На юбилейном концерте в честь семидесятилетия Булата Окуджавы телевизионная камера то и дело покидала юбиляра, почтительно замирая на известных политических деятелях в зрительном зале: Гайдар, Чубайс, Козырев! Какие имена! Какие благородные лица! Наши вожди, лидеры - и такие интеллигентные, вместе с нами слушают Окуджаву! Казалось, еще мгновение - и, подобно эпилогу повести Булгакова, страна чудесным образом преобразится. "Возьмемся за руки, друзья" - и вся шариковско-анпиловская нечисть, беснующаяся на улице, исчезнет без следа. [*]

* * *

У Синявского в предсмертной книге описан его разговор с Окуджавой.

Синявский, переживая, говорил о том, что происходит в России и как страдают множество простых людей.

"Зато я могу ездить за границу и мне хорошо платят. До остального мне дела нет." -- ответил Булат Шалвович.

Error
You must be logged in to view this protected entry.

Оригинал сообщения

ДОЛОЙ ХРИСТА!

Палестинский пигмей худосочный,
Надоел нам жестоко Христос,
Радость жизни он сделал непрочной,
Весть об аде он людям принес.

Но довольно возиться с распятым
И пора уж сказать: он - не бог;
Он родился и вырос проклятым,
По-людски веселиться не мог.

И без дела бродил по дорогам,
И в душе был мертвей мертвеца,
И, ютясь по глухим синагогам,
Проповедовал близость конца.

В наше время его б посадили
К сумасшедшим, за крепкую дверь,
Ибо верно б теперь рассудили,
Что он был вырожденец и зверь.

Но тогда его глупые речи
И запачканный, рваный хитон
Поражали сильнее картечи
Истеричных подростков и жен.

И хоть взял его царственный Ирод,
И распял его мудрый Пилат,
Все же был им в сознании вырыт
Отвратительный, мерзостный ад.

Но довольно садиста мы чтили,
Много крови он выпил, вампир!
Догнивай же в безвестной могиле.
Без тебя будет радостней Мир!

