Архивы френд-ленты Livejournal.com (Alzheimer: 02.2001-10.2002)

Записи 35-43 (May 2002) |  0-34  |  35-43  |

Alzheimer

12:49, May 24th 2002

alzheimer

О событии Пшеничный устраивает опрос на тему настоящего события в сознательной жизни, сравнимого с рождением. И чтоб в 255 знаков. У меня в 255 знаков не влезло. Перессказываю содержание события более подробно. Однажды я обнаружил себя лежашим на кровати во дворце. Я понял, что мне снится кошмар и проснулся. Проснувшись я обнаружил, что лежу на кровати в другом дворце. Я понял, что мне снится кошмар и в панике попытался проснуться еще раз. Проснувшись я обнаружил, что лежу на кровати в своей квартире. Я стал искать домашних, но дома никого не было. Тогда я собрал свою волю в кулак и проснулся окончательно. Это крайне сокращенный вариант изложения события, передающий его голый сюжет. С тех пор я подозрительно отношусь к окружающей реальности и меня крайне трудно чем-либо испугать.       (17 replies)

Alzheimer

12:21, May 26th 2002

alzheimer

О запахах Вербицкий пишет о том, каким вкусным кажется воздух России после Америки. Велик соблазн истолковать его метафору буквально. Например, я хорошо помню воздух окрест м. "Новослободская", где находился завод пищевых концентратов: даже короткое присутствие в этой зоне успешно заменяло обед. Также как и прогулка по мосту через Обводной канал, возле к-т "Ударник", заменяла десерт. Там, на стрелке, находилась фабрика "Красный Октябрь", не знаю, находится ли теперь. С другой стороны, он трижды прав, и если бы мои соотечественники не загрязняли свой воздух сигаретным дымом, плохим бензином и нестиранным бельем, то в остатке осталось бы именно то, о чем вероятно и пишет Вербицкий, а именно -- воздух страсти. Начиная с поздней весны эта страсть обычно начинала разливаться над Москвой и не угадать ее было невозможно. Когда-нибудь американцы сообразят, чего не хватает англоязычной биомассе, додумаются создать экстракт этой московской страсти и будут продавать его, например, в Macy`s точно также как они продают все остальные эрзацы подлинности.       (17 replies)

Alzheimer

21:57, May 27th 2002

alzheimer

Вести с полей Начинает просматриваться еще одна тема, которой можно объединить картинки: пресноводные калифорнийские водоемы. Здесь еще десяток картинок, с двух разных озер, кроме того, как всегда, не мог удержаться при виде очередной лошади.       (0 replies)

