всем!"), который, в конкретных телах, и устремится в бесконечные "духовные" просторы манящего "удивительными приключениями" Космоса, скучающего без "Властелинов Вселенной" и "Наследников Разума".
Вот так. И все в одном предложении. А дальше там еще круче.
Вот теперь мне уже точно нужно идти, так что дальше -- про второе отделение "Кооператива", когда забывал слова уже Рыбьяков, и Андрюшкин поэтому пел вместе с ним -- как студент Мох обиделся на Генри Меха и на то, что песню "им плевать, что у тебя импотенция" пели, обращаясь к нему, и начал закатывать рукава; как он хотел играть на скрипке Алины; как пели "из этих мест, где он так долго жил" -- и это была лучшая песня, но и дальше шли все лучшие; как Рыбьяков оставлял гитару, а Андрюшкин держался, как стоический виртуоз, и все прекрасно делал один -- в общем, про это уже не смогу написать.
Только межконфессиональный диалог приведу в конце.
Во втором отделении Теплая Трасса пришла послушать. Рыбьяков сел на большой стул, посмотрел вокруг затуманенным глазом и сказал: -- Стены жесткие. -- Чувствуешь, да? -- подхватил Шао. -- Надписи, надписи... Хорошо бы взять это все, замазать. Трудно, конечно, много... Субботник устроить. А нарисовать поверх -- облака. -- Да... зачем облака? -- удивился Кирилл. -- Лучше все просто закрасить черным. Покрыть битумным лаком; знаешь, какая будет акустика? Самую лучшую акустику дает битумный лак! -- Ну... хорошо, -- Шао не сдавался, -- а потом все равно облака нарисовать. -- Ну, облака. Это все равно, -- задумчиво согласился Кирилл. -- Только черным! -- Ну, пускай черным... на черном небе черные облака.
