Шаповалов Юрий (продолжение) 13.
1989, декабрь, актовый зал физкорпуса, - теперь это здании университетская администрация.
Шапа учится барабанить.
Слева, с бородой и папиросой - Джек Кузнецов, главный барабанщик всех тюменских групп с 1985 года по сей день, и Аркадий Кузнецов (не брат первому) - бас-гитарист всех тбменских групп с 1985 по сей день.
Барабнить Шапа начал с целью излечения от алкоголизма.
Чтобы отвлечь сознание себя от вопросов, как и где добыть водки - на вопросы как лучше и громче отстучать так, чтобы шуба завернулась.
Да и склонности и способности у него к этому были - когда время от времени Шапа на пробу присаживался за барабанную установку на репетициях разных групп - получалось всегда хорошо - громко! - и на вдохновеннном яростно лице барабанящего в поте лица Шапы сияло выражение неземного блаженства.
Олег Судаков "Манагер", видя такое дело, ему даже барабанную установку подарил. С антиалкгольной целью.
А я договорился с тогдлашним директором студклуба В.Петровы, чтобы Шапе разрешили поставить свои барабаны в актовом зале физкорпуса и дали ключ, чтобы по ночам он мог приходить стучать.
И - научился Шапа барабанить, очень быстро и довольно неплохо - громко, мощно. В слегка хэвиметаллическом стиле. Но забросил это дело - по причине лености и всегдашней неготовности к длительным упорным усилиям.
- Как хочу (в смысле, в духе даун таун мюзик) я барабанить всё равно не смогу, а быть обычным неплохим барабанщиком - ну хуй надо! - скзала Шапа.
- А ты попытайся! Год, два, пять поупирайся, - на восьмой, глядишь, начнёшь уж и как эте, в даун таун стучать.
- А, - сказал Шапа мрачно, и мы пошли в универмаг за одеколоном Спортклуб - дорогущим - 14 рублей, что ли, за стапятидесятиграммовый флакон, но всё равно выходило дешевле водки, которая стоила под полтинник. (25 р - бутылка водки у цыган, и ещё 25 - чтобы таксист согласился тебя к ним повезти).
И купили этот "спортклуб" - два их (более дешёвые одеколоны давно к этому времени были в Тюмени уже выпиты) и отлично и очень душевно гуляли по задушевнейшим местам Тюмени - улице Челюскинцев им её окрестностях, время от времени отхлёбывая из флакончика.
На концерте Шапе барабанить, однако пришлось, дважды - один раз в составе группы Новое Мракобесие в её единственном концерте в Выставочном зальчике на республике недалеко от Мельникайте, что где-то мной уже описано и даже опубликовано, вот лень искать, где, и, во-вторых, аж на гастролях - в Ростове-на-Дону, в мае 1991, в составе банды "Мирослав Немиров и его Величайшие Чувачины".
Это тоже описано, со временем будет опубликовано.
Играли, кстатти, что интересно, в обоих случаях именно импровизационную даун таун мюзик пополам с нойзом.
И даже имели успех.
апд
Упоминавшийся же выше тогдашний директор студклуба В.Петров нынче - поп, отец Владимир.
14.
- Вот люди жалуются, им кошмары снятся, - говорил Шапа летом 1991 года. - Да им ведь какие кошмары снятся - интересные! То дьявол приснится, то атомная война, то еще что-нибудь этакое - есть что вспомнить, есть что рассказать.
А мне вот тоже кошмары снятся - да какие кошмары?
А такие, что снится мне каждую ночь, что стою я в бесконечной очереди за пивом и все боюсь, что вот сейчас, передо мной, кончится.
- И прямо передо мной - действительно кончается! - говорил он это, как раз стоя в такой очереди за разливным пивом и действительно волнуясь, как бы не кончилось, - это было во времена безалкоголия.
Но в этот раз обошлось: пиво не кончилось, и мы успешно взяли шесть трехлитровых банок пива - отвратительного, как все разливное пиво в то время, жидкого, разбавленного, приправленного, нужно полагать, стиральным порошком, чтобы все-таки, несмотря на разбавленность, пенилось, но какое-то количество алкогольных градусов в нем все равно оставалось, поэтому мы и тому были рады.
Было это, кстати, в городе Ростове-на-Дону, куда я возил Шаповалова Ю. играть музыку рок в качестве барабанщика группы "Новое Мракобесие". (Другие участники состава были - Емельянов И. - бас, Струков А. - гитара, вокал, ростовский человек Вовчик Сорокин - гитара + гэст плэйер Сергей Тимофеев - вокал энд старринг.)
Поездка и концерт заслуживают отдельного описания, и я как-нибудь и опишу - но в следующий раз.
Сейчас оно - - -.
Картинка про тогдашнюю покупку пива.
Увы, течение времени и жизни на картинке этой сказались не вполне благоприятным образом. но смысле понять можно.
15.
Таково все на сегодня - 16 ноября 1995 года, четверг, пять утра.
Вот, ежели желаете, описание этого - текущего момента - в стихотворной форме:
В доме тихо, в доме дико,
Город спит, как керогаз.
Город спит, как пидарас.
Город спит, как вырвиглаз.
Спит он, как противогаз.
Спит, как будто тихий час.
Спит, зараза, аж ужас,
Карабас и Барабас!
Город спит и спит и спит
Спит, как точно плексиглас.
Спит, как будто был приказ.
Спит в себе и спит для нас.
Спит, короче, он сейчас.
Что было после, см., напр., в РЖ в сообщениях Берримор, Дрю; Конина Н.; и др.
16.
Сейчас, в июле 1998, перечитав вышенаписанное, автор этих строк обнаружил: Юрий Шаповалов в его описании получился обыкновенным алкашом, единственное достоинство которого - обладание большой квартирой в центре города и готовность использовать ее в качестве притона.
Я этого не хотел. Это нисколько не только так.
И ежели слабый пока еще, но самобытный и многообещающий родник, так сказать, самостоятельной и самодостаточной тюменской культуры не зачахнет и не пересохнет в тех крайне неблагоприятных условиях сплошной пустыни уныния, в которой он пытается сейчас пробиться и испротекать; и если он сумеет все же разрастись в могучий полноводный Енисей разума и таланта (на что автор этих строк возлагает многие упования и к чему прилагает чрезвычайно много усилий), портрет Ю.Шаповалова обязательно будет повешен в пантеоне отцов-прародителей этой тюменской культуры, ибо он есть ее один из самых главных прародителей.
Роль Ю.Шаповалова в этом порождении та, что если не вдаваться (пока) в тонкости, а попытаться определить ее одним словом, то это слово будет - катализатор.
То есть Ю.Шаповалов, хотя сам не пишет стихов или прозы, не сочиняет и не исполняет музыку и вообще не занимается и никогда не занимался в жизни никаким делом, кроме как наливать, да подносить ко рту, да вести беседу (впрочем, он, кстати, даже никогда сам и не наливает, всегда предоставляя это окружающим), но при этом он как-то умеет быть таким человеком, в присутствии и при одобрении которого (а на одобрение он никогда не скупится) все это - и сочинение стихов, и написание музыки, и пр., и пр., и пр. - происходит куда успешнее и лучше, нежели - - -; и вообще весь характер жизни меняется в сугубо положительную сторону и приобретает именно те характеристики, которые и должно, чтобы они у ней были.
А не является той тягомотиной и мудотой, которая, увы, весьма свойственна ей в обычном ее режиме.
Таково уж имманентно присущее Ю.Шаповалову свойство.