Alzheimer

11:43, May 28th 2002

alzheimer

О Пентхаузе На днях я оказался в русском магазине типа гастроном, движимый интересом к конфетам Белочка и сырокопченой колбасе. Но хозяева магазина, как все хозяева русских магазинов, решили, что знают также и другие мои интересы и на самом видном месте, напротив входа, выложили свежее русское издание Penthouse. Надо оценить лихость пируэта, который порой проделывает франчайзинг: плохой американский порножурнал, плохо продающийся у себя на родине (я думаю, годовая подписка тут обойдется в $15) снабжает вывеской свой русский аналог, чтобы в России некие малограмотные деятели создали продукт, который затем вернулся бы в Америку, чтобы лежать в русском продовольственном магазине по цене $8 за номер. Обложка американского Penthouse вряд ли смутит даже ребенка, однако журнал продается обернутым в непрозрачный пакет и стоит в самых недоступных углах; обложка русского Penthouse, куда более откровенная, доступна для обозрения всем и в той же самой Америке гордо украшает витрину. Разумеется, это временно. Журнал я не читал, но осуждаю. Мне кажется, что любая русская порнопродукия обречена. 1. Некогда Penthouse уже пытался освоить русский рынок, сперва его издавали какие-то кавказцы, затем к делу оказался причастным блестящий журналист и темная личность Игорь Мальцев, который несмотря на личные связи с великим мировыми порнографами (например, Ларри Флинтом, против которого, как известно, народ), обладал-таки вкусом. Я не знаю, почему тогда провалился тот проект, возможно, как всегда в России, из-за бездарного менеджмента, возможно, кто-то, как всегда в России, проворовался. Но скорее всего даже Мальцев со своими талантами просто увяз в неготовой для производства порнографии российской почве. 2. Набоков писал, что в английском языке отсутствует понятие,обозначаемое в русском языке как "пошлость" и даже предлагал ввести слово poshlost в английский. Скорее всего, если не существует термина, то, скорее всего, какие-то проблемы с обозначаемым им явлением. Американский Penthouse похабный, но вряд ли пошлый: в меру красивые тетки демонстрируют устройство своих в меру красивых тел и за десятилетия подобных демонстраций из этой индустрии напрочь ушли эмоции, осталась одна техника со своими правилами, прейскурантами и устойчивым, давно просчитанным рынком. 3. Даже если перевести все эти бездарные и скучные пентхаузовские тексты на русский, то такая продукция вряд ли обрастет сразу пошлостью. Но если начать собственное производство по этим рецептам, то пошлость попрет так в полную силу. Иллюстративный ряд постигнет провал сразу: русских девок так снять невозможно. Неизбежно вылезет сальность, пошлость, плохо прикрытый стыд и демонстративное отсутствие стыда, словом, то, что в американских изданиях давно "отжато". И уж конечно, невозможно будет их так снимать с частотой ежемесячного издания по причине нехватки как моделей, так и персонала. Потому что не понимают доморощенные российские порнографы со своими претензиями, что единственная реакция, которую их продукт вызовет у читателей, будет не эрекция, а смех.       (18 replies)

Alzheimer

13:34, May 29th 2002

alzheimer

О падении Один парашютист рассказывал мне, что прыгнуть без парашюта, пролететь дистанцию, сцепиться в воздухе с другим парашютистом и приземлиться с ним вместе - есть крайне простой трюк. Технически простой. Мастера парашютного спорта проделывают обычно более сложные вещи. Однако психологически на это способны единицы. Разумеется, имеются в виду единицы опытных парашютистов, а не простых смертных, то есть избранные из избранных. Я думаю, из людей, проделавших подобный трюк, можно было бы составить некий орден, при этом само падение без парашюта выполняло было роль инициативного ритуала. Возможно, это был бы самый дееспособный орден, потому что любая другая инициация лишь символизирует второе рождение, формально причисляя человека к братству, в то время как падение на землю есть настоящее сознательное второе рождение.       (19 replies)

Alzheimer

14:09, May 30th 2002

alzheimer

О Кедрине Неплохой в целом поэт Кедрин погиб какой-то странной и неприятной смертью, не помню точно какой. Я иногда вспоминаю, не знаю почему, отрывки его виршей, хотя, разумеется, не знаю их наизусть. Самое известное у него, пожалуй, это: Для того ли, скажи, чтобы в ужасе, с черствою коркой Ты бежала в чулан под хмельную отцовскую дичь,- Надрывался Дзержинский, выкашливал легкие Горький, Десять жизней людских отработал Владимир Ильич? Это из Куклы. Обращается автор к девочке, которая, согласно его опасениям, станет проституткой. Посредственная поэзия, совковый пафос, скабрезная тема. Но ерничать над всем этим -- удивительное дело -- не хочется. Спи спокойно, парень.       (20 replies)