Февраль 1922

- Ну, мужики, с чем пожаловали? - осведомился барин, откладывая в сторону неразрезанный томик Плещеева.
- Суди нас, хозяюшко! - хором проревели вонючие мужики, синхронно бухаясь барину в ноги. Тот поморщился: не будучи либерален, он всё же не любил того черезчур нарочитого холопства, которым отличался невоспитанный в свободе русский народ. "Неужто италианские пейзаны" - привычно подумал он, припоминая восторженные эпистолы своего кузена Фаддея Псоевича, изрядно проездившегося по этой благословенной стране, святилищу Муз, и до безумия влюбившегося в её красоту - "такие же свиньи в душе, и так же бухаются в грязь перед каким-нибудь ихним сеньором с павлиньим пером на шляпе?" - "Нет, и там такое же свинство" - привычно успокоился он на скептической мысли. Барин был скептиком во всём, что касается человеческой природы, и полагал её, вслед за остроумным Лярошфуко, неизменною.
- Наши добродетели суть искусно замаскированные пороки, - пробормотал он, и потянулся было за манко поблёскивающем на подносике графинчиком с малиновой малафией, но передумал: дело ещё надо было разрешить, а для того могла потребоваться ясность ума.
Вонючие мужики, меж тем, преизрядно навялявшись на земле-матушке, вдруг завыли, и вцепились друг другу в вихры.
- Эвон их разобрало... Фу, фу! - закричал барин, не желая видеть зрелища народного правосудия, бессмысленного и беспощадного.
Вонючие мужики покорно расцепились, и, не подымаясь с земли, уставились на барина, ожидая от него правильной справедливости.
- Как судить вас - по закону, али по совести? - привычно вопросил барин.
- По совести, по совести! Уважь, уважь! - заголосили вонючие мужики.
- Уважу, уважу... да не помилую, - приговорил барин, и таки налил себе всклянь малафии в хрустальную, австрийской работы, чарку. Опустошив единым духом посудинку, утёр губы, и, зажмурившись, чкнул длинным холёным пальцем в одного из вонючих мужиков, - ну, говори, кто ты есть, и что тебе надобно.
- Екимка я, - с готовностию затянул вонючий мужик свою историю, - Еким то есть, а прозвище у меня Смердюк, затем что из меня оченно бздёх добрый выходит, особливо когда горохов нашамаешься со смальцем, то ажно до другого конца деревни шибает, а моей вины в том нету, окромя родительской, бо и отец мой, покойник, царствие ему небесное, Алексием его звали, высокий такой, рябый, так он тоже оченно на этот счёт был способный, а окромя отца дед, покойник, царствие ему небесное, Митрием его кликали, такой весь был из себя плотный, жуковатый, на девятом десятке скончался, а до последнего крепок был, и зубы все целые были, сам щупал, потому как наша порода, сказывают, вся крепкая, Смердюки мы, так про него говорят, быдто...
- Ясно, ясно, - скривился барин, не желая слушать о таких подвигах. "Нет, всё-таки исключительное свинство" - передумал он прошлую свою мысль, "всё ж таки италианский пейзанин не осмелится публично похваляться неудобоназываемым телесным испражнением..."
- Да врёт он всё! - закричал с земли второй вонючий мужик, - вы его, барин, не слушайте, бо он мою Маньку своим бздёхом прибил!
- Говори, - барин чуть приподнял бровь, напуская на лицо строгость.
- Педька меня зовут, Пёдор, значить, - зачастил мужичонка, - а этот Екимка, типун ему в жопу, третьего дня гулял у меня, дочу я замуж выдавал, значить, за Хряпа, ну такого, с щербатым зубом, который гармонист был, да мужики из Малыговки ему по пьяному делу гармонию изломали, и два жуба, значить, выбили, так что он таперича щербатый ходит... так, значит, Екимка, вор и охальник, гулял...
- По делу говори. Запорю, - равнодушно сообщил ему барин, подливая себе малафии в чарку.
- Враки! - вскричал Екимка Смердюк, и от негодования укусил землю, - жраки, - провыл он, утирая рукавом чёрный, полный земли-матушки рот, - и вовсе я не гулял, а токмо зашёл по нужному делу, значить, то есть...
- Ах ты прохвост! Знаем мы, какое у тебя нужное дело! - взъярился Педька, и вонючие мужики снова вцепились друг другу в вихры.
- Запорю, - напомнил им барин, и потянулся к колокольчику - вызвонить верного Охряпку, дабы тот упромыслил вонючим мужикам полагающееся им за непорядок взыскание по филейным частям.
Вонючие мужики расцепились и снова бухнулись на сыру мать, поглядывая ненавидяще друг на друга, и с ревнивым обожанием - на барина.
- Говори, - барин чкнул перстом в Пёдора.
- Так, знатьмо, гуляли мы... - забормотал тот своё, - а етот облизьян нечеловеческий, впёрся в хлев, и там такой бздёх пустил, что корова моя от того бздёху помёрла! Вот!
Барин задумался над мужицким горем. Он не чурался вникать в жизнь простых землеробов, и был осведомлён о том, что такое отсталое явление, как корова, всё ещё обладает какой-то ценностью в обыкновенном великоросском хозяйстве.
- Да тот Педька мне за ту коровёнку ужо отмстил! - подал голос Смердюк. - Он мне в жопу насрал!
Барин опять приподнял бровь в знак крайнего изумления.
- Да, вот так и насрал! Увидел, значить, как я в луже-то пьяный валяюсь, подобралси, спустил мне порты, и в жопу мне насрал! Я проспался, а у меня полна жопа чужим говном! Это как?
Барин почесал родинку на породистом носу, осмысливая столь затейливое оскорбление.
- А точно ли так было? - наконец, догадался спросить он. - Ить, может, это ты сам того...
- Точно он! - закричал обрадованный Пёдор, - точно его добро! И жопа его, и говно в ней тож его, знамо дело! Неча напраслину на меня возводить, ирод неосмысленный!
- Да нешто я своё говно от чужого не отличу? - взъярился Екимка. - Своё - оно не пахнет, а у меня вся жопа от твово говна раздутая, и вонь твоя! Сукин ты хренов сын! Креста на тебе нет!
И вонючие мужики опять вцепились друг в друга.