Alzheimer

01:25, May 31st 2002

alzheimer

О набоковской усадьбе Кажется, нужно было сесть на электричку, сойти в Гатчине, пройти мимо дворца, сесть на автобус, проехать Выру и музей Станционного смотрителя, и выйти на остановке Рождествено. Я очень плохо знаю Питер и окрестности, совсем не знаю. Там я был один-единственный раз, в 90-ом году, когда придумал себе командировку по набоковским местам. Начинается это так: в 9-ом классе я дружил с девочкой Машей, которая меня снабжала запрещенной литературой. Отец Маши демонстративно не любил советскую власть и, разгадывая кроссворды, в которых обычно попадался вопрос об известном писателе, неизменно вписывал в клеточки слово Солженицын, вне зависимости от количества клеточек. В потоке запрещенных книг однажды оказался Набоков. Потом костромской житель Шиховцев, умудрившийся стать набоковедом международного уровня еще в 80-х годах, как-то поделился с нами наболевшим и показал журнал Nabokovian. На обложке журнала была травинка, на травинке сидела бабочка. Словом, к той поре, когда Набокова стали издавать в России, у меня накопилось некая сумма сокровенных знаний, и оказавшись в штате Совкультуры, я осознал свою миссионерскую роль. Сейчас я вижу, как смешно при этом оказалась устроенной моя память. Например, я помню в лицо двух девушек, которые двенадцать лет назад делили со мной купе Москва-Ленинград. Они были красивы, все время переодевались в купе, вынуждая меня стоять в вагонном проходе, и заметно стеснялись моего присутствия в таком ограниченном пространстве. Но при этом я напрочь забыл набоковскую генеалогию, которую вез с собой в этом же самом купе, в своей памяти. Сейчас могу вспомнить какие-то маловнятные и ненужные обрывки: например, кто-то из Рукавишниковых был вольным каменщиком, и в рождественском доме иногда устраивались масонские собрания. С точки зрения архитектуры дом был не особенно интересен, но он поразительно удачно вписывался в рождественский ландшафт. В Других берегах Набоков вспоминает о нем вскользь, кажется, только один абзац посвящен этому дому. Я приехал в Питер очень рано утром, вышел на Невский проспект и через десять минут пешком дошел до Фонда культуры. Помню, что после того, как я так легко преодолел первую же дистанцию, Питер пал в моих глазах. В Москве, чтобы попасть в любую точку было принято использовать троллейбус, потом метро, потом еще раз троллейбус, пропустить свою остановку, не найти нужный адрес и наконец опоздать на встречу. В Фонде культуры стояли столы, за столами сидели люди. На столах не было ни телефонов, ни книг, ни бумаг ничего, но люди все равно сидели и работали. Один из этих людей должен был рассказать мне, как добраться до Рождествено и как там энтузиасты придумывают музей. Этим человеком был шумный бородатый сотрудник, имени которого я не помню, но в лицо бы узнал и сейчас. Типичное такое умное лицо: школа, университет, аспирантура, диссертация, беломор, хемингуэевский свитер... Он отвел меня в комнату и стал кормить лежавшей на столе вареной курицей, попутно спрашивая о каких-то демонстрациях в Москве. Кажется, был самый разгар бесконечных митингов в поддержку Ельцина. Мне было неудобно сказать ему, что на митинги я не хожу и даже не слежу за ними. Было очевидно, что для него я ценен как живой представитель средств массовой информации из города, в котором меняется жизнь страны. Он, видимо, думал, что поезд привез меня из самой гущи вот этих самых волновавших его событий, а я молча ел курицу и не мог поддержать разговор. Тогда он разочарованно крякнул. Выглядело это так: М-да. Я спросил его, как доехать до Рождествено. Я очень плохо соображал после почти бессонной ночи в холодном поезде. На самом деле, я рассчитывал на большее, на то, что между нами завяжется разговор на набоковскую тему и он расскажет мне нечто, что потом можно будет изложить на бумаге. Но теперь была моя очередь почувствовать себя безнадежным провинциалом, который думает, что недоступные ему интересы разделяют все столичные жители. Бородатый человек не знал, где находится Рождествено. Ну, если вы едете в гости к Набокову, -- наконец сказал он, -- то может быть вам даже лучше и поплутать... При этом его лицо изобразило такую якобы поэтическую отрешенность. На самом деле, я пишу этот длинный текст только ради того, чтобы воспроизвести эту его фразу. Отчетливо помню и свою реакцию на нее. Муд-дак! Именно так, с двумя д и через черточку это слово тогда возникло в моем сознании. Ебаные псевдоинтеллектуалы, сраная люмпен-интеллигенция, ревнители своих на хуй никому не нужных свобод. Как раньше они проебывали все, так проебали и сейчас, в том числе и свою никчемную жизнь. Поплутать! В гости к Набокову! Идиот хуев. Добрался я до Рождествено, как и писал, на автобусе от Гатчины. Посмотрел карту, сел в электричку наугад, потом у кого-то спросил. Сейчас, наверное, это все просто... Сейчас есть деньги, есть такси, есть личный автотранспорт. Сейчас каждый ребенок знает, что помимо рождественской усадьбы Набоков еще жил в самом Питере, на улице Морской. Но в конце 80-х не каждый взрослый знал, кто такой Набоков, вот беда. Мне очень повезло: там я встретил директора создававшегося музея, который в свою очередь вывел меня на архитекторов, показал все точки, с которых эта усадьба традиционно фотографируется, рассказал послереволюционную историю усадьбы. Историю, которая несомненно украсила журналистику, но оскорбила бы литературу. Одна из точек была на обрыве реки с потрясающим названием Оредеж. Набоков любил писать это слово с ь на конце. Так получалось очень женственно Оредежь. Текст, которым я сопроводил свои картинки, получился в меру скучным. Тогда еще давили шаблоны, навязываемые партийной прессой и я только входил в процесс словопроизводства. Но последнуюю фразу я примерно помню. Что-то там было про осколки ушедшей цивилизации, которые сегодня говорят нам том, какой беззащитно-прекрасной была некогда Россия и какой она не будет больше никогда. Вот так, слегка пафосно. Через несколько лет усадьбу, где провел свое детство Набоков, сожгли. Теперь там тем более нельзя "поплутать". Подробностей я не знаю. В принципе, этот пожар -- еще одна точка в моем последнем предложении. Была некогда страна и не будет такой больше никогда. И никаких осколков цивилизации. Все осколки подмели.       (4 replies)

Alzheimer

17:04, May 31st 2002

alzheimer

О мате diakon_arkadij вычеркнул меня из френдов, очевидно, за сквернословие. Несмотря на то, что, освежившись портвейном и написав свое длинную набоковскую отсебятину, я все-таки сообразил спрятать текст под lj-cut с предупреждением. Т.е. чтобы обнаружить оное сквернословие, нужно было проделать некое сознательное кликание, т.е. действие по его обнаруживанию. Между тем, я не в обиде, а напротив, всецело это понимаю и поддерживаю, даже учитывая мои ничтожные оправдания. Я -- за бескомпромиссность. Скажем, мне крайне редко нравится читать перманентный и бессмысленный мат в чужих дневниках, тем более, что обычно для человека сие есть не более чем способ изживания собственной неполноценности. А зачем мне эта чужая борьба? В то же время, это не означает того, что моя собственная лексика не засорена и я тоже что-то в себе, возможно, изживаю, а в приватных и-мейлах друзьям по рассеянию использую что-то помимо тех слов, к которым привык в общении с друзьями по рассяению. Но то же с реальными друзьями, с которыми есть некий уровень доверия. Вот в этом и вся разница, в уровне доверия. А если этого уровня нет, то в уровне терпения -- есть что-то иное, за что это можно терпеть. Как правило, не за что.       (7 replies)

Записи 35-43 (May 2002) |  0-34  |  35-43  |

[ Alzheimer's Livejournal  |  info  |  Add this user  |  Архивы Alzheimer  |  Оглавление  |  memories ] 2  |  3  |  4  |  5  |  6  |  7  |  8  |  9  |  10  |  11  |  12  |  1  |  2  |  3  |  4  |  5  |  6  |  7  |  8  |  9  |  10  |

With friends like these...