"

Так, одна радиослушательница (21.01.1995) попросила дать ей воз-
можность услышать русский романс "Вниз по Волге- реке", которую
ей пели в детстве. При этом она отметила, что вместо слов "Лучше
быть мне в реке утопимому, чем на свете жить нелюбимому" ей в
детстве слышались призывы "Утопи маму" и "Hе люби маму", от кото-
рых она плакала.

"

Довелось мне жить рядом с еврейским театром под названием "Шалом". Помниться, когда я была маленькой, он носил более жизнеутверждающее название - Концертный зал "Луч". Но... не суть. Было начало лета, сессия закончилась и я решила как-то отметить этот день. Потом подумала, вот ведь живу рядом с театром, а ни разу в нем не была. Наскребла по всем карманам денег на билет, так что ни копейки не осталось, но была довольна, ведь мне предстояло приобщиться к еврейскому искусству. До начала спектакля еще оставалось время, я прогуливалась в холле и рассматривала фотографии актеров. В свою очередь, каждый вновь прибывший еврей рассматривал меня. Потом один из них не выдержал, подошел ко мне и спросил зачем я сюда пришла. Ответить пришлось вопросом на вопрос: "А, собственно, зачем люди в театр ходят?" Моя восторженность поубавилась. Затем из кассы вылезла толстая еврейская женщина и начала причитать, что мертвый сезон, билетов купили мало и играть, скорее всего не будут - зачем актеров утруждать. Решили задержать начало еще на пол часа. Мне все больше становилось не по себе, евреи все больше петушились, проходя мимо меня с демонстративно гордой осанкой. И когда я уже пожалела, что пришла сюда, открылись двери и нас впустили в зал. Я специально села сзади евреев, чтобы постоянно иметь их в поле зрения. И только после этого вздохнула с облегчением.

Начинался спектакль...

Я расслабилась и уставилась на сцену. Оказалось, что рано расслабилась. В зал спустился старый нищий еврей просить мылостыню. И какой ужас я испытала, когда поняла, что он сейчас подойдет ко мне, а у меня нет и гроша. Так и случилось. И, конечно, он проехался по мне с превеликим удовольствием, истер меня просто в пыль и прах... А все сидели вокруг и смеялись, очень довольные.

И теперь меня никакой кошерной пищей в еврейский театр не загонишь...

Обсуждается законопроект о сокращении импорта продуктов питания, внесенный Жириновским. Докладчик на трибуне:
- На семьдесят процентов мы зависим от импортного продвольствия. Им не надо направлять сюда войска! Им достаточно прекратить поставки продовольствия. Что будет с Россией? Правильно: Россия вымрет. Уже! Уже вымирает! Посмотрите: это же некачественные продукты. Рост заболеваний. Это их этническое оружие. Бжезинский много лет назад приказал его изобрести. И ему сказали: мы завезем туда продовольствие, и через пятьдесят лет там никого не останется. (Пауза. Потирание рук). Я знаю, что вы, депутаты, проголосуете против. Потому что вам все равно... Но мы учтем. Мы заомним, кто как голосовал. И через пятьдесят лет откроют архивы, и вам придется отвечать, почему вы позволили уничтожить нашу страну!..
Селезнев:
- Владимир Вольфович, заканчивайте, скоро перерыв, без пяти два, не успеем обсудить...
Жириновский:
- А Вы мне не указывайте! Ваше дело координировать работу и обеспечивать присутствие депутатов в зале, половины которых нет, а не комментировать мои выступления.
Селезнев:
- Чудеса...
Жириновский:
- Итак...
Селезнев:
- Владимир Вольфович, содокладчик ждет...
Жириновский:
- А я предлагаю содокладчику отказаться от содоклада! Да! Его позиция заранее известна: против. И от обсуждения отказаться, позиция всех известна. Правые фракции ушли, они едят баварские сосиски и запивают их французским шампанским, аграрии выращивают хлеб, который некому продать, потому что покупают импортный, и только коммунисты могут за что-то проголосовать, но этого мало. Но учтите, мы запомним, что мы выдвигали, а вы нам не дали! А сейчас предлагаю быстро проголосовать, и пусть депутаты быстро пойдут на обед и (выбрасывает руку в сторону) - и ОТРАВЯТСЯ импортными продуктами!!!

Таня ли я? Лаврухина ли? Живу ли я на каштане?
27 ли мне лет? Алкоголик ли я?
Почему у меня сегодня губы в какой-то сметане,
А в руке шевелится не то что-то резиновое, не то змея?
Откуда вокруг столько маленьких и неприятных деталей -
Какие-то паучки, складочки, очки, червячки, сачки?
Что за внезапный холодок пробегает в области гениталий?
Что, наконец, за странные изнутри толчки?
Наверное, я беременна кем-то, кто больше меня, и
Вскоре рожу такое, что мало не покажется никому.
Тогда-то вы и узнаете, на кого вы меня променяли,
Суки, волки позорные, виденья, непостижные уму.

Обнаружил вчера поздно вечером человеческий документ большой взрывной силы. 1924 год, письмо тов. Войкова тов. Канторовичу. Зощенко может отдыхать очень долго.
Болд и италик, буде встретятся, мои.
Я думаю, Грин, сочиняя "Крысолова", вдохновлялся чем-то подобным.



Из письма Войкова Б.И.Канторовичу

Борис Ильич,
Один раз я уже обращался в Управление делами с особой просьбой не отказать распорядиться чрезвычайными мерами по борьбе с крысами, во множестве собирающимися в помещениях Делегации и творящими здесь разные неприятные вещи. Как я уже сообщал в прошлый раз, крысы не щадят и бумаг, в силу чего в моем собственном кабинете в числе прочего была съедена половинка совершенно секретного письма в ГПУ тов.Уншлихту, причем съеденным оказался даже исходящий номер и дата отправления этого документа.
В последнее время к вышеуказанным безобразиям прибавилось то, что крысы свободно вылезают из щелей в моем кабинете даже в моем и других людей присутствии. На днях, например, крыса неоднократно появлялась во время моего свидания с председателем польской делегации. Их боязни худой
славы для НКИД мне приходилось каждый раз топать ногой, чтобы заставить крысу скрыться. Мой собеседник, очевидно, принимая мое топанье ногами за своеобразный способ личного с ним обращения, сильно нервничал и ушел домой совершенно расстроенный.
Управление делами по временам присылает какого-то человека с торбой, из которой тот посыпает по разным углам порошок неизвестного состава. Однако это мало помогает, и угомонившиеся на неделю, не более, крысы вновь возобновляют свое невыносимое поведение. Когда я высказал этому человеку опасение, что после его порошка крыса сдохнет, и будет гнить под полом, отравляя воздух помещения, он ответил мне, что он двадцать лет занимается этим делом и у него ни одна крыса не сдохла.
Вот это и приводит меня в отчаяние. Или это средство действительно вызывает у крысы только временный перерыв в сознании без особого вреда для ее здоровья, или существует какое-то сообщение помещения Делегации с неким резервуаром по размножению крыс (амбаром, складом и пр.), что надо обследовать.
Если у Управления делами помимо этого человека с торбой нет более способов борьбы с этим злом, может быть, возможно, предоставить Делегации самой найти специалиста, с условием ассигнования на сей предмет соответствующей суммы. К сожалению, относить такой расход на статью 13-ю (расходы по исполнению международных договоров) без особого разрешения Коллегии нет никакой возможности.
Весьма обяжете.

Председатель делегации Союза ССР
Войков

18 февраля 1924 г.

krokodilы меня всегда влекли

в детстве у меня была угрушка крокодил Крок
пласмасовый зеленый с крутящимися руками и ногами
он стоял на задних лапках и был одет в человеческое

а я его заиграл, он потерся и моя бабушка кисточкой дорисовывала ему детали- голубые глазки, штанишки и другое важное для правильного воспитания ребенка, т.е. меня

я того крокодильчыка любил сильно
я вообще все хорошее люблю
и даже детские игрушки всякие и разные свои помню

а еще хто не в курсе- я собирал бегемоты.
Набрал за годы стада этого добра, потом многое раздарил и только лучшых отавил.
У меня еще была жена которая мне их дарила и сама постепенно превращалась в оного
но мне это нравилось
мне другое не нравилось,
у сука

"Хорошие люди не боятся смерти " - tiphareth сказал.

Угу.

Хорошие люди не боятся смерти, у каждого хорошего человека дома есть шкафчик, а в нем - конверт с надписью "вскрыть после моей смерти", а там все - завещание, последние наставления дитям и внукам, а также указание, где найти водку и стопарики для выпивания "за упокой". У хорошего человека дома все в порядке - утюг выключен, краны тщательно закрыты. Хороший человек умирает так, как будто просто уехал в бессрочную командировку. Хороший человек живет потому, что так уж получилось, что он родился, так чего ж теперь, надо аккуратно выполнить работу по жизни.

Есть еще сверхлюди. У сверхлюдей отличительный признак - горящие глаза. Сверхлюди не боятся смерти, они вообще не умирают, а живут в вечности и смерть для них просто не существует, есть только миг, после которого сверхлюдь попадает в рай. Собственно, ради этого мига они и живут. Сверхлюдь очень любит мясо, он может, например, заготовить на мясо несколько тысяч других людей.

Есть плохие люди, буржуи, да? Сколько б ни накопил плохой человек, ему все мало. Они очень боятся смерти, потому что у них еще куча невстреченных встреч, некупленных машин, невыпитого вина и недотраханных баб. Они боятся смерти еще потому, что в глубине души понимают, что после смерти они сравняются-таки с теми, кто накопил и протратил меньше, чем они, и эта уравниловка доводит их до исступления. А что поделать?

Есть так называвемые "ложные сверхлюди". Ложные сверхлюди - это такие люди, которые прочитали в книжках и газетах про сверхлюдей и решили, что быть сверхчеловеком - это круто. Ложные сверхлюди обычно происходят из семей плохих людей, потому что плохие люди в своем либерализме покупают иногда книжки про сверхлюдей и отдают на прочтение своим детям, из которых в постпубертатном возрасте и получаются ложные сверхлюди. Такие люди стараются подлезть поближе к сверхлюдям и запечатлеть их величественные чела на своих дорогих цифровых фотиках, а еще они думают, что не боятся смерти. Отличить ложного сверхлюдя от настоящего, как мне кажется, можно так: прострелить такому людю ногу, или нож к горлу приставить и подержать так сколько-нибудь времени, или убить его напарника-напарницу. И то и другое, и третье иногда проделывают сверхлюди. Тогда ложный сверхлюдь перестает сидеть на двух стульях - плохого человека и сверхлюдя - и выбирает уж что-то одно.

Бывают, наверно, ложные хорошие и ложные плохие люди. Чем-то болеют, чего-то ищут, кого-то любят, чего-то боятся. Все по-разному. Таких большинство. Ну и я где-то тут...

Что читать: Книга Экклезиаста.

Current mood: curious